Термин «спонтанный антисемитизм» впервые обнародовал австрийский социолог Питер Зусенберг. Согласно его определению, «спонтанный антисемитизм» вызван случайными обстоятельствами, конъюнктурными причинами и зачастую зависит от каких-то непреднамеренных совпадений и поступков, объясняемых конкретными реалиями.
Именно к спонтанному антисемитизму, по его мнению, и можно отнести маленький эпизод в конце 30-х годов, связанных с судьбой около тысячи немецких евреев, искавших спасение и приют в Северной Америке.
История эта хорошо известна. В мае 1939 года 933 пассажира американского корабля «St. Louis», направляющегося из Европы, надеялись обрести долгожданное пристанище на берегах Нового Света. Подавляющее большинство из них составляли евреи, спасавшиеся от преследований нацистов, но были и немцы, искавшие прибежища в другом полушарии по той же причине.
Но этот круиз «последней надежды» закончился полным фиаско. Сначала правительство Кубы запретило беженцам остаться на острове, а затем американские власти не позволили пассажирам корабля спуститься на свой берег. На неоднократные просьбы к американским властям (среди прочих, беженцы отправили две радиограммы с мольбой президенту Франклину Рузвельту) ответа не последовало, и корабль вынужден был вернуться в Европу, где беженцы нашли временный приют в Англии, Франции, Бельгии и Голландии. Но именно временный: начавшаяся Вторая мировая война перекроила европейские карты, и многие из пассажиров «St. Louis» спустя какое-то время оказались в лагерях смерти на территории Польши.
Когда я впервые узнал об этой истории, то не мог поверить в ее реальность.
Довольно долго я искал ответ на этот вопрос, пока не задел данную тему в электронной переписке со своим американским приятелем, работающим на одной из «русских радиостанций Америки». Он два года назад брал интервью у одного из ветеранов американской разведки и контрразведки, начинавшего свою трудовую деятельность еще в Управлении стратегических служб, под руководством легендарного Алена Даллеса.
Седовласый ветеран, с трудом передвигавшийся в инвалидной коляске, с удовольствием отвечал на вопросы, прежде всего касавшиеся крушения башен-близнецов и дальнейшей террористической угрозы, предполагал, на какие именно объекты будут направлены атаки исламских экстремистов, и чем следует заниматься образовавшемуся министерству национальной безопасности. Попутно речь зашла и о начале его карьеры контрразведчика, и совершенно случайно всплыла история с кораблем «St. Louis».
Честно признаться, я не был вовлечен тогда в какие-то мероприятия по данному поводу, — сказал старик, — но понимал общее настроение руководства и мотивацию отказа пассажирам корабля остаться на американской земле. Она была вызвана во многом политическими и экономическими прогнозами наших тогдашних аналитиков.
— Какими еще прогнозами?! — возмутился мой приятель. — Ведь хорошо известно, что в первоначальные планы Национал-социалистической немецкой рабочей партии Германии, несмотря на явный и воинствующий антисемитизм, никогда не входило тотальное уничтожение еврейского народа. В период своего идеологического расцвета национал-социалисты требовали (только) устранения евреев из общественной жизни и изгнания их из страны.
Для осуществления подобной доктрины и были созданы Нюрнбергские законы, лишавшие евреев политических прав, запрещавшие браки между евреями и арийцами… Политика Гитлера и его ближайшего окружения до начала сороковых годов была довольно четкой: активное провоцирование еврейской эмиграции. Путем конфискации собственности, запугивания, организации погромов, арестов и отдельных убийств. И только первого октября 1941 года (обратите внимание на дату) власти наложили запрет на выезд евреев из рейха. Возможно, если бы американцы тогда, в мае 39-го, разрешили немецким евреям остаться в США, то руководство Германии ухватилось бы за подобный прецедент и не следовало бы дальнейшему, пагубному для шести миллионов европейских евреев курсу?!
— На сей счет существовали две точки зрения, — заметил ветеран. — Официальная, которая несколько позже и была обнародована… приватно, разумеется, и подлинная, опирающаяся на конкретику текущего момента.
По официальной — Соединенные Штаты и на самом деле не хотели создавать прецедент, но с иной трактовкой обоснования: если мы совершим подобный поступок, то поневоле сыграем на руку Гитлеру, проводящему политику гонения на евреев. Довольно убедительное оправдание, не так ли?! На самом деле все выглядело несколько иначе.
Сначала Гавана не возражала против приема беженцев, вероятно, полагая, что вместе с ними в страну потекут и капиталовложения, в которых Куба столь нуждалась. Но последовал суровый нажим Вашингтона, и кубинцы тут же отказались от прежнего гостеприимства и радушия. Тут сыграло свою роль опасение: при известной слабости кубинских политических и экономических структур евреи довольно быстро, учитывая их опыт и предприимчивость, могут занять там ключевые и командные посты, привлекая на остров все больше и больше немецких евреев, а также соплеменников из других стран Европы. Таким образом, через несколько лет под боком у США окажется некое подобие еврейского государства, новоявленная Палестина с совершенно непредсказуемым потенциалом и возможностями. Допустить подобное развитие событий Вашингтону никак не хотелось — лишняя головная боль в условиях надвигающейся войны.
— А собственно территория Штатов? — продолжил мой приятель. — Тысяча беженцев — капля в море для Америки конца 30-х годов: адаптировать их не составляло сложности. Разве не так?
— Иной аспект, — вздохнул ветеран. — Вы точно заметили — конец 30-х годов. Общее геоположение в мире было довольно сложным. Не секрет, что многие влиятельные лица в США сочувствовали Гитлеру и относились довольно сдержанно к Лондону и Парижу, не говоря уже о позиции Кремля, лихорадочно выбирающего между Англией и Германией… Еще было далеко до Перл-Харбора и вступления страны во Вторую мировую войну, неясные контуры которой к тому времени еще только проступали… И всякий необдуманный поступок, способный вызвать недовольство одной из будущих противоборствующих сторон, мог повлечь за собой опасные последствия — ведь Америка собиралась сохранять нейтралитет, который был на тот период крайне выгодным… А тут — пароход с беженцами… Принять его — нанести пощечину потенциальному союзнику… Политика, дорогой гость, тонкое и сложное занятие, предостерегающее нас от поспешных ходов. Кстати, насколько мне известно, почти половина из пассажиров этого корабля в конце концов все-таки оказалась в Америке и неплохо устроилась. Вот ведь как случается… Подробнее об этом можете узнать у историка Сары Огилви из Вирджинии, она специально занималась этим вопросом.
Когда мой приятель переслал по факсу готовый материал для ознакомления, бывалый разведчик предусмотрительно вычеркнул из него абзацы, посвященные данной тематике.
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
