Кто там шагает правой?
Левой, левой, левой!
Маяковский, «Левый марш»
Статья Михаила Ходорковского, опубликованная недавно в московской газете «Ведомости», называлась «Левый поворот». Поворот, разворот — какая разница? По-моему, очень существенная, и я был крайне удивлен, когда, обратившись к «Толковому словарю русского языка» С.И.Ожегова и Н.Ю.Шведовой, прочитал там: «Развернуть… То же, что повернуть». Не согласен, совсем не то же! Я покажу это на конкретном примере статьи узника «Матросской тишины».
Пока же своё несогласие с выдающимися филологами оставляю в стороне, чтобы обратиться к вышеназванной статье.
Тезисно ее можно представить как переосмысливание прошлого («Не таким плохим был советский социализм»!) и переход Ходорковского из обессиленного лагеря правых реформаторов, которые не смогли защитить его от произвола Кремля, в лагерь левых реваншистов, которые из бед России черпают силу и, если придут к власти, наверно, скостят ему срок до фактически к тому времени отсиженного, а то и вообще реабилитируют. Нельзя, конечно, осуждать за это человека, которому дали 9 лет общего режима и еще обещают добавить, но безотносительно к трагическому состоянию сидящего в тюрьме автора рассмотрим его тезисы в аспекте российской перспективы.
«В стране, — пишет Ходорковский, — неудержимо набирают силу авторитарные тенденции, причем в самом нетворческом, застойном, маразматически-черненковском варианте». Истоки ему видятся в 1996 году, когда «Ельцин во второй раз был сделан президентом». «В ту пору, — вспоминает он, — у меня и моих единомышленников не было ни малейшего сомнения, что Зюганов выиграет президентские выборы». Но и после неудачи, напоминает он теперь Зюганову, Ходорковский в числе 13 бизнесменов призывал Ельцина назначить Зюганова премьер-министром с широкими полномочиями и тем самым «примирить свободу и справедливость». По мысли Ходорковского, Ельцин был бы гарантом свободы, а Зюганов — гарантом справедливости. Однако Ельцин к этому призыву не прислушался и, заведя страну в тупик, передал власть Путину, который оказался еще хуже. «Стабильность в стране иллюзорна, а кризис назрел… Кремлевские политтехнологи… знают… что на честных выборах неизбежно победят левые… Несмотря на все ухищрения (Кремля — С. И.), левые все равно победят… На выборах или без (после) таковых».
Что значит «без выборов» или «после выборов»? Ясно: переворот, революция. Поскольку революции в последнее время окрашиваются в различные цвета, я подумал: какой же будет та, которую предсказывает узник? Красной? В коричневую полосочку? Его это, похоже, не смущает: «В составе следующей российской власти неизбежно будут КПРФ и «Родина»». Далее он пишет, что «левым либералам («Яблоку», Рыжкову, Хакамаде и др.) пора определяться, войдут они в состав широкой социал-демократической коалиции или останутся на брюзжащей политически бессмысленной обочине». «По моему мнению, обязательно должны войти», — советует Ходорковский.
Странно! Разве Хакамада — левый либерал? Правый, а не левый! Еще более странно, что в зюгановско-рогозинской коалиции Ходорковский усмотрел нечто социал-демократическое. Социал-демократия, которую мы видим в Западной Европе, вырастает на почве капитализма, а на почве советского социализма, минуя стадию капиталистического развития, может вырасти только монстр. Даже группа поддержки Михаила Ходорковского и других обвиняемых по делу ЮКОСа («Совесть») с этим тезисом Ходорковского не согласилась: «Можно ли скрестить ужа с ежом?» — таков был заголовок ее комментария.
Один из вопросов, которые, по словам Ходорковского, встали в полный рост перед страной и народом, сформулирован им так: «Кому досталась советская социалистическая собственность, которую потом и кровью ковали три поколения?» Леонид Радзиховский в «Российской газете» по этому поводу резонно заметил, что Ходорковский, по сути дела, ставит свою подпись (51-ю) под письмом пятидесяти, считающих его осуждение правильным. Но на суде он себя виновным не признал, так неужели теперь передумал? Не верится. Очевидно, это просто демагогия в зюгановском духе: народ, дескать, требует отобрать богатства и распределить их по справедливости.
