Сообщения о том, что ученые занимаются криминальной деятельностью, нарастают с пугающей скоростью. Доктора наук вплоть до академиков продают секреты, врачи торгуют органами, гуманитарии обкрадывают музеи, преподаватели берут взятки. Пусть некоторые обвинения кажутся высосанными из пальца, общая картина не меняется. Русская интеллигенция, которая была носительницей высшей духовности, все ближе смыкается с преступным миром. Кличка «Доцент» из советской киноклассики уже не кажется пародийной, попадает в яблочко.
Вопрос о взаимосвязи нравственности и знания волновал человека с тех пор, как были созданы первые этические системы и появились зачатки науки. Китайский мудрец Лао Цзы выводил нравственность из свойств ума, накопившего знания. Мудрейший из мудрых Сократ считал, что зло есть результат незнания. В буддизме одной из трех главных драгоценностей является очищение ума, а одним из трех главных ядов — невежество. Гегель в диспуте с Кантом вывел единый идеал знания и нравственности. Высказывались и другие мнения. Мао Цзэдун учил: «Больше читаешь — умнее не станешь». Самой отсталой частью общества великий кормчий считал интеллигенцию, которую в ходе культурной революции и отправил в деревню на перевоспитание.
Имеется ли зависимость между собственно научной деятельностью и нравственностью? Когда преступление совершает, скажем, завмаг или кассир, мы не выражаем удивления. Ученые до последнего были на особом счету. В ХХ веке появились ученые-атеисты, но все, кто создавал современную науку, были глубоко верующими людьми: Галилей, Кеплер, Декарт, Паскаль, Ньютон, Лейбниц, Мендель, Пастер. Ученые всегда отличались повышенной личной взыскательностью. Из фашистской Германии особенно велика была эмиграция ученых, хотя востребованность их услуг была значительной. В блокадном голодающем Ленинграде ученые сохранили генофонд зерна, собранный Николаем Вавиловым…
Представить, что Ньютон обобрал Монетный двор, которым руководил, невозможно. Менделеев не мог брать взятки на экзаменах, а Попов ни за какие лиры не продал бы свое изобретение итальянцам. В современной России честный доцент воспринимается как нелепость и обуза, сметка докторов наук проявляется в поиске западного покупателя. Если считать, что интеллигент — это человек, соединяющий в себе знания и нравственность, то второе слагаемое сегодня отпало. Ученый, который перестает творить, приходит к убеждению, что ему все можно. Интеллигенция мутировала и лишилась профессиональной этики, о которой слагались восторженные оды.
Но считать, что вина за нравственный упадок лежит лишь на самой интеллигенции, было бы наивно. Когда-то Фрэнсис Бэкон сказал замечательные слова: «Знания — сила». Нынче эта мудрость потеряла актуальность. Нам ближе другое изречение Бэкона: «Возможность украсть создает вора». Наука, образование, культура оказались на обочине внимания общества, бизнеса и государства, и единичные визиты лидеров в отдельные институты и музеи общей картины не меняют. Ученые не получают задания, они не востребованы. Мы не обеспокоены созданием нового интеллектуального продукта, охраняется лишь старое добро, висят замки, стоят заборы. И почти неизбежно интеллектуальная элита, забывая о великих сражениях, превращается в подобие обленившейся армии на постое, начинает мародерствовать. И ничего не изменится, пока общество не осознает, что создавать новое эффективнее, чем охранять старое.
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
