Еврейский Мир

В предыдущем номере газеты “Еврейский мир” я обещала раскрыть перед читателями тайны Блошиного рынка в Яффо, но вынуждена отложить эту тему на потом.

События на нашем ближневосточном “вулкане” настолько непредсказуемы и развиваются с такой скоростью, что глупо и бессмысленно строить не только долгосрочные планы, но даже загадывать на завтра.

Вот и в последние дни ситуация изменилась настолько, что ради нескольких строчек в газете пришлось пересмотреть заранее запланированный маршрут и отправиться не в недра приморского Яффо, а прямиком в столицу. Потому что (если подтвердятся слухи, которые на все лады муссируют израильские СМИ) именно в эти дни в Иерусалиме — в коридорах власти — решается будущее еврейской нации: мучиться ли всем нам в ближайшие годы — да и в отдаленном будущем — комплексом вины “оккупантов”, вынужденных под давлением международной общественности отступить с “захваченных” земель. Или – оставаться уверенной в себе, жизнерадостной, устремленной в будущее сильной нацией.

Турция, захватившая 36 лет назад северную часть Кипра и изгнавшая оттуда порядка 200.000 греков-киприотов, “оккупантом” (если прислушаться к мнению международной общественности) не считается, хотя суверенитет Анкары над третьей частью острова в мире не признает никто, за исключением самой Анкары. Но слышали ли вы, чтобы кто-то попытался заставить Эрдогана убраться из северной части Кипра или хотя бы – “заморозить” там на год-другой строительство жилья и

отелей – в качестве жеста доброй воли, символизирующего решимость Турции освободить захваченную ею землю?

Абсурд? Не спорю. Правда, на Турцию международная общественность не наезжает. Напротив: привечает Анкару в НАТО и вообще относится к Исламской Республике подчеркнуто уважительно. Что же касается Израиля, то, как считают многие его обитатели, во многих своих бедах мы виноваты сами…

Впервые дерзкая крошечная страна, о мужестве бойцов которой лет 20-30 назад ходили легенды, официально признала себя “оккупантом” устами (горчайшая ирония судьбы!) Ариэля Шарона, в прошлом — бесстрашного армейского командира. Для этого, правда, генерал Шарон должен был взобраться на самую вершину иерархической лестницы и занять пост главы правительства. Только там — в кресле премьера — он и признал собственные былые победы – национальным поражением.

“Брависсимо!” — аплодировала израильская левая, а вслед за нею – равнодушный к еврейским проблемам мир. “За что сражались, ради чего кровь проливали?” — ужаснулись здравомыслящие израильские евреи, каковых (судя по итогам февральских выборов 2009 года) в стране пока — подавляющее большинство. В противном случае у власти сегодня была бы не коалиция национального лагеря, а готовая на “мир сейчас же” Кадима в союзе с изрядно “похудевшей” партией Труда и микроскопическим МЕРЕЦом.

А дальше… Дальше, угодив в заколдованное кресло премьера, Биньямин Нетаниягу — под жестким давлением президента США Барака Хусейна Обамы — вначале признал все еще живой неоднократно скомпрометировавшую себя формулу “Договор в обмен на земли”, а затем (беспрецедентный шаг!) – “заморозил” на 10 месяцев жилищное и общественное строительство в городах и поселках Иудеи и Самарии. В качестве жеста доброй воли. Чем поверг не утративших здравомыслие соотечественников в (мягко говоря) недоумение, а если выразиться точнее – в ужас. Одно дело – ощущать себя частицей нестандартной нации, упрямо плывущей против течения. Другое – постепенно осознавать, что то ли под давлением извне, то ли от разросшейся, подобно раковой опухоли, внутриизраильской нерешительности и утраты политической харизмы – твоя Страна не просто признала свои победы поражением, но и — обязалась вернуть злорадно ухмыляющемуся врагу все земли, отвоеванные в кровопролитных боях.

Тем не менее о морально-психологическом аспекте отступления в границы 1967 года (на меньшее Абу-Мазен не согласен!) в Израиле говорить вслух не принято. Моветон! Не говорят ведь в доме тяжелобольного, что ампутация пораженной гангреной ноги назначена на послезавтра. И что после операции передвигаться без костылей он не сможет, а скорее всего будет до конца своих дней прикован к инвалидной коляске.

