Еврейский Мир

С детства помню такую песенку: «Мне политики не надо, надоела хуже ада, всякий знает — Лёва Браун может только петь и танцевать». Был такой гастролер в старосоветские времена, аполитичный, поскольку за «политику» уже стали сажать. Сейчас тоже порой ту песенку слышу, хотя и не буквально, а в разных вариациях: надоела, мол, политика, осточертела, лучше сделайте нам красиво, интересно, развлекательно… Но аполитичность — это тоже политика. Кому-то выгодно отвлечь людей от серьезного ощущения жизни. Если это удастся, многие на выборы не придут, а если придут, то проголосуют неосознанно. И те политиканы им тогда такого президента подсунут, что потом, как Райкин говорил, «пиши на себе жалобу».

Политикой нельзя пренебрегать, она вездесуща, всепроникающа, это и бытие, определяющее наше сознание, и наше сознание, определяющее наше бытие. Кто с этим согласен, поднимите руку. Кто не согласен, может перейти в соседний зал и слушать «старые песни о главном». А оставшимся скажу: как убежденный демократ я буду голосовать за республиканцев.

Для тех, кто в этой моей фразе увидит парадокс, поясню: по моим наблюдениям, основные ценности демократии, утвердившиеся в США, защищаются Республиканской партией гораздо надежнее, нежели Демократической, название которой, оставшееся от прежних времен, все меньше и меньше ей соответствует. Год от года дрейфуя влево, подрывая основы капиталистической экономики, увлекшись демагогией «за бедных» и смыкаясь с профсоюзами («школой коммунизма», по Ленину), Демократическая партия, на мой взгляд, становится не демократической, а социал-демократической или даже социалистической, почти что марксистской. Кому-кому, а уж нам-то, жившим в «стране рабочих и крестьян», совершенно ясно, что это путь гибельный. Левачество, однако, не единственный грех одной из главных партий Америки.

Второй ее грех, относящийся, как и первый, к внутренней политике, состоит, на мой взгляд, в ее противостоянии большинству. Пояснение этой мысли начну со своих личных ощущений. Всю свою жизнь я ощущал себя принадлежащим не к подавляющему большинству, а к подавляемому меньшинству. Тем не менее, никогда не сомневался в том, что, как я сам руководствуюсь своими интересами, так и большинство тоже имеет право ориентироваться преимущественно не на мои, а на свои интересы. Меньшинство не должно противопоставлять свои интересы интересам большинства — это принцип демократический.

Заметим, читатель, что евреи, в какой бы стране им ни выпало жить, в массе своей придерживались лояльности большинству местного населения и действовавшей власти, они всегда и везде были законопослушным и патриотически настроенным меньшинством. В Америке — тем более чего о всех этнических и религиозных меньшинствах, увы, не скажешь. Так вот, если Республиканская партия интегрирует население вокруг пока еще сохраняющегося здесь традиционного американского большинства (не хотелось конкретизировать, да ладно: это живущие здесь поколениями со времен основания США белые христиане-протестанты, близкие к ним по мировоззрению и добровольно к ним присоединяющиеся, в том числе, конечно, и не обязательно христиане, и не обязательно белые, но американцы), то Демократическая партия заигрывает со всеми меньшинствами, включая сексуальные и какие угодно, только бы они все вместе помогли ей на очередных выборах преодолеть традиционное американское большинство.

Третий грех Демократической партии (нумерация, впрочем, условная, и третий можно было бы назвать первым) относится к глобальной политике: она закрывает глаза на самую серьезную опасность, нависшую над всей нашей цивилизацией. Идет война, демократия под угрозой, а Демократическая партия записывается в пацифисты.

Я не сторонник «ультраправого» политика Патрика Бьюкенена, но в его книге «Смерть Запада: чем вымирание населения и усиление иммиграции угрожают нашей стране и цивилизации» (2002 г.), наряду с потрясающей статистикой, содержатся серьезные предостережения, а главная суть выражена, пожалуй, уже в первых словах авторского введения: «Пат, мы теряем страну, в которой выросли. Снова и снова во время бесконечной избирательной кампании 2000 года я слышал эту горестную фразу от множества мужчин и женщин по всей Америке».

Мы выросли в другой стране, но тем более нам понятна эта горечь мужчин и женщин Америки от осознания угрозы потерять прекрасную страну, в которой они выросли, которую своим трудом возвысили и украсили, чтобы оставить ее благополучной своим детям и внукам, как тут вдруг выясняется, что они уже могут оказаться в своей стране меньшинством, а большинство могут составить разные новые пришельцы, отнюдь не лояльные прежним гостеприимным хозяевам.

Это как в сказке: «Кто в тереме живет?» — «Я, мышка-норушка» и так далее. «А ты кто такой?.. Иди к нам жить!»… Понабирали хозяева теремка к себе жильцов без разбору и в конце концов сами теремка своего лишились. «Сказка — ложь, да в ней намёк, добрым молодцам урок».

Идущая в наши дни предвыборная президентская гонка поразила меня новым моментом: в руках у людей, поддерживающих претендентов я видел картонки с их именами — McCain или Hillary, но не видел картонок с именем Barak или Obama, вместо имени только слово Change, то есть впечатление такое, что многим не Барака Обаму подавай, а кого угодно, лишь бы изменить страну, не сохранить ее такой, какой мы ее ценим, а по-своему переделать. Как переделать и зачем, этого и Барак Обама, похоже, еще не знает, но лозунг «Change!» брошен.

По-моему, это опасный лозунг. Особенно в молодежной среде. И неудивительно, что «Баракомания» поразила в первую очередь молодежную часть электората Демократической партии, а взбаламученная молодежь, как известно, непредсказуема и опасна.

