.
Марк Аврутин
Согласно официальной версии, не опровергнутой до сих пор,
«4 ноября 1995 года, когда после выступления на многотысячном митинге в поддержку процесса «Осло» на Площади Царей Израиля в Тель-Авиве Рабин подходил к своей машине, в него были произведены три выстрела. Через 40 минут он скончался от ран в больнице «Ихилов».
Суд, оставив без рассмотрения множество фактов, противоречащих этой версии, «назначил» убийцей религиозного студента Игаля Амира на основании лишь его собственного признания. Свой поступок он мотивировал тем, что «защищал народ Израиля от соглашений в Осло».
После убийства Ицхак Рабин стал национальным символом для израильского левого лагеря. Площадь царей Израиля была переименована в площадь Рабина, на месте убийства установлен памятный знак. В 1997 году был принят закон о Дне Памяти Ицхака Рабина. В честь покойного премьера его именем названы десятки школ, проспектов, улиц, дорог, площадей, парков и многое другое, включая огромный Центр изучения наследия Рабина, построенный в Тель-Авиве.
Вместе с тем в Израиле с каждым годом растет число людей, сомневающихся в справедливости решения, вынесенного судом. Более того, часть этих людей объединились в партию «Мишпат цедек» («Справедливый суд»), которую возглавила Лариса Амир, жена Игаля Амира. Цель партии обозначена в ее развернутом названии: «Справедливый суд, за реформу судебной системы».
На основании фактов, собранных активистами партии при содействии известных адвокатов и журналистов, «Мишпат цедек» сочла возможным начать борьбу за освобождение Игаля Амира из тюрьмы за отсутствием состава преступления.
Рассмотрим некоторые обстоятельства покушения на Рабина. Начнем с того, что трансляцию митинга по ТВ смотрели сотни тысяч людей.
А в распоряжении следствия, помимо кадров официальной съёмки, оказалась очень хорошего качества, хотя и любительская, пленка некоего Кемплера.
На ней было видно, как невысокий худощавый человек в кипе стрелял в Рабина, вокруг которого на какое-то время как будто специально образовалось пустое пространство. Потом в кадре оказался сам Рабин, которого усаживали в машину, и он успокаивал окружавших его людей.
Но чуть раньше, когда ещё ни Рабин, ни его личный телохранитель Рубин, ни шофер лимузина еще не находились в машине, в ней захлопнулась задняя дверь. Значит, в машине уже кто-то находился до того.
Рабина повезли якобы в больницу «Ихилов», которая находилась совсем рядом, в минуте — двух езды от места покушения. Однако машина поехала неизвестно куда, как потом объяснили. — в объезд. Рабина же доставили в госпиталь через 20 минут в амбулансе. А ещё через полчаса по ТВ объявили, что Рабин скончался.
Вслед за этим показали интервью с дежурным врачом, принимавшим раненного Рабина. Он сказал, что на теле премьер-министра были обнаружены три пулевых ранения: два от револьверных пуль калибра 7,6 мм, а третье – от пули из пистолета калибра 9мм. У Амира был револьвер, но смертельным оказался выстрел из пистолета, сделанный в упор. Вскоре после интервью врач исчез. Потом стало известно, что телохранитель, сопровождавший Рабина в больницу, внезапно умер.
Мог ли Игаль Амир произвести три выстрела, да ещё из двух разных стволов? После первого выстрела в Рабина телохранитель повалил его и прикрыл своим телом. Охранники и агенты ШАБАКа навалились на Амира, хотя их обязанностью являлось моментальное уничтожение убийцы. Когда и кем был сделан второй выстрел, когда Рабин уже лежал на асфальте, осталось неизвестным. Но Амир уж точно никак не мог выстрелить в упор Рабину в грудь.
