Недельная глава Торы «Хаей Сара»
Тот, кто впервые приступает к изучению Торы, должен вначале научиться задавать вопросы. Почему, например, так странно звучит первая фраза сегодняшнего раздела: «И жила Сара сто лет, и двадцать лет, и семь лет»? Зачем трижды повторять слово «лет»? Ведь можно сказать проще: «И жила Сара сто двадцать семь лет».
РАШИ объясняет, что три слова «лет» делят жизнь Сары на три периода, каждый из которых обладает своими особенностями, но заимствует при этом свойство другого, ближайшего к нему периода.
Так, в возрасте ста лет Сара считалась столь же безгрешной, как в двадцать лет, поскольку до двадцатилетнего возраста человек не получает наказания с Небес, даже если он его заслужил. А в двадцать лет она была неотразимо красива невинной и естественной красотой семилетней девочки, которая не пользуется косметикой и другими ухищрениями, чтобы понравиться другим.
Выдающийся раввин Моше Файнштейн, родившийся в России и умерший 26 лет назад в Соединенных Штатах, добавил к этому классическому комментарию такую мысль. Красота ребенка чиста и не пробуждает в (нормальных) людях чувственных побуждений, не толкает их на грех. Величие Сары в том и состояло, что, несмотря на свою потрясающую красоту взрослой зрелой женщины, она пленяла окружающих в первую очередь своей духовной чистотой и невинностью, которые присутствовали во всем ее облике.
«Если бы вы тогда плакали…»
«И пришел Авраам справить траур по Саре и оплакать ее» (23:2).
«Рабби, наш мальчик, наш единственный сын хочет жениться на нееврейке. Мы никогда не были религиозными, но традиции уважаем и надеялись, что он по крайней мере возьмет в жену еврейскую девушку и у нас будут внуки-евреи. Что нам делать?!»
Раввин печально смотрел на плачущих родителей. Наконец он сказал: «Я расскажу вам одну историю. В царской России запрещалось продавать спиртные напитки без специальной лицензии. Не желая платить импортные пошлины, группа контрабандистов придумала смелый план контрабандной доставки запрещенного товара.
Еврейское местечко располагалось сразу в двух сопредельных государствах. Одна его часть принадлежала Австро-Венгрии, а другая располагалась на территории России. Кладбище находилось на российской стороне, поэтому похоронные процессии часто пересекали государственную границу.
Контрабандисты одолжили катафалк и гроб, заполнили его бутылками со спиртным и положили сверху крышку. Подойдя к русской границе, они изобразили скорбь на лицах и склонили головы, как будто хоронили безвременно умершего родственника. Спектакль удался. Охрана немедленно пропустила скорбную процессию.
Воодушевленные успехом, они повторили операцию, и снова удача. Но в третий раз произошла осечка: пограничники заподозрили неладное и открыли гроб…
На первом допросе контрабандисты горько плакали, звеня наручниками. Один из них, прервав рыдания, спросил начальника пограничного поста: «Как вы догадались остановить нас?»
Тот ответил: «Когда вы шли с той стороны границы, один из наших людей увидел, что вы улыбаетесь и оживленно беседуете друг с другом. Но ведь на похоронах не смеются. Если бы вы плакали тогда, то вам не пришлось бы плакать сейчас».
«К сожалению, то же самое произошло и с вами, — сказал раввин расстроенным родителям. — Если бы судьба сына тревожила вас раньше, вы бы не плакали сегодня. Вы опоздали на двадцать лет. Я ничем не могу вам помочь…»
В начале сегодняшнего раздела сказано: «И пришел Авраам справить траур (лиспод) по Саре и оплакать ее». Авраам произнес надгробное слово (эспед), в котором отметил заслуги умершей, упомянув в первую очередь достойное поведение Ицхака в эпизоде с его несостоявшимся жертвоприношением на горе Мориа. Он сказал, что именно Сара привила сыну любовь к Б-гу, твердость убеждений и готовность к самопожертвованию.
Лучшей наградой родителям становятся их успехи в воспитании, достойные черты характера, привитые детям. Но детей воспитывает в первую очередь личный пример родителей. У Ицхака было гораздо больше возможностей и соблазна, чем у нынешних молодых евреев, взять жену из среды иноверцев, ведь семья Авраама жила в окружении ханаанеев.
Но он знал, что на нем лежит громадная ответственность быть продолжателем отцовского дела, заложить основу еврейского народа, носителя высшей Б-жественной истины, что его будущая семья станет звеном в длинной цепи поколений и обрывать эту цепь по личной прихоти — верх безответственности.
Впрочем, если бы его родители Авраам и Сара не были такими гигантами духа, он, возможно, рассуждал бы иначе. Можно ли винить молодого человека за нежелание выбрать путь, которым не шли его родители, лишь «уважавшие» традицию, но не воспитавшие в ней своего сына?
Оцените пост
(голосовало: 1, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
