В моей начальной школе в Литве учили, что наш город Каунас был только временной столицей. Канцелярии президента и все министерства были размещены в нашем городе, но это было временно, нашей настоящей столицей всегда был и будет Вильнюс. Его забрали поляки в 1920 году и так и не вернули. Я считал, что это ужасно; я не мог понять, почему наша героическая литовская армия не вернет себе Вильнюс, ведь мы сильны и храбры, все 3 миллиона литовцев, и нам надо было победить всего 30 миллионов поляков.
Я был патриотом. И когда Вильнюс был возвращен Литве в 1939 году, я радовался вместе со всей страной. Германия и Советский Союз напали на Польшу и разделили ее между собой. Советы отдали доставшийся им Вильнюс Литве. От Литвы потребовали пустяк — позволить Красной Армии разместить кой-какие свои подразделения не в больших городах, а в сельской местности. Честно говоря, меня это не волновало. Мне было всего лишь девять лет, я обожал советские фильмы; я знал, что красноармейцы — героические, дружественные и храбрые солдаты.
Спустя несколько месяцев после того как наше правительство переехало в историческую столицу, которая была освобождена для нас «великим Сталиным», в официальных советских средствах массовой информации появились странные статьи.
30 мая 1930 года «Известия» опубликовали официальный отчет Народного комиссариата иностранных дел. В нем сообщалось об ужасных преступлениях литовских военных, которые похитили и пытали красноармейцев, чтобы узнать военные секреты. Две недели спустя, 13 июня, появилась директива политуправления Красной Армии, в которой говорилось: «Литовские власти под видом расследования и принятия мер по отношению к виновным расправляются с друзьями СССР».
Затем 14 июня, в 11:30 ночи министр иностранных дел Литвы, находившийся в Москве уже в течение двух недель, был вызван в кабинет министра иностранных дел Молотова. Там ему был зачитан текст заявления советского правительства, в котором к Литве предъявлялись следующие требования:
= немедленный арест и передача под суд министра внутренних дел и начальника департамента политической полиции как прямых виновников провокационных действий против советского гарнизона в Литве;
= немедленное формирование нового правительства, способного и готового обеспечить честное проведение в жизнь советско-литовского Договора о взаимопомощи и решительное обуздание врагов Договора;
= немедленно обеспечить свободный пропуск на территорию Литвы советских воинских частей для размещения их в важнейших центрах Литвы.
Ответ на эти требования должен быть получен советским правительством не позднее 10:00 утра 14 июня — через 10 часов!
Аналогичные ультиматумы были переданы на следующий день Латвии и Эстонии, которых даже не обвиняли в похищении и пытках советских солдат. (Об этих солдатах никогда больше не упоминалось. Я не могу не задаваться вопросом сейчас, через 68 лет после прибалтийских событий, будут ли когда-либо объяснены обстоятельства и названы имена тех русских «охранников мира», убитых «грузинскими преступными провокаторами», из-за которых силы по поддержанию мира «были вынуждены» начать военные действия в Грузии. Думаю, никогда).
16 и 17 июня 1940 года Красная Армия вошла в Литву. Сопротивления им никто не оказал. Мне было девять лет, но я хорошо помню, как стоял на тротуаре нашей центральной магистрали проспекта Свободы, которую вскоре переименовали в проспект Сталина и наблюдал, как на лошадях везли пушки и как ехали грузовики с солдатами. Я был разочарован: тощие лошади совсем не были похожи на холеных жеребцов, чьи всадники уничтожали врагов коммунизма — в кино. Да и красноармейцы выглядели отнюдь не героически: худые, уставшие, они тоже очень отличались от лихих киногероев.
Через несколько недель нам сообщили, что литовский народ так же, как латвийский и эстонский, обратились к товарищу Сталину с просьбой, чтобы их признали полноправными членами Союза Советских Социалистических Республик. Вскоре после этого сообщили, что наши просьбы удовлетворены, и в мгновение ока мы стали советскими гражданами. Наш президент сбежал в США, где он дожил до глубокой старости. США и Англия так никогда и не признавали аннексию, посольства прибалтийских стран оставались в Вашингтоне и Лондоне. Ничего, что могло бы как-то изменить ситуацию, не было сделано.
И что можно было сделать? В июне 1940 года Франция, Голландия и Бельгия сдались Германии. Америка была нейтральна, а Германия и Советы — друзьями и союзниками, полностью поддерживавшими друг друга. Вероятно, в странах, в которых еще не начались военные действия, были люди, искренне считавшие, что война — это не ответ, что можно другим способом противостоять злу. Сейчас таких людей много. Обратите внимание, как на многих бамперах красуются наклейки: «War is not the Answer!» — «Война — не ответ»!.
Шестьдесят восемь лет тому назад балтийские страны были порабощены одним тираном. Чехословакия, Польша, Югославия и многие другие были стерты с карты другим. Мир допустил, чтобы это случилось, точно так же, как разрешил, чтобы это произошло сегодня в Грузии. Потребовалось много крови, чтобы доказать, что со злыми силами нужно не беседовать, а бороться. История прошлая и настоящая наглядно показывает: если мы полагаем, что война — не ответ, то обязательно победит зло.
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