Нельзя не обратить внимание на странное поведение главы ШАБАКа, который за 48 часов до покушения на ПМ улетел в Париж, несмотря на просьбы подчиненных задержаться до митинга. Тем более, как писалось в газетах, он сам предупреждал Рабина о том, что кто-то из крайне правых планирует убить его. И после этого, накануне митинга, где могут возникнуть наиболее благоприятные условия для покушения, взять и уехать в Париж. Что же там могло возникнуть такое срочное и более важное, чем охрана жизни премьер-министра?
Ещё один странный факт: не прошло и восьми часов после убийства Рабина, а по всей стране были расклеены сотни плакатов с надписью: «Рабин, с высоты твоих небес дай нам мир». Как сумели за такое короткое время нарисовать, отпечатать и расклеить множество плакатов? Кроме того, тут же вслед за убийством Рабина по всей стране начались массовые аресты, что даёт повод предположить – эта «охота на ведьм» была заранее тщательно спланирована.
Барри Хамиш на основании проведенного им журналистского расследования доказывает, что Рабин вообще был убит внутри своей машины, а всё описание хода событий, согласно которым Рабин был смертельно ранен на площади, грубо сфальсифицировано. Результаты своего расследования Барри Хамиш изложил в книге «Кто убил Ицхака Рабина?», после выхода которой, он был вынужден эмигрировать из Израиля и вскоре умер (неужели, от большой тоски по Родине?).
Барри Хамиш обращает внимание на то, что Рабин, раненный в легкое девятимиллиметровой разрывной пулей, выглядел перед посадкой в машину вполне нормально, по свидетельству полицейских, охранников и жены премьера, Леи Рабин. Кстати, саму Лею Рабин усадили в другую машину и привезли вместо госпиталя «Ихилов»… в штаб-квартиру ШАБАКа. Телохранители сказали ей, что стрельба была ненастоящей, и попросили её сесть за стол и ждать. Один из сотрудников сказал ей: «Когда мы узнаем что-нибудь, мы Вам скажем». Значит, телохранители знали, что стрельба будет ненастоящей.
А вот показания сотрудника Криминалистической Лаборатории Баруха Гладштейна, данные им 28 января 1996 года на суде над Игалем Амиром.
«11 ноября 1995 года я получил пиджак премьер-министра, рубашку и майку, а также одежду телохранителя Йорама Рубина, включая его пиджак, рубашку и майку. В верхней части пиджака премьер-министра я обнаружил пулевое отверстие справа от шва. Согласно моим анализам распыления пороха, это отверстие стало результатом выстрела с расстояния менее чем 25 см.
Тот же вывод был сделан и на основе анализа рубашки и майки. Второе пулевое отверстие было обнаружено в нижней левой части пиджака. Оно характеризуется крайним избытком пороха, большим количеством свинца и 6-сантиметровым разрывом ткани — все характеристики выстрела в упор.
Что касается нижнего пулевого отверстия, то согласно найденным возле него остаткам свинца и пороха, а также вследствие того, что было обнаружено вторичное отверстие поверх основного, с большой вероятностью этот выстрел был сделан, когда премьер-министр находился в согнувшемся положении. Выстрел был сделан сверху вниз. У меня есть фотографии, иллюстрирующие мои выводы.
Изучив пулевое отверстие на рукаве Йорама Рубина, я определил, что наличие меди, свинца и пороха говорит о том, что выстрел в него тоже был сделан, скорее всего, в упор. Наличие меди свидетельствует о том, что пуля, использовавшаяся для выстрела в Рубина, отличалась от пули, следы которой обнаружены на одежде премьер-министра и которая состояла только из латуни. Пуля, ранившая Рубина, так и осталась ненайденной».
Йорам Рубин, личный телохранитель Ицхака Рабина, на суде над Игалем Амиром подтвердил в своих показаниях, что поступали предупреждения о возможности возникновения на митинге инцидентов. В таком случае Рубин обязан был проследить, чтобы Ицхак Рабин одел пуле защитный жилет. Но он этого не сделал. Адвокаты настаивали на проведении патологоанатомической экспертизы, но суд на это не нашел денег. Не выделил он средств и на простейшую баллистическую экспертизу.
