В последнее время в Германии не выходит номера «Еврейской газеты», в котором бы не было статьи или интервью о так называемом либеральном иудаизме. Это не говоря уже о многочисленных письмах читателей, в которых тема либеральных (в дальнейшем я буду именовать их реформистскими, поскольку это их историческое название) общин является основной. Считаю необходимым внести ясность. Не существует иудаизма реформированного, прогрессивного или консервативного. Иудаизм – он либо есть, либо его нет.
Немного истории. В конце XVIII века н. э. евреи Германии получают равные с остальными гражданские права. Не привыкшие после многовековой изоляции к идее полного еврейского гражданского равноправия в нееврейском государстве, они столкнулись со сложной задачей – как совместить свою веру с новым социально-политическим статусом. Многие решили для себя эту проблему, приняв христианство. Другие видели выход в процессе ассимиляции, принимая иудаизм в чисто абстрактном виде, как учение, основанное на принципах Моисея Мендельсона. Подлинным основателем реформистского движения был Давид Фридлендер. В своём ассимиляторском рвении он зашёл так далеко, что в 1799 году обратился к руководителям протестантской церкви в Берлине с просьбой принять его с группой единомышленников в лоно церкви с условием, что их освободят от обязанности верить в божественную природу Иисуса и от исполнения обрядов христианства. Это предложение условного обращения было, естественно, отвергнуто. Фридлендер отменил все молитвы с еврейской национальной окраской и настаивал на введении в молитву немецкого языка вместо иврита.
В 1810 году Исраэль Якобсон построил за свой счёт первый «Храм евреев-реформистов» в городе Венсенне. Впервые еврейский религиозный дом получил название «храм», термин, который допустимо употреблять лишь по отношению к Храму в Иерусалиме. То, что реформисты использовали это название для своего религиозного центра, выдаёт их истинное отношение к надеждам евреев на возрождение древней национальной святыни Израиля. Якобсон ввёл в реформистскую службу ряд немецких молитв, немецкие хоралы и органное сопровождение. В 1849 году Самюэль Холдхейм перенёс праздничную службу с Шаббата на воскресенье и отменил вторые дни праздников. Другие изменения, введённые им в литургию, заключались в совместном молении мужчин и женщин, отказе от молитвы в кипе и талите на языке иврит, отмене ритуала трубить в шофар в Рош-Хашана и благословения коаним. В 1854 году Авраам Гейгер издал молитвенник, в котором отсутствовало всякое упоминание о возрождении еврейского государства в Эрец Исраэль, о восстановлении Храма как центра собирания евреев и о мессианских надеждах на возвращение евреев на землю праотцев. По мнению Гейгера, эти надежды давно угасли в еврейском сознании.
Пожалуй, хватит истории. Сегодняшние реформисты дошли уже до празднования Бармицв для собак и Хупы для гомосексуалистов. Мне могут возразить, что реформистские общины, скажем, в Гамбурге или Бад-Зегеберге не практикуют подобного. Действительно, отказ от авторитета Торы и Талмуда породил в рядах реформистов полный разброд относительно того, что составляет основу иудаизма и еврейского образа жизни. Поэтому сегодня каждая реформистская община, в сущности, сама определяет для себя – что можно, а чего нельзя, что соблюдать, а чего нет. И всё же, есть важнейшие положения, по которым мнение всех реформистов едино. Это отрицание Б-жественного происхождения Торы, т. е. вера в то, что Тора была написана людьми. Вполне естественно, что такую «тору» можно перекраивать как угодно на свой лад: то, что трудно выполнять, – объявлять устаревшим и выбрасывать, то, что нравится в христианстве, – добавлять, чем успешно и занимаются реформисты на протяжении 200 лет. Как же может называть себя иудаизмом учение, отрицающее основополагающие принципы еврейской религии, еврейского мировоззрения, еврейского образа жизни?
Иудаизм не застывшая догма
В Устной Торе содержатся правила, определяющие нормативное поведение (Галаха) народа и каждого человека во всех поколениях и ситуациях. Новые обстоятельства могут (и должны) потребовать определения Галахи, учитывающей эти обстоятельства. Но это определение может и должно реализовываться по правилам Устной Торы и людьми, живущими в соответствии с законами Торы. Таким образом, Галаха и вечна, и современна – только такой и может быть Воля Творца.
