«Не сади себе священного дерева (ашера) — никакого дерева — возле жертвенника Б-га…» (16:21).
Почему Тора запрещает сажать деревья на территории Храма, ведь дерево такая безобидная вещь? Почему бы не украсить ими Храм? Что в том плохого?
В библейскую эпоху у идолопоклонников было принято сажать красивые стройные деревья вблизи их культовых сооружений. Эти деревья, называемые в Торе «ашерот», тоже наделялись святостью. В Книге Судей (Шофтим) Б-г велит судье Гидеону «уничтожить алтарь Баала… и срубить ашеру возле него».
Тора изначально запретила сажать любые деревья в Иерусалимском Храме и его внешнем дворе. Впоследствии мудрецы распространили этот запрет на всю Храмовую гору.
Главная причина ясна: мы не должны подражать идолопоклонникам ни в большом, ни в малом. Но есть в этом запрете еще один, более глубокий смысл. Когда в каком-то месте появляется нечто красивое, оно привлекает к себе всеобщее внимание, порой вынуждая забыть об истинном предназначении данного места. Красота, кто бы или что бы ни было ее носителем — пейзаж, дерево или человек — пытается покорить нас. Она зовет и требует: «Посмотрите на меня! Вы не видели ничего прекраснее!» Заглянуть глубже, за внешнюю оболочку красоты, нам бывает очень трудно.
На иврите одно из слов, обозначающих красоту, — «шапир». От него образованы еврейское имя Шифра и распространенная фамилия Шапиро. В книге Иова сказано: «Дыханием Его расстилаются (шифра) небеса» (26:13).
Иов говорит, как Б-г своим «дыханием» раздвигает облачную завесу, открывая нам чистое, незамутненное небо. Слово «раздвигает», или «расстилает», того же корня, что и красота — «шифра».
С точки зрения еврейской традиции физический объект может быть красивым лишь в той степени, в какой он раскрывает то, что скрывается за ним или находится внутри него. Не случайно ивритские слова «лицо» и «внутри» одного корня — «паним/пним».
Поэтому красота, раскрывающая только себя, не может считаться истинной красотой. Понятиям «чистое искусство» и «искусство ради искусства» нет места в еврейской системе взглядов. Еврейская красота — это раскрытие внутренней сути.
В пятницу вечером еврейские мужья поют за субботним столом хвалебную песнь своим женам. Эта песнь называется «Эшет хаиль» — «Добродетельная женщина». Она входит в Книгу Мишлей (Притчи царя Шломо). В конце этой песни есть такие слова: «Обманчива прелесть и суетна красота. Жена, боящаяся Б-га, да будет прославлена!»
Когда обаяние и красота поверхностны, когда они не раскрывают свою внутреннюю суть, «пним», они лживы и пусты. Но если они возвышенны и облагорожены внутренней красотой — святостью и духовностью — окружающее их пространство заполняется неотразимо дивным светом. Царю Шломо можно поверить; он разбирался в красоте.
Вид красивого дерева тоже может вызвать двоякую реакцию. Один человек будет восхищенно любоваться его стройным тонким стволом и пышной кроной, испытывая чувство восхищения и признательности Тому, кто создал этот растительный шедевр. А другой ограничится возгласом: «Ух ты, до чего красиво!» Такое примитивное восприятие красоты несовместимо с духовным великолепием Храма. Вот почему в нем не сажали деревья и его территорию не озеленяли.
Мать-природа так хороша собой и до того совершенна, что порой вынуждает нас забыть о том, что у нее есть Отец.
Система жизнеобеспечения
«И пусть будет она [Тора] при нем [царе], и пусть читает он его все дни жизни своей…» (17:19).
В газете писали о человеке, который, пролежав в коме около двадцати лет, однажды проснулся и начал нормально говорить. Очевидно, что все эти годы он слышал и понимал все, что происходило вокруг него. Другим людям и в первую очередь врачам он наверняка казался трупом. Они даже предлагали несколько раз, стоя у его изголовья, отключить приборы жизнедеятельности.
Можно представить себе, что чувствовал этот человек, лежа в постели и слушая подобные дебаты: отключить или не отключить. Ему, наверное, хотелось крикнуть во весь голос: «Я жив! Жив! Не отключайте меня!» Но он не мог проронить ни слова, ни звука, не мог даже пошевелить пальцем.
«И пусть будет она [Тора] при нем [царе], и пусть читает он его все дни жизни своей…» Тора — женского рода, поэтому в первой части этой фразы написано «ве-хайта имо» — «И пусть будет она при нем». Однако во второй части род неожиданно меняется: «ве-кара во» — «и пусть читает он [царь] его». Должно быть не «во», а «ва» — ее, Тору. Что означает эта странная подмена рода?
Скрижали Завета, два камня, на которых Б-г начертал Десять речений, имели квадратную форму. Однако в синагогах их изображают с закругленными верхушками. Почему?
Эта форма напоминает распространенное символическое изображение человеческого сердца: треугольник с двумя округлыми вершинами вверху и одной заостренной вершиной внизу. Когда Б-г давал евреям Тору у горы Синай, ее слова навсегда врезались в их сердца. В этом мире Тора проживает в еврейских сердцах.
«И пусть будет она [Тора] при нем [царе], и пусть читает он его все дни жизни своей…»
Вторую часть стиха можно понять и так: «…и пусть читает он в себе все дни жизни своей…» Тора находится в сердце еврейского царя, и он должен читать ее в себе, внутри себя. Ведь Тора — это голос жизни в каждом еврее.
Наша эпоха породила великое множество мирских соблазнов: успех, деньги, свободный выбор брачного партнера; возможность ездить куда хочешь и делать что хочешь. Сегодня так легко отключить еврейскую систему жизнеобеспечения и раствориться в разноплеменной толпе.
Но душа, наша еврейская душа, даже находясь в коме, не желает умирать. Она беззвучно кричит: «Я жива! Жива! Не отключайте меня!»
Оцените пост
(голосовало: 3, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