Признательные показания самого Амира дают пищу для размышлений любому объективному читателю. Они подводят к мысли о том, что Рубин и другие сотрудники ШАБАКа содействовали ему. Он не смог бы совершить покушение без их помощи. А, кроме того, Рубин был лично знаком с Амиром по Бар-Иланскому университету, и знал о высказывавшихся Амиром угрозах в адрес Рабина.
Комиссия Шамгара, расследовавшая действия ШАБАКа, быстро и решительно отвергла все улики, говорящие о заговоре. Как же тогда объяснить, что распорядитель на митинге выгнал из «стерильной зоны», куда Амир проник, когда ограждения ещё не были поставлены, всех, включая водителей и полицейских, но Амира он почему-то оставил на месте. А следователи Комиссии Шамгара даже не установили личности этого «распорядителя».
На следствии Игаль Амир заявил:
«Вся эта история — фарс. Вся система прогнила. Меня простят, когда люди узнают всю эту историю полностью». Амир объяснил Комиссии, что «не думал убивать Рабина, а хотел только парализовать его выстрелом в спину». Он говорил, что «глава ШАБАКа утверждал, что одиночка с пистолетом никогда не убьет Рабина. Таким образом, он подстрекал одиночек попробовать сделать это. Но не их подстрекательство заставило меня сделать то, что я сделал…».
Амир целился Рабину в спину. Но после выстрела Рабин даже не вздрогнул. Это значит, что Игаль Амир либо промахнулся, либо сделал холостой выстрел, а Рабина на самом деле убили в машине по дороге якобы в госпиталь.
Игаль Амир смог выстрелить только один раз. Затем его свалили телохранители Рабина. А следующий выстрел в Рабина был сделан в упор, с нулевого расстояния, Амир же просто не мог находиться так близко к Рабину. Телохранителей Рабина следовало арестовать, так как, оставшись на свободе, они смогли скоординировать свои показания, и сведения о личности убийцы остались в руках ШАБАКа.
Шимон Перес после того, как увидел труп Рабина в морге больницы, заявил журналистам, что на теле Рабина он видел следы трех ранений, одно из которых – фронтальное. Позднее, когда в убийстве Рабина решили обвинить Игаля Амира, который стрелял будто бы дважды, Пересу пришлось выдумать, что он был взволнован и третье ранение ему могло просто привидеться.
«Я видел Рабина, будто распятого. Вот почему я говорил о трёх выстрелах».
Барри Хамиш обращает внимание ещё на один очень загадочный факт: митинг, на котором было совершено покушение на Рабина, был организован Жаном Фридманом — французским телевизионным магнатом и другом Шимона Переса. Он настоял на проведении митинга именно 4 ноября, хотя у Рабина на этот день было запланировано другое мероприятие.
Жан Фридман сумел скорректировать распорядок дня даже самого премьер-министра, что вызывает удивление. Но уж совсем необъяснимым является то, что, при наличии в Израиле службы безопасности, Фридман сам организовал систему безопасности на время проведения митинга. Рассказывая о принятых мерах безопасности, Фридман говорил о группе, которая действовала автономно, стоя над полицией, пограничной службой и ШАБАКом, не раскрывая её состава.
На десятки вопросов до сих пор нет ответов. В частности, почему для эвакуации Рабина не использовали амбуланс, который стоял на площади почти рядом с машиной Рабина? Почему врачебные отчёты о ранениях Рабина были сфальсифицированы и изменены? Почему главный судья на суде над Игалом Амиром, игнорировал и отвергал относящиеся к делу свидетельства на протяжении всего судебного процесса?
В разных источниках содержится множество фактов, отвергнутых без рассмотрения судом. Вот часть из них. На руках Игаля Амира вообще не были обнаружены следы стрельбы, однако не было даже поползновения искать настоящего убийцу. Пули, извлечённые из тела Рабина, отличаются от пуль, прошедших через его пиджак. По оценке врачей больницы, Рабин был убит, по крайней мере, через 15 минут после ареста Амира полицией.