Точно так же здравомыслящие евреи Израиля, упрямо не поддающиеся зомбирующе-убаюкивающей (“Договор в обмен на земли”) пропаганде, стараются не только не говорить, но даже не думать о том, что на английском называется “the day after”… Ведь даже согласно более чем оптимистичному прогнозу, выданному на днях аналитиками информационного агентства Ассошиэйтед Пресс, в том случае, если президент Обама подтвердит письменное обещание своего предшественника Буша оставить под юрисдикцией Израиля “крупные поселенческие узлы”, — правительству нашей страны придется изгнать из “изолированных” и “отдаленных” городов и поселков не менее 100.000 (ста тысяч!) законопослушных граждан. Тех, кто всю свою жизнь – поколение отцов и взрослых уже детей — посвятили освоению пустынных незаселенных каменистых просторов Иудейских гор и Самарии.

Прецедент Гуш-Катифа на какое-то время отрезвил даже самых крикливых апологетов территориальных уступок в обмен на рукопожатие на лужайке у Белого дома. Мало того, что вскоре после демонтажа высокоразвитых современных поселков в северной – демилитаризованной (!) части сектора Газа с руин разрушенных бульдозерами коттеджей по Сдероту и окрестным кибуцам ракеты стали выпускать уже залпами, а не спорадическими одиночными выстрелами, – несколько тысяч изгнанников Гуш-Катифа по сей день (спустя пять с лишним лет после “размежевания”) продолжают скитаться по караванам-времянкам и не могут устроиться на работу. Но если в августе 2005 года из двух с лишним десятков уничтоженных населенных пунктов было “эвакуировано” (кругом-бегом) до 9000 еврейских граждан, то страшно даже подумать, какой разрухой, какими личными трагедиями, массовой деморализацией и экономическими потрясениями будет чревато изгнание в никуда ста тысяч еврейских “целинников”-первопроходцев.

И уж совершенно не хочется (просто невозможно) представить, что сбудется наихудший сценарий, согласно которому Обама – во исполнение озвученных им

обещаний в Каире — пойдет навстречу Абу-Мазену и удовлетворит его просьбу об одностороннем признании палестинского государства в границах 1967 года. Потому что в этом случае “эвакуировать” (термин-то какой — сугубо военный) придется уже минимум 325.000 еврейских граждан, и тоже – в никуда. В пределы абстрактной “зеленой черты”, названной в свое время Абой Эвеном “границами Аушвица”.

Пока, похоже, события развиваются по одному из этих двух сценариев, каждый из которых (в случае реализации) ударит по достоинству нации настолько болезненно, что после “окончания оккупации” даже безмерно далеким от политики израильтянам захочется бежать из тотально постсионистского, морально поверженного государства куда глаза глядят – хоть в Россию, а хоть и в Уганду (Америка, напомню, за последние 15-20 лет уже приняла и “абсорбировала” плавно утекшие из Страны — по причине отсутствия рабочих мест и достойной зарплаты — золотые еврейские мозги).

“Парадоксально: переговоры только-только начались, ни о каких промежуточных их результатах не сообщается, но Обама, а вместе с ним благоденствующее международное сообщество в один голос требуют, чтобы Израиль продлил мораторий… На что?! На банальное строительство новых квартир для молодоженов — детей основателей Маале-Адумим и Ариэля, для внуков тех, кто — по призыву всех израильских правительств — закладывал и благоустраивал поселки Гуш-Эциона…” — думала я, преодолевая подъем по шоссе из Тель-Авива в Иерусалим.

Включив в машине радио, я чуть не ахнула, когда в салон ворвался голос известного певца, композитора и публициста Йорама Гаона, автора пятничной программы на “Решет бет”, государственной израильской станции.