В этой связи вспоминается поразившая меня недавно статистика, подтвержденная веками: когда доля молодых людей в составе населения страны превышает критический уровень, это грозит стабильности и чревато грозными потрясениями.

«Внезапно выяснилось, — читаем в книге Бьюкенена, — что среди миллионов некоренных американцев треть — нелегальные иммигранты, что десятки тысяч наших сограждан — приверженцы режимов и диктатур, с которыми Соединенные Штаты ведут войну, что некоторые наши сограждане — специально обученные террористы, прибывшие к нам убивать американцев». Позиции претендентов на президентский пост от Республиканской партии и от Демократической в отношении этих фактов разнятся, и я, естественно, на стороне Республиканской. Однако тревожно, не скрою.

Беспокоит, что в школах и университетах, по крайней мере, в тех, с которыми моей, например, семье через детей и внуков пришлось ознакомиться, преобладает леволиберальная идеология, много лет внедрявшаяся Демократической партией в систему образования. Вот еще одна цитата из книги Бьюкенена: «Да, ленинская революция потерпела крах, но революция шестидесятых, начавшаяся в университетских кампусах, оказалась более успешной».

Вообще-то, как мне представляется, Демократическая партия в будущем, если не расколется (что, с моей точки зрения, было бы неплохо — три партии вместо двух обеспечили бы более сменяемое на выборах, но зато между выборами более стабильное коалиционное парламентское большинство, способное к законодательной деятельности без помех так называемым филибастером, то есть бесконечной болтовней, не раз уже приносившей Демократической партии в конгрессе относительный успех), если, повторяю, не расколется, то непременно сдвинется с крайнего левого фланга к центру. Сейчас ее положение незавидно: остались два претендента на номинирование кандидатами в президенты от Демократической партии, и оба они, на мой взгляд, непроходные. Всё, конечно, может случиться. Но я оптимист.

«Готова ли Америка избрать президентом женщину?», «Готова ли проголосовать за черного?» — мировая печать полнится подобными вопросами. И идут на эти темы гадания, проводятся опросы общественного мнения и социологические исследования. А я скажу, что дело вовсе не в том, что Хиллари Родем Клинтон — женщина, а Барак Хусейн Обама — черный. Проголосовала бы Америка и за женщину, и за черного, но за этих, наверно, не проголосует — личности не внушают доверия: она с негативным имиджем, а он представляется управляемой неизвестно кем тёмной лошадкой, которая черт знает что может наворотить.

Если Хиллари проиграет номинацию, то отнюдь не потому, что она женщина. Если Обама проиграет, то не потому, что черный. Расовая составляющая Обаме не грозит, и вот совсем недавнее этому доказательство: двенадцатая подряд его победа пришлась на штат Вермонт, в котором белое население составляет 98 %, а черное — менее 1 %. В других штатах голоса черных, конечно, могут ему помочь. Их выведут на выборы Фаррахан, Шарптон, Опра и другие активисты, разыграющие расистскую карту в обратном былому расизму направлении.

Вообще-то, когда смотрю на состязание кандидатов в номинанты от Демократической партии, я думаю об одном: с кем из них Маккейну придется состязаться в ноябре. Большинство американских источников последнего времени (из тех, что мне попались на глаза) склоняется к прогнозам в пользу Обамы. Хиллари Клинтон даже советовали снять свою кандидатуру, чтобы избежать раскола в рядах Демократической партии. Пришел однако и на ее улицу праздник — после серии неудач она победила в Огайо, Техасе и Род-Айленде. После этого очередной успех имел в Вайоминге Обама, и он опережает Клинтон по числу делегатов, которые будут голосовать на партийном съезде. Неужели кандидатом от Демократической партии станет Обама?

«За Обаму голосуют афроамериканцы, университетская молодежь и обеспеченные американцы… За Клинтон голосуют, если использовать марксистскую терминологию, американский пролетариат, латиноамериканцы и женщины-феминистки».

Так полагает видный российский политолог Андрей Пионтковский, ныне профессор Кембриджского университета. В интервью 6 марта (после второго супервторника) он выразил такое мнение: «Мне кажется, что Обама не выдержит 10 месяцев борьбы. Пройдет обаяние его риторики. Если слушаешь его в первый или второй раз, то чувствуешь громадный эмоциональный заряд, фонтан эмоций, непосредственности, новизны. Все это отсутствует в деревянном голосе Клинтон, которая повторяет известные формулы. Но когда посещаешь выступления Обамы в тридцатый раз, то складывается впечатление, что он — механическая кукла, потому что приемы, повороты, ужимки и позы каждый раз повторяются».

Я полагаю, что следующим президентом США будет республиканец. Однако, как говорится, чем черт не шутит — может победить и демократ. Если так, то уж Хиллари Родем Клинтон, на мой взгляд, лучше, чем Барак Хусейн Обама. Америка, к счастью, так устроена, что выдержит любой исход ноябрьских выборов, но терзаний до следующих выборов с уже известным политиком будет меньше, чем, извините, с «тёмной лошадкой». И раз уж я, еще раз извините, сравнил его с лошадкой, то добавлю: с необъезженной, кто знает какого норова и куда будет «косить лиловым глазом».

Но предпочтителен, конечно, Джон Маккейн. Многие республиканцы считают его недостаточно правым. Я это воспринимаю как достоинство: он прагматичен, идеологически не зациклен, в главном тверд, во второстепенном, возможно, гибок. А когда говорят, что он уже не молод, говорю, что и это достоинство: в такое неспокойное время Америке нужен именно опытный, зрелый политик и главнокомандующий вооруженными силами. Избрать президентом женщину или черного — это, конечно, заманчиво и интересно, мы бы от всей души… Но, увы, не до сомнительных теперь экспериментов.

Оцените пост

(ещё не оценено)

Загрузка...

Поделиться