В один прекрасный день на прошлой неделе от карсервиса «Seaside» отошло несколько машин с нарядно одетыми пожилыми людьми. Это были семейные пары, прожившие свыше 50 лет. Направился этот кортеж в отель «Марриотт», в Даунтауне Бруклина, чтобы принять участие в мероприятии, которое придумал президент Боро, неуемный Марти Марковиц, решивший собрать подобные пары со всего вверенного ему района Нью-Йорка…
У входа в огромный зал отеля «Марриотт» стояли сотрудники отеля и Боро-Холла. Они аплодисментами встречали гостей, которые всё шли и шли нескончаемым потоком. Многие из них были в вилчерах.
Около тысячи человек заполнили зал отеля. Перед ними выступил г-н Марковиц. Он поздравил супружеские пары со столь знаменательным событием.
В зале были пары, которые в любви и мире прожили свыше… 70 лет.
Естественно, меня заинтересовали супружеские пары из нашей общины.
Вначале я взял интервью у супругов Лехнер, Михаила и Зины, приехавших в Нью-Йорк из славного города Черновцы, где они и сочетались браком в 1954 году.
В то время Михаил работал в артели, в которой изготавливали замки для квартир всего города, а Зина шила шляпки для всего женского населения города.
Во время войны Михаил был в эвакуации. Когда ему стукнуло семнадцать, его направили в артиллерийскую школу Алтайского края города Бийск, после чего он воевал наводчиком орудия под Клайпедой и Калининградом, где его ранило. Окончил войну сержантом. Михаил объясняет свое невысокое воинское звание тем, что он, житель румынского села Сербешту, плохо знал русский язык.
Зина во время войны была в гетто, видела, как над закопанными живьем шевелилась земля. Она выжила. В 1954 году Михаил и Зина поженились, родили сына. Живут в мире и согласии. Но случилось несчастье – недавно не стало сына.
Михаил Лехнер – из семьи религиозных евреев. Он потомок коэнов, знает идиш и иврит и читает в шаббат молитвы в одной из бруклинских синагог.
«Хазанович, – подхожу я к другой супружеской паре, – наверняка ваши предки были хазаны. Признайтесь, вы поете?» «Нет, – отвечает Дмитрий Хазанович, – не пою. Но в компании, при хорошей закуске, то почему бы и нет. Воевал я, – продолжает Дмитрий, – в Украине. Освобождал Кривой Рог и другие города. Особенно тяжелые бои были под Кировоградом. Там мы сочинили песню:
«Нам не забыть бои за Велюковку,
Кировоградский не забыть нам бой.
Мы показали славную сноровку,
Как расправляться с вражеской ордой»,
– напевает Дмитрий и оправдывается: «Это вы затронули тему о моих вокальных данных».
«Я родился в Кировограде», – говорю Дмитрию. «Да ну», – говорит он недоверчиво. Старого бойца потянуло на воспоминания: «Во время войны в городке Ильинцы тетя моей жены, по профессии нотариус, пряталась с семьей в доме у соседей – украинцев. Когда пришли наши, освобожденная тетя решила, что она может снова работать нотариусом. Но ей сказали: «Нет. Вы были в оккупации, и для нас вы теперь подозрительная личность».
– Когда вы с Ирой поженились? – спрашиваю я, вспомнив о главной теме.
– В 1951 году в Жовтневом районе Киева. Но жил я в непрестижном Железнодорожном районе. Решил не «портить» запись о браке этим районом и зарегистрировались мы в Жовтневом районе, где жила Ирина.
– За эти 54 года вы, наверное, не раз ссорились?
– Без этого было бы скучно…
Праздник продолжается. Гостей поздравляют, кричат «горько!» «Молодые» целуются с большой охотой. Супружеские пары угощаются шампанским, печеньем и слушают речи официальных лиц.
После мероприятия машины карсервиса Seaside (спасибо его хозяевам: они постоянно помогают общине) развозят наши пары по домам…
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
