Продолжение.
Начало в № 828
Поразительно, что еще в 1921 году Илья Эренбург чуть ли не в деталях предсказал Катастрофу ХХ века в романе «Хулио Хуренито»:
«Двадцатый век окажется очень веселым и легкомысленным… В недалеком будущем состоятся торжественные сеансы уничтожения иудейского племени в Будапеште, Киеве, Яффе, Алжире и во многих иных местах.
В программу войдут, кроме излюбленных уважаемой публикой традиционных погромов, также реставрирование в духе эпохи: сожжение иудеев, закапывание их живьем в землю, опрыскивание полей иудейской кровью и новые приемы, как то: «эвакуация», «очистка от подозрительных элементов» и пр., и пр.».
Читатель! Это было написано за 12 лет до прихода Гитлера к власти, за 3 года до публикации им «Майн Кампф»!
«В еврейском вопросе мы себя так поставили, что никаких путей отхода для нас нет». — Эти слова Геринга записал в своем дневнике Геббельс 2марта 1943 г.
В июле 1942 года в Праге был убит Гейдрих: чехи Иосиф Габчик и Ян Кубаш бросили бомбу в открытую машину Гейдриха, когда он проезжал по узкой улице. Годом позже, 27 сентября 1943 г., был убит гаулейтер Белоруссии Кубе. Тот самый «сентиментальный» Кубе, который присутствовал при убийстве 250 сирот детского дома Минского гетто. Их согнали в карьер на Ратомской улице. Кубе шел вдоль рва и время от времени бросал туда конфетти. Присутствовавший там Эйхман записал в дневнике: «Их расстреляли из автоматического оружия» (Д. Мельцер «Еврейский Мир», 7 марта 2007 г.). Убийство детей, как и большинство массовых убийств, было приурочено к еврейскому празднику. Оно произошло 2 марта 1942 года, в канун праздника Пурим. Всего в тот день там расстреляли 5000 евреев!
После смерти Гейдриха всё руководство по «окончательному решению еврейского вопроса» было возложено на выдвиженца Гиммлера 36-летнего оберштурмбанфюрера (полковника) Адольфа Эйхмана, возглавлявшего с 1938 года бюро по еврейским делам сначала в Австрии и Чехословакии, а потом уже во всей оккупированной Европе.
«Жалость и, тем более, сострадание здесь абсолютно неуместны»
Геббельс,
«Дас Райх»
16 ноября 1941 года
«В гетто смерть стала частью повседневной жизни»
Яффа Элиах
«Б-г здесь больше не живет»
Как только завершался захват очередной страны, Эйхман устраивал там перепись еврейского населения и запирал евреев в гетто. За этим следовали аресты и депортация на восток: сначала в Польшу, а после нападения на СССР и последовавшей быстрой оккупацией Белоруссии, Украины и Прибалтики и туда.
В Польше проживали более 2 миллионов евреев, они составляли 10 % всего населения и треть жителей Варшавы. Нацисты называли их «биологической базой» еврейства. Евреев изолируют в гетто. Большие гетто (до полумиллиона и более) организуются в Лодзи, Варшаве, Кракове (История Краковского гетто показана в фильме Стивена Спилберга «Список Шиндлера», 1993 г.). Отметим также большие гетто на территории СССР в Белостоке, Риге, Минске, Одессе, Пинске, Вильнюсе, Львове.
Под гетто отводились небольшие полуразрушенные периферийные городские кварталы. Они окружались возводимой вокруг стеной и колючей проволокой, через которую пропускался электрический ток.
Побывав в Вильнюсском гетто 1 ноября 1941 года, Геббельс написал в дневнике: «Картина, при короткой поездке по гетто предстает ужасной. Здесь евреи сидят друг на друге, мерзкие личности, смотреть противно, не то что коснуться… Евреи — вши цивилизованного человечества. Их следует как-то искоренить, иначе они снова будут играть свою мучительную и назойливую роль» (Гвидо Кнопп «Холокост»). В среднем, согласно Полу Джонсону, в Лодзинском гетто на одну жилую комнату приходилось 5.8 человека, в Варшавском гетто — 7.2 человека. Были целые семьи, которые жили на уличных тротуарах.
Вскоре после оккупации Польши и заключения евреев в гетто уже в ноябре 1939 года Гейдрих издает директиву о создании в гетто «юденратов» («еврейских советов» самоуправления). Под видимостью самоуправления понимается абсолютное исполнение всех немецких приказов, а также распределение продуктов питания, организация рабочей силы и периодическая отправка евреев для работы на рейх в отдаленных местах (депортация в лагеря смерти). Орудиями исполнения всех приказов служила еврейская полиция, состоявшая при юденратах. Некоторые лидеры еврейских общин вошли в юденраты, убедив себя в том, что сумеют облегчить жизнь всем евреям, не только своим близким.
Каждый еврей был обязан носить на одежде звезду Давида с надписью «юде» в центре. Всё имущество евреев было конфисковано. Все жители гетто от 16 и до 60 лет были обязаны выполнять принудительные работы в ближайших или отдаленных трудовых лагерях: «максимальная нагрузка при минимальных затратах». Тяжким трудом, голодом, холодом и полной антисанитарией евреи гетто обрекались на «естественное вымирание»: дневной рацион питания составлял: 634 ккал — для поляков и 194 ккал — для евреев. «Пересыльными лагерями» называл гетто Гитлер. Было и другое название: «Зона ожидания смерти».
