Что это за страница?
Почему она вдруг появилась в «Еврейском Мире» – одной из самых продвинутых газет русскоязычной общины Нью-Йорка?
Кто это разрешил и кому это нужно?
На эти и многие другие вопросы пытались найти ответ «ЗДРАВЫЙ СМЫСЛ» (ЗС) и «ВНУТРЕННИЙ ГОЛОС» (ВГ) одного и того же человека, которому редакция, по неосторожности, разрешила создать эту страницу.
Вот диалог.
ЗС: – Ну и зачем тебе все это нужно? Тебя взяли на работу в приличную газету, сиди себе спокойно и не рыпайся… Перепечатывай новости из Интернета и делай репортажики о встречах политиков и деятелей местного розлива с широкой общественностью необъятного Брайтона. И все будут довольны!
ВГ: – Чем довольны?! Кто это читает?! Где проблемы, которые действительно всех волнуют?! Говорят, что там, где два еврея, всегда три мнения… Как минимум… Где ты прочтешь, где услышишь эти мнения?
ЗС: – А кому они нужны, твои «три мнения»? Кому они интересны, кто к ним прислушивается и кто их читает? Та же самая «бруклинско-квинсовская общественность»? Они что, доходят до всей Америки?! Их, эти мнения, переводят на английский, на иврит и публикуют в англоязычной прессе?! Они звучат или хотя бы упоминаются в ведущих англоязычных программах на телевидении? Раньше, в «совке», критиковали и показывали кукиш в кармане у себя на кухнях, а теперь делаем то же самое, но на другой кухне размером с Брайтон…
ВГ: – Дался тебе этот Брайтон… Что ты на него ополчился? Поверь, что в нем не меньше (если не больше…) светлых голов, чем в официальном Вашингтоне!
ЗС: – Ну конечно… Наши «пикейные жилеты», которым нечем заняться… Только они и звонят на радио и телевидение… Это они, ничего и никого не боясь, могут высказаться на тему политики Путина, Лукашенко, Ющенко, Ниязова и прочих лидеров нашей бывшей великой и необъятной. Многие поднимаются до критики Шарона (дай Б-г ему здоровья!), Ольмерта и даже Буша – лучшего президента всех времен и народов!
И все это от избытка свободного времени. У занятого человека нет возможности слушать, звонить на радио или писать в газету, чтобы все узнали его драгоценное мнение. Тем более что это мнение всем «до лампочки»!
ВГ: – Вот я и хочу, чтобы на этой странице, злой странице, поднимались те темы и обсуждались те проблемы, которые не «до лампочки»! Хочу попытаться вырвать нашу общину из болота равнодушного благоденствия, хочу РАЗОЗЛИТЬ тех, от кого зависит, чтобы горячие темы русскоязычных газет перепечатывала и обсуждала англоязычная пресса Америки. Нас не так мало, и живем мы не только в Бруклине и Квинсе. И нас должны услышать. Мы платим такие же налоги и имеем такое же право голоса. И право на то, чтобы нас услышали!
ЗС: – Аз ох ун вей, революционер! Твоих читателей может разозлить, только если кто-то займет их паркинг… Впрочем, перышко тебе для легкости и – вперед! Давай зли и злись сам! Пока кому-то это не надоест и тебя не встретят «в темном переулке, в кожаной тужурке…».
На этой пессимистичной ноте диалог Здравого Смысла с Внутренним Голосом был закончен, увы, не в пользу Здравого Смысла…
Леонид АМСТИСЛАВСКИЙ – ведущий рубрики
Результатом стала эта страница, дальнейшее существование которой будет зависеть от вас, наши дорогие читатели. Поэтому пишите (лучше – по электронной почте).
Мы планируем публиковать на этой странице самые противоречивые материалы, самые одиозные письма и отзывы, поднимать самые острые темы, критиковать и злить, невзирая на лица, статус, общественное положение и инком-текс.
Рискуя вызвать недовольство и возможные упреки наших коллег из других периодических изданий, радио и телевидения, честно предупреждаем, что собираемся пройтись с «критикой наперевес» по некоторым программам и материалам русскоязычных СМИ. С этой целью мы планируем рубрику «Антиреклама», в которой прокомментируем, как бы это помягче сказать, не очень умные рекламные ролики на ТВ и в газетах.
Мы планируем постоянную рубрику «СВОРА», в которой вместе с вами поворчим по самым (и не самым) актуальным событиям в мире и у нас в Америке. То, о чем мы всегда ворчим.
Итак, мы предлагаем нашим постоянным, периодическим и перспективным читателям первый выпуск «Злой страницы».