Автомобиль Рабина не узнали в больнице «Ихилов». Это противоречит версии Комиссии Шамгара в той части, что Рабин был доставлен в больницу в его же автомобиле. В журнале приёмного покоя больницы зафиксирован факт доставки Рабина в машине неотложной помощи с кислородной маской, поэтому его не узнали в больнице. Но когда и почему Рабин был переведен в машину неотложной помощи и в ней доставлен в приёмный покой?
Из первоначальных документов приёмного покоя следует, что Рабин поступил в приемный покой с ранением в грудь спереди справа и без ран от стрельбы в спину. Рассмотрение повторных документов приёмного покоя и операционной показало, что уже после смерти в тело Рабина было произведено два огнестрельных ранения, которые впоследствии приписали Игалю Амиру.
Рабину было перелито восемь порций крови. Значит, у него было обильное кровотечение. Однако на мостовой, где в него стреляли, не было обнаружено ни капли крови. В оригинале хирургического протокола госпиталя «Ихилов» вообще зафиксировано, что Рабин был смертельно ранен в грудь пулей, выпущенной спереди, чего никак не мог сделать Игаль Амир.
Судья Леви даже не счел нужным заниматься опровержением утверждений адвоката о том, что Рабин не погиб из-за выстрелов Игаля Амира, — он просто отринул их, как надуманные и странные, опираясь на признание обвиняемого.
Суд приговорил Игаля Амира к пожизненному заключению, не исследовав детали и подробности самого убийства. Так и не было до конца выяснено, холостые, или боевые патроны были в револьвере Амира.
Адвокаты Амира Габи Шахар, Джонатан Гольдберг и Шмуэль Флейшман на первом этапе охотно информировали прессу. Шахар был убежден, что Амир стал жертвой заговора. А спустя годы адвокаты утверждают, что Амир получил по заслугам. Гольдберг писал книгу об убийстве Рабина, но полученные им угрозы заставили его прекратить этот проект.
9 января 2002 года в газете «Вести» появилось объявление о том, что будет выплачена премия в размере миллион шекелей тому, кто найдет истинных виновников убийства Рабина. Миллион шекелей остается невостребованным, а правда о загадочном убийстве Ицхака Рабина, в котором могли быть замешаны спецслужбы, вряд ли когда-нибудь будет установлена. Но если даже она и будет установлена, то доказать её при существующей в Израиле форме правления, без кардинальной реформы всей судебно-юридической системы окажется невозможным.
Трудно себе представить, что в Израиле, как принято считать, единственной демократии на Ближнем Востоке, судебно-следственная система, как две капли воды похожа на существовавшую в бывшем Советском Союзе сталинских ещё времен. Следователи под надзором государственной прокуратуры и игнорировании Кнессетом применяют такие методы, как голод, лишение сна, унижение, незаконные угрозы в отношении семьи, отказ в медицинской помощи, несанкционированные следственные действия, сокрытие бесчисленных материалов и т. д.
Когда Александр Шейнин, врач, в прошлом активист Алии из СССР отправил письма, содержащие его представление о деле Игаля Амира, всем членам израильского Кнессета, никто не ответил. Это говорит о том, что израильский политический истеблишмент не отказался ни от идей социализма, ни от идеи возможности мирного сосуществования в пределах маленького государства двух народов – еврейского и арабского.
Кроме того, при расследовании дела Игаля Амира всплыло бы ещё дело о предательстве лидерами Израиля – Рабиным, Пересом и ныне живущим Бейлиным — еврейского народа. После Мадридской конференции в Вашингтоне начались переговоры с группой палестинских лидеров, которую возглавлял Фейсал Хуссейни. Одновременно в Париже и Осло тайно велись переговоры с делегацией ООП. По какой-то причине предпочтение было отдано террористической организации Ясира Арафата.
Германия, октябрь 2020
Оцените пост
(голосовало: 14, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