Дети гетто были его главными кормильцами. Именно они тайно пробирались за его стены, покупали у населения хлеб, картошку и прочее и также тайно доставляли в свои семьи, если не погибали по дороге.
Регулярно из гетто отправлялись в лагеря смерти группы евреев, в первую очередь больные, старики и дети. Гетто были организованы так, что именно еврейская полиция должна была составлять эшелоны узников.
Зачастую еврейские полицейские гетто превосходили в зверствах немцев. Но будем помнить, что «ад Данте был лишь комедией» по сравнению с происходившим в гетто и лагерях смерти. Когда из Варшавского гетто стали ежедневно депортировать в лагеря смерти 6 — 8 тысяч евреев, каждый полицейский был обязан ежедневно приводить на сборный пункт не менее 5 евреев, в противном случае отправлялись его жена, дети и родители (рабби Йосеф Телушкин в книге «Еврейский мир»). «Тот, кто сравнивает полицейских гетто с их немецкими начальниками, не представляет себе всей чудовищности преступления немцев против человечества, — пишет рабби Элиэзер Беркович (ему удалось в 1939 году бежать из Берлина в Англию) в книге «Вера после катастрофы» (Иерусалим, Изд. «АМАНА», 1990). — Существует огромная разница между жестокостью палачей и жестокостью жертв. Первые, уверенные, что они хозяева мира, жиреющие на награбленном, по собственной воле выбрали путь служения злу. Вторые — несчастные жертвы, мораль которых сломлена чудовищным варварством. Жестокость первых противоестественна. Жестокость вторых — естественный результат невообразимой бесчеловечности убийц…»
Вот слова председателя юденрата Лодзинского гетто Хаима Румковского, сказанные им на митинге 4 сентября 1942 года «Я понимаю вас, матери, я хорошо вижу ваши слезы… От меня потребовали 24000 детей, по 3000 на каждую неделю. Но мне удалось сбить количество до 20000, возможно даже меньше и только при условии, что это дети до 10 лет… Помогите мне провести акцию!» (Гвидо Кнопп «Холокост»). «Этот напыщенный диктатор Лодзинского гетто, — пишет Пол Джонсон («Популярная история евреев»), — ухитрился изобразить свою голову на почтовых марках». (Хаим Румковский был депортирован в Освенцим с последним транспортом из Лодзи).
Пол Джонсон приводит слова Якова Ганса, главы гетто в Вильнюсе: «Когда у меня требуют тысячу евреев, я отдаю ее. Потому что если мы, евреи, не отдадим их, добровольно, придут немцы и заберут их силой. Но тогда они возьмут уже не одну тысячу, а много тысяч. Отдавая сотни, я спасаю тысячу. Отдавая тысячу, я спасаю десять тысяч».
Не играют с Сатаной в кости! Много времени потребовалось главе варшавского юденрата Адаму Чернякову, чтобы осознать это. Он точно выполнял приказы, периодически отправляя на «переселения» на восток тысячи евреев, в первую очередь больных и старых. 22 июля 1942 года он покончил с собой, оставив записку:
«Нам сообщили, что, за некоторыми исключениями, евреи независимо от пола и возраста должны быть переселены на восток. Сегодня во второй половине дня, к 4 часам, должны быть подготовлены 6000 человек. Итак (это минимум) будет каждый день» (Гвидо Кнопп «Холокост»).
Еврейский историк и общественный деятель Эммануэль (Менахем) Рингельблюм (1900 — 1944) вместе с женой Юдит и малолетним сыном Ури были узниками Варшавского гетто на протяжении всех лет его существования. В ноябре 1940 года он организовал тайную группу «Онег Шаббат» («Радость Шаббата»). В нее входили ученые, инженеры, учителя, врачи, писатели, раввины. Главная задача группы состояла в сборе всевозможных документов гетто: оккупационных и подпольных газет, плакатов, объявлений и приказов, хроники текущих событий, дневниковых записей, рассказов очевидцев и т. д. Работа продолжалась почти 2 года. Когда в августе 1942 года стало ясно, что приближается ликвидация гетто и численность его сократилась более чем втрое, собранные материалы были зарыты под зданием школы в 10 железных ящиках и еще в 3 больших бидонах из-под молока в разных местах. Из всех участников группы, а она в лучшие времена достигала 70 человек, выжил один Гирш Вассер — секретарь «Онег Шаббат». Он и рассказал о группе. Первый тайник был найден в сентябре 1946 года, второй — в октябре 1950 года, третий не обнаружен до сих пор. Часть этих бесценных документов демонстрируется в Вашингтонском музее «Холокост», часть — в музее «Беттери-парк» в Нью-Йорке. Записи самого Рингельблюма, написанные на идиш, были опубликованы в 1961 — 63 годах на языке оригинала под названием «Записки из Варшавского гетто». Перевода на европейские языки всё ещё нет.
Рингельблюм был душой Варшавского гетто, его называли «наш Муни». Он организовал домовые комитеты, пункты бесплатного питания голодающих. В первый год существования гетто вместе с Менахемом Линдером им было организовано «Общество еврейской культуры», где ученые и писатели читали лекции, проходили музыкальные концерты.
Чуть ли не до самого конца в гетто функционировали школы. Детей учили оставаться людьми даже в аду, жить как еврей в мире, породившем людей-извергов, «не впадать в отчаяние даже когда меч занесен над головой» (Талмуд, трактат Брахот, 10а). И так было в большинстве гетто.
Продолжение следует
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