«В какой мере разумна (и вообще возможна) у нас левая политика перераспределения доходов от богатых к бедным?», — задается вопросом Радзиховский. И, перебрав соображения, приходит к выводу: «Если сегодня попытаться вводить у нас… элементы зрелой социальной экономики… то народ поначалу, понятно, примет это дело на ура, но затем, когда хрупкая русская экономика затрещит (как трещат под давлением социальных программ европейские экономики) и, пожалуй, в отличие от европейских экономик, развалится, — тогда народ от души поблагодарит левых… «друзей народа»!» «В России, — пишет он в заключение, — можно объяснить (только надо объяснять!), что если сегодня овцы станут сыты, то волки не останутся целы. А без волков-эксплуататоров завтра захиреют и эксплуатируемые овцы. Если Россия будет успешно развиваться, она постепенно догонит по уровню социальной политики европейские страны — но для этого нужны не левые повороты, а правое движение».
Отто Лацис в статье «Левое бесплодие», опубликованной в «Московских новостях», пишет: «Когда Ходорковский пытается очертить реальную конструкцию будущей левой коалиции, остается только руками развести: откуда такая политическая наивность?» И далее о Зюганове и его людях: «Они отвергают реформы, без которых у России нет будущего. Они тащат на пьедестал Сталина — величайшего преступника ХХ века, безжалостного убийцу своего народа и разорителя своей страны». Я думаю, Ходорковский не столь наивен, чтобы в душе солидаризоваться со сталинистами, но он в тюрьме и, естественно, ищет, кто бы мог его вызволить, а кроме Зюганова с Рогозиным, перспективных не видит. «Сейчас он выступает почти как коммунист», — заключила Наталья Роева на сайте Forum.msk.ru.
Александр Архангельский в «Известиях» выражает убеждение, что «в нынешних политических, культурных, социальных условиях левый фронт может быть либо престарело-коммунистическим, либо юношески-радикальным. Ни там, ни там либералам места не найдется… Что же до свободы и справедливости, то правые могут успешно бороться за справедливость на основе идеалов свободы». Эта мысль еще лучше выражена Семеном Новопрудским в электронной Газете.Ру: «Вместо того, чтобы раз и навсегда построить царство свободы, Россия упорно продолжает строить царство справедливости. Поэтому в России нет ни того, ни другого… Желание примирить свободу со справедливостью и есть величайшее заблуждение России, ее умных и ее глупых, ее бедных и ее богатых… Свобода и справедливость не являются антагонистами, а значит, и не нуждаются в примирении. Более того, чем больше степень свободы в стране, тем больше шансов на справедливость».
Отклики на статью Ходорковского журналистов правого лагеря — сторонников свободы, демократии, прав человека, частной собственности, разделения властей и других цивилизационных ценностей — во многом сходны: левый поворот им претит. Зато со стороны левых Ходорковский увидел полное сочувствие и расположение. Это особенно интересно. Вот что пишет в газете «Завтра» Александр Проханов: «Тюрьма с ее бесчеловечной жестокостью является великой школой духа, когда у сильных творческих личностей открывается «теменное око», наступает прозрение, происходит чудо преображения… Михаил Ходорковский, которому власть предписала девять лет тюрьмы, находится в самом начале своей тюремной эволюции. Его «левый поворот» — лишь один из первых изгибов на спирали духовного возрождения»…
Подобные высокопарные излияния для Проханова характерны. Но с тем, что он далее пишет умеренным слогом, нельзя не согласиться: «Незаметный комсомольский вожак, он вдруг стал собственником несметных советских богатств, брошенных бежавшими из власти коммунистами. Получив разгромленные нефтяные поля и обезлюдевшие северные города, он создал из них великолепную нефтяную империю, процветавшую среди руин ельцинизма. Находясь в выгодном союзе с властью, вступил с ней в идейную схватку… Почувствовав обжигающее дыхание кремлевского дракона, не уехал из России… Почти добровольно отдал себя в руки тюремщиков… пережил ужасный суд, жестокий приговор, крах корпорации»…
Итак, сигнал Ходорковского левым силам России ими воспринят. Правда, не все его тезисы одинаково там приемлемы: «Что касается социал-демократии, которую сквозь тюремное окно силится разглядеть Ходорковский, то ее в России не существует. Уповать на нее — все равно что ждать цветения фиников в Заполярье».