“Неужели найдется в Израиле человек, который бы искренне верил, что замораживание жилищного строительства (неважно, на какой период) принесет нам — мир? — удивлялся Гаон, которого никак не причислишь к сторонникам национального лагеря. — Десять месяцев мы не строили – но разве за это время переговоры продвинулись хоть на йоту? Ну не будем мы строить еще два месяца, три… пять лет… Разве ОТ ЭТОГО воцарится мир и палестинцы перестанут лелеять мечту об уничтожении Израиля?”

Человек с говорящей фамилией Гаон (в переводе с иврита – “гений”) задавался теми же неизбежными вопросами, которые не дают покоя в эти дни каждому здравомыслящему соотечественнику. Просто Гаону – в отличие от рядовых граждан — позволяют (пока!) размышлять вслух в эфире государственного радио…

Неужели Обаме будет легче проталкивать в Конгресс своих однопартийцев-демократов и клеймить позором конкурентов-республиканцев, если в каких-то “провинциях” далекого от Капитолийского холма Израиля тем временем будет прекращено строительство новых квартир? Неужто мысль о теснящихся в родительских домах молодых супружеских еврейских парах настолько согреет сердца американских избирателей в Квинсе или на Аляске, что они — очертя голову — бросятся голосовать за кандидатов-демократов?

С такими невеселыми мыслями я миновала Яффские ворота, вошла в Старый город, прошагала по орущему арабскому рынку и нырнула в прохладу подземелья Кардо в Еврейском квартале.

— Конечно, мысль о коллективном унижении евреев согреет – но не всех, а лишь отъявленных антисемитов! – воскликнул, даже не успев дослушать мой вопрос, кинопродюсер-киевлянин Марк Бар-Он — иерусалимец с 37-летним стажем, председатель Совета экспортеров, художников и предпринимателей Еврейского квартала. – Должен же Обама попытаться хоть чем-то оправдать Нобелевскую премию мира, присужденную ему авансом.

Для Бар-Она освобождение Старого города, археологические раскопки на Кардо, реставрация, строительство, появление здесь первого принадлежащего евреям сувенирного магазина, первой художественной галереи, первого кафе – это не чужие восторженные рассказы или почерпнутые в книгах метафоры. Для него это — каждый день прожитой здесь жизни.

— Когда мы репатриировались в последние дни Войны Судного дня, — вспоминает Бар-Он, — площадка у Стены плача была еще относительно тесной, зато людей — море…

Осенью 1973 года травма Войны Судного дня вовсю кровоточила, но, как стало известно на прошлой неделе из пылившихся в архиве протоколов заседаний правительства Голды Меир, на финишной прямой тяжелейших боев Израиль не поддался давлению извне и не сложил оружие, но – истекая кровью — продолжил сражаться до полной, убедительной победы. (Для сравнения: в 2006 году в разгар Второй ливанской войны правительство Ольмерта-Ливни поспешило подписать резолюцию Совбеза ООН 1701, после чего генсек “Хизбаллы” шейх Насралла объявил о своей победе над “сионистским врагом”).

По словам Бар-Она, в 1973 году – даже несмотря на нестерпимую боль потерь – Израиль по-прежнему оставался все той же “светловолосой голубоглазой бестией”, которой удалось в неравных боях сокрушить врага.

— Что же изменилось с тех пор? Отчего вдруг победы плавно трансформировались в поражения, освобождение таких исконно еврейских земель, как Иудея и Самария, – в «оккупацию», а продление моратория на банальное жилищное строительство — в «волю к миру»? – спрашиваю я Бар-Она.

Марк убежден: первую фатальную ошибку допустил в свое время Менахем Бегин, официально признав “палестинским народом” арабских жителей Палестины и посулив им автономию. Выпестованная социалистами монолитно левая израильская пресса стала активно эту идею пропагандировать, постепенно (стокгольмский синдром!) смещая акценты в пользу “угнетенных” арабов.

— Если по радио и с экрана телевизора ребенку с раннего детства с утра до вечера крутят классическую музыку, то рано или поздно он ею проникнется и начнет ее понимать. Но если тому же мальцу денно и нощно внушают, что он – “оккупант”, к тому моменту, когда мальчик вырастет, он невольно в это поверит. Он просто не знает ничего другого, потому что нет в израильском теле-радио-эфире никакой альтернативы абсолютно бессмысленной формуле “Мир в обмен на территории”, — предполагает Бар-Он. – А быть ее не может по определению, потому что правых журналистов в израильской прессе тоже нет.