«Все это было бы смешно, когда бы не было так грустно…»
…Нет, я, конечно, понимаю, что в свете глобальных проблем – повальной демократизации Ирака, подпольной атомизации Ирана и всемирной легитимизации ХАМАСа – то, о чем я попытаюсь докричаться, не так чтобы очень…
Ведь о чем я хочу поговорить – о хомотендантах? Кого это волнует, и кому это интересно? Разве только тех инвалидов и SSI-щиков, для которых помощь этой категории работников бесценна и жизненно необходима. Сколько их в Нью-Йорке? Несколько сотен тысяч или больше? Считайте, что и хомотендантов тоже не меньше… Все они разбросаны по десяткам агентств, которые для них не только работодатели, но и папа, мама и Г-сподь Б-г! Поскольку именно от этих агентств зависит, к кому, куда и на сколько часов в день попадет самый бесправный работник нашего самого правового города в мире.
Я употребил слова «самый бесправный работник», понимая, что это утверждение может вызвать бурю негодования у руководства этих агентств, эксплуатирующих труд хомотендантов и, де-факто, существующих за их счет.
Чтобы не быть голословным, приведу только некоторую информацию:
Стартовая зарплата хомотенданта, в подавляющем большинстве агентств, составляет $7.50 в час. (Минимальная зарплата за неквалифицированный труд в штате Нью-Йорк составляет на сегодняшний день $6.15).
Максимальная заработная плата составляет (в зависимости от агентства) от $ 8.50 до $11.00 в час.
При переходе в другое агентство ни стаж работы, ни опыт не принимаются во внимание, и хомотендант, проработавший 10-15 лет, стартует как новичок с $7.50 час.
Работа в праздничные и выходные дни оплачивается не в 1,5 раза, как положено, а всего на 50 центов в час выше. Точно так же оплачивают и за сверхурочные часы (т. е. более 40 часов в неделю).
Ни для кого не секрет, что пациенты бывают разные. Точно так же, как и степень их заболеваний. Лежачих больных необходимо регулярно обмывать, менять памперсы и делать массу другой малоприятной работы. Сидячих и плохо передвигающихся пациентов необходимо несколько раз в день перемещать из кровати или кресла в вилчер (специализированное кресло на колесах для прогулок… для тех, кто, к счастью, с этим не знаком).
Но есть и пациенты, которые в состоянии сами себя обслуживать. В этом случае работа хомотенданта сводится, в основном, к покупке продуктов, получению в аптеке лекарств, приготовлению еды, регулярной уборке помещения, сопровождению пациента на визиты к врачу, прогулки и т. д., и т. п.
Казалось бы логичным (и законным!), что при подобной дифференциации трудовых, моральных и эмоциональных затрат и оплата труда должна как-то дифференцироваться.
Ничего подобного!
Человек ежедневно, по нескольку раз в день, буквально таскающий на себе больного (причем, старающийся делать это максимально бережно, чтобы не доставить больному лишних страданий…), дышащий «ароматом» использованных памперсов и выполняющий еще массу другой «малоаппетитной» работы, получает за свой тяжелейший и ответственнейший труд ровно такую же оплату, как и хомотендант, который, сидя со своим пациентом на бордвоке, читает ему вслух эту статью в «Еврейском Мире».
Система так называемого «отзвона». Хомотендант обязан звонить в свой офис до и после работы. Компьютер фиксирует время звонка, и это зафиксированное компьютером время является рабочими часами и служит основанием для начисления зарплаты. Абсолютно не учитывается, что очень часто хомотендант еще до начала работы делает необходимые покупки для того же пациента. Что часто близкие родные, проживающие вместе с больным, работают с Интернетом и воспользоваться телефоном просто нет возможности.
Нет никакой объективной оценки труда хомотенданта. Он целиком и полностью зависит от настроения своего пациента, от его часто нелегкого характера, от людей, проживающих с ним, от медсестры, которая приходит 1-2 раза в месяц, от своего ведущего координатора в офисе, от десятков других мало предсказуемых факторов. Он не только «прислуга за все», но и слуга не двух, а многих господ.
Я бы мог привести еще десяток аналогичных деталей, свидетельствующих о рабском труде и нищенской оплате этого труда. О том, что никто не занимается защитой даже тех эфемерных прав, которыми хомотендант теоретически обладает.