Иными словами, не левый поворот им нужен, а левый разворот. Разница в том (возьму на себя смелость поспорить с «Толковым словарем»), что поворот — это налево или направо, а разворот — это назад. Поскольку движение на дорогах России правостороннее, разворот — это налево и еще раз налево. Теперь перейдем с шоферского лексикона на политический: разворот — это не вперед к социал-демократии на западный манер, а назад в СССР полувековой давности, «когда нас уважал или, во всяком случае, боялся весь мир» (цитата из Ходорковского).
Не думаю, что сторонников возвращения назад сейчас в России много, но агитацией и пропагандой можно многих увлечь. «В лютой русской стуже гибнет раздетый либералами народ — теряет по миллиону в год, утрачивает территории, выпадает из истории, находится в цепких щупальцах кремлевского вампира, который высасывает из России последние соки. В таких условиях народ прибегает к крайнему средству. К национально-освободительной борьбе… Жертв не избежать, но они будут искупительными», — витийствует бывший «соловей Генштаба» Александр Проханов.
Опасность в том, что во многом рисуемая им картина правдива, но левый разворот, к которому он зовет, — это полный провал надежды России на лучшую жизнь. Лучшие перспективы открываются только с правого пути, но — вот в чем российский парадокс! — правый путь не по нутру, как левой оппозиции, так и столь ненавистному ей «кремлевскому вампиру», который убедительно продемонстрировал это делом Ходорковского и разграблением ЮКОСа. Казалось бы, враги, а как близки по воззрениям! Сталин оживает на устах и в действиях Владимира Путина, к нему же зовет лидер левой оппозиции Геннадий Зюганов. Пожалуй, они не идейные враги, а как бы однопартийцы, только ставшие соперниками в борьбе за власть при левом развороте.
Недавно Зюганов возглавлял российскую делегацию на IX Всеславянском съезде, который прошел в Минске (первый такой съезд состоялся в 1848 году в Праге, и Россию на нем представлял М. Бакунин). На соперничающем с коммунистами национал-патриотическом сайте АРИ я нашел интересную статью Милены Ковальковой. Вот что она пишет: «Следуя личной просьбе президента Белоруссии А. Г. Лукашенко не критиковать нынешнее руководство России, Геннадий Андреевич углубился в дебри исторического прошлого, восхваляя СССР, советское руководство и, конечно же, лично Иосифа Виссарионовича, без которого якобы невозможна была бы Великая Победа… В своем восхвалении советского имперского прошлого Зюганов дошел до того, что стал восторгаться мудростью сталинского руководства, проявленной при подписании пакта Молотова-Риббентропа… В присутствии делегации Польши… Как известно, вопрос о советско-германском пакте до сих пор является больным вопросом в отношениях России с Польшей, и в значительной степени «благодарить» за это нам приходится отдельных деятелей, подобных Зюганову».
Во многом, в том числе и по отношению к Польше, Путин подобен Зюганову (как и Сталину, кстати). Недавно он утвердил главный праздник России антипольского содержания. Еще раньше, когда, вместо «Патриотической песни» Глинки, ставшей гимном новой России, он восстановил сталинский гимн, одним из доводов было то, что сам Глинка был вроде бы поляком, и в музыке его звучит католический канон. А в наши дни он раздул пустячный инцидент, когда в Варшаве польские ребята побили детей российских дипломатов. Тут же «случайно» в Москве подверглись избиению сперва один сотрудник польского посольства, потом другой и поляк-журналист. Хорошо еще, что не «замочили в сортире», а ведь могли…
Раз начал я статью строкой Маяковского, его же строкой, только чуть измененной, закончу: «Путин и компартия — близнецы-братья». Кто бы из них ни победил при левом развороте, побежденной будет Россия.
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