— Марк, вы – репатриант из Киева, стали одним из первых предпринимателей квартала Кардо, работаете здесь не менее четверти века – и изо дня в день наблюдаете своих соседей — арабских торговцев на рынке Старого города. Мечтают ли они вырваться из-под нашей «оккупации» и оказаться под властью режима Абу-Мазена или ХАМАСа, который, судя по опросам общественного мнения в ПА, вполне может победить в Восточном Иерусалиме на ближайших выборах точно так же, как победил в январе 2006 года?

— О чем вы! – удивляется Бар-Он. – Вы ведь и сами не раз бывали в Мусульманском квартале Старого города и знаете, что никакое другое государство, кроме экономически развитого демократического Израиля, не обеспечит иерусалимским арабам ту просперити, которой они наслаждаются.

Марк вспоминает первую — “камнеметательную” интифаду конца 1980-х:

— Даже когда торговцы объявляли всеобщую забастовку в знак протеста против тех или иных действий Израиля, никто из них не вешал замков на двери своей лавки: в глубине души каждый надеялся, что нет-нет – а кто-то из туристов заглянет и что-нибудь купит… Что же касается нынешних настроений иерусалимских арабов, то, постоянно общаясь с ними, я знаю из первых рук: подавляющее большинство смертельно боятся оказаться под властью “своих”: ХАМАС в политкорректность и гуманизм не играет.

— Впрочем, — напоминает Марк, — открыто, для прессы ни один из них этого вам не скажет. Потому что если не сегодня, то завтра свои же с ним и разберутся. И мало ему не покажется…

(Бар-Он прекрасно помнит, как в отместку за “отсутствие патриотизма” боевики-исламисты поджигали лавки излишне болтливых торговцев на арабском рынке).

— Волнует ли ва­ших соседей-арабов «замо­раживание» жилищного строительства в Иудее и Самарии?

— Единственное, что их действительно волнует, — это дневная выручка, — смеется Бар-Он.

— В таком случае почему продление моратория так возбуждает президента Обаму? Неужели в преддверии выборов он решил в сугубо внутриполитических целях пустить Израиль в расход, а дальше – хоть трава не расти?..

— Вполне возможно, — предполагает Бар-Он. – Кстати, к власти Обаму привели еврейские голоса. И когда я предупреждал своих друзей в США: “Не голосуйте за Обаму – это опасно для всего мирового еврейства”, — мало кто меня послушал. Вот и получается: вначале мы сами себе гадим, а потом жалуемся, что нас не любят, презирают, оскорбляют и всеми силами подавляют. Сегодня расклад таков, что весь мир уважает здоровых и крепких, а не жалких и кающихся в собственных грехах – будь то реальных или надуманных. До 1967 года многие в мире жалели Израиль: несчастные, со всех сторон их окружают два с лишним десятка арабских государств, в том числе крайне агрессивных, — как же евреи там выживут!.. Но стоило нам разгромить вражеские армии – весь мир тут же проникся к нам уважением. Вспомните, как рукоплескал нам мир, когда Израиль разбомбил иракский ядерный реактор. И представьте, с каким облегчением восприняли бы на Западе израильскую атаку на иранские ядерные объекты. Но в последние годы — на фоне нескончаемого публичного покаяния в грехах “оккупации” — Израиль кажется все слабее и слабее. А слабаков – бьют. Наотмашь!

— Считаете ли вы, что Нетаниягу удастся «разрулить» тупиковую, на первый взгляд, ситуацию?

— Со стопроцентной уверенностью утверждать не могу, но… мы находимся в Иерусалиме, а Израиль называют страной чудес. Значит, уповать евреям остается только на чудо. Впрочем, как всегда…

Евгения Кравчик, лауреат израильской премии имени

Кеннета Абрамовича за критику прессы

Фото автора

Опубликовал:

Оцените пост

(ещё не оценено)

Загрузка...

Поделиться