Реформисты часто упрекают ортодоксальных евреев в присвоении монополии на истину. Этот вопрос хорошо иллюстрирует история о суде над прогрессивным фальшивомонетчиком. Услышав строгий приговор, он вскочил и с чувством полной уверенности в своей правоте произнес: «Неужели только у вас есть монополия на печатание денег?!» Развеселившийся судья решил ему серьезно ответить: «Да, в этом государстве монополия всецело у государства. Но если вам так хочется, создайте свое государство и там печатайте… Кстати, будьте при этом последовательны – отмените монопольное право на выпуск валюты и понаблюдайте, как долго ваше государство будет способно функционировать!»
Эта выдуманная сцена во многом объясняет отношение к «реформаторам» и им подобным. В еврейском народе были и есть различные течения, но все они объединены вокруг одного неизменного общепринятого свода законов, называемого «Шулхан Арух». Это наша «государственная валюта». Не вдаваясь в подробности, можно сказать, что тот, кто принимает «Шулхан Арух» и 13 принципов иудаизма, сформулированных Рамбамом, находится в еврейском консенсусе. Там, внутри, могут быть разногласия (между хасидами и нехасидами, ашкеназами и сефардами), могут исполняться все законы, а могут и не все, но при этом все евреи четко представляют, что идеал есть, но пока они еще далеки от этого. Светские евреи тоже понимают, что иудаизм – это «Шулхан Арух». Они не против этого, не хотят изменить его, им просто всё равно.
А вот реформисты, как и многие другие за всю еврейскую историю, вне общей группы, вне консенсуса, так как они хотят изменить «государственную валюту» – «Шулхан Арух» и подогнать его под свои желания и потребности. Кстати, если им так хочется изменить свод законов – это возможно, но только «фирменное» название «иудаизм» уже занято! Им надо поискать другое название своей религии. Можно предложить другие правила передвижению коня и пешки в шахматах, но это уже будет другая игра! Реформисты, консерваторы, прогрессисты и пр. не случайно так настойчиво утверждают, что их религии – некий «вариант» иудаизма. Ведь таким образом им удаётся удерживать в своих рядах евреев, утративших связь с традицией, потерявших или никогда не имевших связи с Торой и еврейским образом жизни, но – евреев!
Начните с малого
Понимаю, что кому-то моя позиция покажется слишком жёсткой. Допускаю, что многие из русскоязычных евреев чувствуют себя в реформистских общинах вполне комфортно: общение на родном языке, клубы по интересам, да и какие-то еврейские ритуалы при этом соблюдаются (какие и как – другой вопрос). Однако должен их огорчить – с иудаизмом это имеет мало общего.
Функционеры реформистских общин, вербуя новых членов, успешно спекулируют на том прохладном отношении, которое зачастую испытывают на себе многие из новоприбывших, обращаясь в ортодоксальные общины. Иногда обиды на работников общин справедливы, иногда нет. На самом деле никто не требует от людей, проживших большую часть жизни в стране воинствующего атеизма, в одночасье становиться глубоко верующими и соблюдать все заповеди. Распространённое мнение о том, что если не можешь соблюдать все заповеди, то нет смысла выполнять вообще ничего – неверно! Можно и нужно начинать с «малого». К примеру, отказаться от свинины, сделать обрезание новорожденному. Важно отдавать себе отчёт в том, что, приходя в синагогу, ты приходишь не в гости к раввину или председателю правления, а являешься полноправным хозяином в этом доме, таким же, как и остальные евреи, ведущие свой личный диалог с Создателем. И в каждой синагоге, без сомнения, найдутся люди, которые охотно разъяснят, подскажут и поддержат. Нужно только искренне стремиться вернуться к своему духовному наследию, к своим корням и постараться вернуть к ним своих детей.
И последнее. Предвижу, что после выхода этой статьи в редакцию придёт немало гневных писем с обвинениями автора в нетерпимости, религиозном фанатизме и т. п. Хочу заверить оппонентов – моя оценка реформизма как религии базируется на Галахе и не имеет никаких личных мотивов. Еврей – будь он глубоко верующим, реформистом или светским – остаётся евреем при любых обстоятельствах, всегда. Прямая обязанность каждого из нас – относиться доброжелательно и помогать любому еврею или нееврею, независимо от их убеждений. И попытка донести до людей информацию, которой они лишены, не имеет ничего общего с нетерпимостью и фанатизмом.
Германия
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
