Цена потери Афганистана

За долгие годы сознательного пребывания на этом свете я набил память изрядным количеством любимых стихов, поскольку считаю поэзию отличным, если не лучшим способом кодировать окружающий мир во всех его проявлениях. Из этой бездонной копилки на днях вынырнули строки Дмитрия Кедрина: «Тачанки и пулеметы\ И пушки в серых чехлах\ Походным порядком роты \Вступают в мирный кишлак». Это были не тачанки, а джипы с пулеметами, а в мирном кишлаке по имени Кабул, куда походным порядком вошли талибы, живут 5 млн граждан. Мне уже доводилось отмечать, что пока историю делают фотографии, и отдаленным примером может служить медсестра Эдит Шейн, которую целует моряк Гленн Макдаффи 14 августа 1945 года на Таймс-сквер в Манхэттене в день победы над Японией. Ближе к нашим дням такой судьбоносной фотографией стала крыша посольства США в Сайгоне в апреле 1975 года, откуда вертолетом ВВС снимали наших дипломатов перед захватом города коммунистами Хо Ши Мина. На очереди снимок взлетной полосы международного аэропорта Кабула, по которому ползет на взлет наш военный транспортный гигант С-17 «Глобмастер», облепленный желающими бежать из страны от талибов. В фюзеляже этого самолета теоретически умещаются до 800 человек весом до 200 фунтов.

Но это походная лирика, а утром 15 августа исламистская организация Талибан, которая появилась в Афганистане в 1994 году и окрепла в Исламский Эмират, правивший этой страной с 1996 по 2001 год, снова вернулась к власти, не встретив ни малейшего сопротивления афганской армии. Талибам досталась не самое современное, но достаточно боеспособное оружие и техника, от советских танков Т-52 до наших «Хаммеров», а также вертолеты и легкие истребители-штурмовики. Все последние 20 лет постоянным участником моих программ на русскоязычном ТВ и радио в Нью-Йорке был ныне покойный военный обозреватель Марк Штейнберг, который знал Афганистан как свои пять пальцев. Марк, участвовавший там в боевых действиях как советский диверсант-спецназовец в чинах от майора до подполковника, утверждал, что нам там не светит ничего хорошего, как это не светило ни советским военным, ни англичанам до них. Если, конечно, не применить спецсредства, на которые никто не пойдет… Решение президента Байдена вывести оттуда наших военных не было ни новым, ни партийным, как не может быть иной реакция на прибывающие из-за рубежа гробы, обернутые звездно-полосатыми флагами. Таких гробов из Афганистана было 2,312, а 20,066 наших военных получили ранения разной степени тяжести, частично став инвалидами. Однако лёгкость, с которой талибы захватили страну и вошли в ее столицу, откуда спешно бежал президент Ашраф Гани, якобы прихватив с собой казну в виде четырех внедорожников с наличными деньгами, вызвала недоумение пополам с негодованием. Президент Джо Байден сначала отмалчивался, и днем 17 августа появился в Белом доме из загородной резиденции Кемп-Дэвид и сделал краткое заявление, которое должно было вернуть американцам веру, а миру — надежду, хотя не очень ясно во что и на что. В Соединенных Штатах своих проблем по горло; в мире стихает, но не укрощается пандемия, кругом пожары и потопы, а тут еще Афган… Так что скорее не Байден, а Боже, спаси и сохрани!
В своем заявлении Байден сначала перечислил пять указаний военным, разведчикам и дипломатам, чтобы «защитить наши интересы и ценности, в то время как мы завершаем нашу военную миссию в Афганистане». О наших интересах речь впереди, а про ценности советник президента по нацбезопасности Джейк Салливан во вторник на пресс-конференции в Белом доме сказал, что за последние дни в руки талибов попало «значительное количество» американского вооружения. Репортеры спросили, а как теперь быть с миллиардами долларов, вложенных в военную технику, включая стрелковое оружие, боеприпасы и вертолеты, которые мы передали правительству Афганистана за два десятилетия его власти. «У нас, понятно, нет полной картины каждой единицы оборонной техники, которая досталась (талибам), — сказал Салливан, — но, понятно, значительное количество попало в руки талибов, и, понятно, мы не ждем, что они готовы вернуть нам все это». По словам Салливана, президент Байден не считал захват талибами контроль над всей страной неизбежным и думал, что афганские силы госбезопасности смогут оказать сопротивление, «так как мы потратили 20 лет и десятки миллиардов долларов на обучение, на передачу лучших вооружений и на поддержку нашими военными». Не то чтобы они сговорились, а скорее, бумажка с текстом у них была одна и та же, но в тот же день Джо Байден заявил, что «за 20 лет участия нашей страны в войне в Афганистане Америка направила туда своих лучших молодых мужчин и женщин, инвестировала почти триллион долларов, обучила более 300 000 афганских военнослужащих и полицейских, снабдила их самой современной военной техникой и поддерживала их военно-воздушные силы в рамках самой продолжительной войны в истории США». Президент пояснил, что «еще один год или еще пять лет военного присутствия США не изменили бы ситуации, если афганские военные не могут или не хотят удерживать под контролем свою собственную страну». По словам Байдена, с которыми трудно не согласиться, Америка пришла в Афганистан 20 лет назад для разгрома сил, напавших на нашу страну 11 сентября 2001 года. Эта миссия привела к гибели Усамы бин Ладена более десяти лет назад и ослаблению “Аль-Каиды”, и еще через десять лет, когда Байден стал президентом — четвертым за период афганской войны, — «небольшое количество американских войск всё ещё оставалось на территории Афганистана, в опасных условиях, с приближающимся крайним сроком вывода военных или их возвращения к открытым боевым действиям», и «бесконечное американское присутствие в разгар гражданского конфликта в другой стране было для меня неприемлемым». Далее Байден все больше говорил о себе, любимом, как лучшем из трех предшественников — двух республиканцах и одного демократа, при котором был вице-президентом. Трампа он стер в порошок за сделку с талибами в Кемп-Дэвиде накануне 11 сентября 2019 года, «в результате которой талибы оказались в самом сильном положении в военном плане с 2001 года». В ошибки Буш-младшего и даже Барака Обамы, по сравнению с его стратегическим гением Байден в своей краткой речи в 4 часа дня 17 августа не вдавался. Реакция на приход талибов к власти была, повторяю, самой разной, но за рогатки левого фланга я не полезу. «Двадцать лет, — написала 15 августа газета The New York Post в редакционной статье, — и ради чего? С падением Кабула война в Афганистане приходит к позорному концу, а страна остается точно в том же положении, когда мы вошли в нее в 2001: во власти фанатиков исламистов, которые насилуют и преследуют женщин, практикуя средневековые наказания, и принимая у себя террористов, которые замышляют уничтожение западного мира…

