56 лет отделяют меня от событий января 1953 года, когда была обнародована статья в газете «Правда» «Подлые шпионы и убийцы под маской профессоров-врачей». В ней говорилось, что органами Государственной безопасности раскрыт преступный заговор врачей, которые хотели устранить руководителей советского государства неправильными методами лечения.
Я в то время был курсантом Ленинградского артиллерийско-технического училища. В нашем взводе было всего 6 евреев. Мы жили в дружном коллективе, и ничто, казалось, не препятствовало стать нам в этом году офицерами «легендарной и непобедимой» Советской армии. На долгие годы у меня сохранилась память о первом командире взвода, ст. лейтенанте Краснове, улыбчивом молодом человеке, который для нас был не только воспитателем, но и, можно сказать, другом. А сколько было прекрасных преподавателей, в том числе евреев — участников Отечественной войны, которых мы помним до сих пор.
Но в начале января случилось непредвиденное. Придя в расположение батареи после окончания занятий, курсанты-евреи увидели перевернутые и сброшенные на пол постельные принадлежности, выброшенные из тумбочек личные вещи (конспекты, туалетные принадлежности, фотографии, письма и т. д.). Нас охватил какой-то шок. Тут же услышали сообщение по радио о разоблачении группы «врачей-вредителей». Пока мы вшестером приводили в порядок свои вещи, остальные курсанты расположились вдоль стен и подозрительно посмеивались над нами. Мой товарищ, который спал около меня, вроде бы с шуткой спросил: «Гриша, а нет ли у тебя в кармане ножичка?»
Не успели мы привести себя в порядок, как последовала команда: «Курсант Гиновкер, немедленно прибыть в кабинет к начальнику политотдела полковнику Татаринцеву!» Через некоторое время я узнал, что после дебоша, учиненного гэбэшниками, лихо развернулись политработники. В нашей 5-й батарее почти все евреи были подвергнуты их «перекрестному обстрелу».
Захожу в кабинет начальника политотдела — передо мной грузный бритоголовый полковник, который со злобным взглядом извлек из ящика своего стола мой конспект по предмету ПХЗ (противохимическая защита), и спросил: «Почему вы в обычной тетради конспектируете секретные сведения?» При этом он ткнул жирным пальцем в подчеркнутые красным карандашом страницы конспекта. Зная отлично предмет, я заявил, что эти же сведения имеются в «несекретном» учебнике.
Дело в том, что для связи материала в «секретном» учебнике использованы сведения из «несекретного» учебника, чего не могли знать тупицы из гэбэшных органов. Через несколько минут я принес оба учебника и услышал: «Вы свободны». Да, судьба и знания освободили меня от тех неприятностей, которые свалились на головы некоторых моих товарищей. Например, у Лени Вайнштейна из тумбочки извлекли фото его девушки в довольно открытом декольте, засчитав это порнографией (?). Тут в дело подключился ретивый секретарь комсомольской организации дивизиона капитан Веледницкий. Вайнштейн был вызван на бюро ВЛКСМ, где ему объявили строгий выговор, что грозило последующим отчислением из училища. Подобные гонения прокатились по всему училищу. И дело шло по-видимому, к «очистке» военного заведения от евреев.
До сих пор не могу понять, какое мы, курсанты военного училища, имели отношение к «врачам-вредителям». Искусственно раздутая антисемитская кампания сносила всех и вся на своем пути.
Прошло много лет, и я, будучи кадровым офицером, встретил на улице в Минске пожилого сгорбленного человека, который остановил меня и долго всматривался.
— Гриша, это ты?
— А вы кто?
— Я — Леня Вайнштейн…
Я не поверил своим глазам, во что превратился когда-то красивый и умный парень. Он рассказал мне, что его загнали в Забайкальский военный округ, в такую точку, откуда почти никто не возвращался. И Леня решил покончить жизнь самоубийством, но пуля прошла ниже сердца и сделала его пожизненным инвалидом. Далее он поступил в Библиотечный институт и стал библиотекарем.
Так с ним расправилась советская власть за найденную злополучную фотографию любимой девушки.
Смерть «вождя народов» избавила нас от страшных последствий, которые должны были стать началом полной ликвидации евреев, «недоуничтоженных» Гитлером. Отзвуки этой кампании отразились на нас — выпускниках училища при распределении к местам службы. Всех евреев выпустили по низшему, 3-му разряду, и направили в места, «где Макар телят не гонял». Я, например, имел право выбора места службы, но это не состоялось. Те места, где я хотел служить, «были заняты» неевреями. Что касается военной академии, то я троекратно (!) не попадал в проценты, отведенные евреям. Пришлось довольствоваться заочным институтом.
За более чем 30-летнюю службу в армии я в полной мере ощутил государственный антисемитизм.
Печально, что и сегодня в бывшем СССР многие выходят на митинги с портретами Сталина. Знают ли эти люди, какова роль этого изверга в попытке уничтожить оставшихся после войны евреев?!
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