Вы спросите, а как же профсоюзы? Как говорят в Одессе, оставьте этих глупостей! Вы что, думаете, профсоюзы не знают всего того, о чем я здесь пишу? Не знают того, сколько средств город переводит агентствам на оплату хомотендантам и сколько реально остается из этих средств на руках у работника?! Не знают о противозаконной практике занижения оплаты за праздничные дни и сверхурочные часы? Прекрасно знают! Ну и что? Хотите, поспорю на свою месячную зарплату, что ни одно агентство, ни один профсоюзный босс не ответит публично и по существу на эту публикацию.
«Еврейский Мир» присоединяется к этому пари и готов опубликовать ответы и комментарии к статье заинтересованных лиц и организаций.
Далее… Хочу поговорить еще об одной темной стороне этого труда, о «невидимых миру слезах» хомотенданта. Об отношении пациентов к человеку, без которого они зачастую обойтись не могут. К величайшему сожалению, вынужден констатировать, что подобное отношение свойственно в основном нашим «русскоязычным хозяевам».
Как правило, все происходит за закрытыми дверями дома у пациента и мало кому становится известно. Но кое-какие публичные сценки и диалоги могу привести почти дословно:
Место действия: – Один из банков, расположенных в Бруклине.
Время действия – Будний день, около 5 часов вечера.
Действующие лица: – Бабушка в вилчере, хомотендант за вилчером, банковский клерк в окошке, очередь человек на 15-20
Картина первая: Половина окошек в банке, как обычно, пустует. Клерков не хватает, т. к. банк экономит деньги. Очередь большая и, как всякая очередь, недовольна ожиданием. У окошка, в котором обслуживают бизнесы, особенно нервно – здесь сдают дневную выручку. Клерк пересчитывает десятки тысяч долларов вручную. Машинок для пересчета денег нет. Большинство купюр 10- и 20-долларового достоинства. Можете себе представить наэлектризованность атмосферы. Вот-вот разразится гроза. Именно сейчас, именно в эту очередь, именно к этому окошку хомотендант подкатывает вилчер с бабушкой.
Хомотендант (Х) (обращаясь к бабушке…):
– Рива, может, все-таки перейдем к другому окошку или, лучше всего, придем завтра с утра? Видите, сколько народу?
Бабушка:
– Куда ты меня притащила, куда? Ты что, не видишь, сколько здесь бездельников собралось? Все богатые, всем нужны деньги…
Х:
– Рива, вы же сами сказали, что вам нужно обязательно сегодня!
Б:
– Что за манера вечно возражать мне?! Раз сказала, значит, мне так нужно. Еще твоего совета я не спрашивала! Вези меня к этой банкирше (имеется в виду женщина-клерк)!
Х:
– Но здесь же очередь…
Б:
– Ты уже закроешь свой рот, или я тебе его быстро закрою! Они (имеются в виду люди, стоящие в очереди…) подождут. Им за это платят…
(Хомотендант подкатывает вилчер с бабушкой к окошку, рядом со сдающим деньги клиентом. Клиент нервничает. Клерк недоуменно смотрит на хомотенданта, т. к. вилчер с сидящей бабулей ниже стойки, и бабуля не видна…)
Клерк: (К)
– Отойдите, пожалуйста, вы мешаете и клиенту, и мне… Займите очередь!
Б: (обращаясь к клерку и переходя на «ты»)
– Что ты с ней разговариваешь, что?! Она простой хомотендант. Я хочу видеть, когда он уже закончит (имеется в виду клиент, которого обслуживает клерк…), и ты уже займешься мной.
(Очередь начинает глухо роптать. Хомотендант переминается с ноги на ногу… Ей неловко. Клерк поднимается со своего места и пытается через стекло рассмотреть бабушку. Пожимает плечами и продолжает работать с клиентом…)
Х:
– Рива, давайте перейдем к другому окну. Здесь бизнесы, люди сдают большие деньги…
Б (обращаясь к хомотенданту):
– Что ты стоишь, как столб? Налей мне воды. Мне уже скоро будет плохо… (обращаясь к очереди): – Нет, вы видели такое?! Чтобы эта соплячка (хомотенданту лет 45-50…) учила меня, где мне стоять и что мне делать!
Едем уже домой! Это ты там была учительницей, а здесь ты никто и ничто! Я еще буду звонить в твою контору, и я хочу посмотреть, где ты еще найдешь работу…
(Хомотендант увозит бабушку. Народ безмолвствует…)
Аналогичные сценки можно довольно часто наблюдать не только в банках и магазинах. Но если против врожденного хамства предпринять что-то достаточно сложно – это уже клиника, то, может быть, печатное слово, сказанное в защиту хомотендантов, поддержит их хотя бы морально…
Оцените пост
(голосовало: 1, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