Да, мы убили бин Ладена, продолжали редакторы Post, правда, не в Афганистане, а в Пакистане. Но все три предыдущие администрации делали упор на уничтожение “Аль-Каиды”, а про талибов просто забыли. Буш-младший, по заветам отца, увлекся Ираком, Обама занялся наведением мостов с мусульманами, а Трампа Афганистан интересовал еще меньше. В результате афганская армия развалилась вместе с демократией, которая исчезла вместе с бежавшим из страны президентом Ашрафом Гани. «Президент Байден говорит, что унаследовал план Трампа вывести войска, но это ложь, — написала Post в редакционной статье. — Он мог выиграть больше времени, попытаться хотя бы отстоять столицу, оставив там небольшой миротворческий гарнизон. Но, вместо этого, мы смылись оттуда так поспешно, что пришлось возвращаться, чтобы безопасно эвакуировать наше посольство. Это было так же унизительно, как давка на крыше посольства в Сайгоне в 1975 году».

Консервативный обозреватель Майкл Гудвин считает, что иного от президента Байдена и ждать не следует, так как он идет своим курсом «от плохого к худшему». Сразу после сдачи талибам Кабула у нас начались судорожные поиски крайнего, а разведчики и военные неофициально слили данные, что предупреждали Белый дом о неминуемой победе талибов, но там не верили, как в Кремле летом 1941 года. На пресс-конференции в Белом доме Джейка Салливана спросили, уж не возник ли весь этот хаос по вине некомпетентной администрации. Его спросили, почему президент сбежал в Кемп-Дэвид и вернулся туда после 15-минутной речи, на что советник по нацбезопасности ответил, что за городом президент занимается государственными делами не хуже, чем в городе. Правда, признал Салливан, за это время Джо Байден не общался ни с одним иностранным коллегой, хотя у многих наших союзников по НАТО тоже есть военные в Афганистане, которые тоже норовят уйти оттуда. Возвращаясь к истокам, Гудвин напоминает, что 20 лет назад США покарали талибов за то, что они приветили в своем афганском эмирате террористов “Аль-Каиды” во главе с бин Ладеном. Сейчас талибы вернулись и снова пришли к власти, но уже гораздо богаче и оснащеннее — как это ни парадоксально, за наш счет. На пресс-конференции звучали и другие вопросы. Не поймут ли в Пекине, что Вашингтон, так легко отдавший Кабул талибам, не будет против захвата Тайваня? И не поймут ли в Иерусалиме, что, судя по судьбе Афганистана, Израилю нечего рассчитывать на помощь США в трудную минуту? На все это Салливан ответил, что обе эти страны могут не волноваться и не сомневаться в поддержке Вашингтона, которая сильна, как и прежде. «То же самое, — замечает Майкл Гудвин, — он и Байден говорили про Афганистан, пока не сменили мнение». У военных и политиков принято говорить о цене победы. О цене потери — помалкивать.