Завершается год, а с ним и первая пятилетка XXI века. Какими они были и что сулят? Для начала давайте поищем основания для оптимизма. Прежде всего, экономика. Несмотря на все несчастья и потери, связанные с ураганами, несмотря на ущерб, нанесенный террористами 11 сентября 2001 года, несмотря на цены на нефть, несоразмерно взвинченные мировыми ее поставщиками, наконец, несмотря на огромные военные расходы последних лет, экономика Соединенных Штатов растет и процветает, растут доходы населения, инфляция практически незаметна, безработица на минимуме.
Мощь американской экономики поразительна. У нее здоровые корни, привезенные сюда из Европы наиболее деятельными иммигрантами и прижившиеся на свободной земле американских колоний, затем защищенные отцами-основателями в мудрых положениях Конституции. Американская экономика давно вызывает зависть во всем мире – у кого с восхищением, у кого с раздражением и озлоблением. Последних оставим в стороне (злоба – сколь она непродуктивна, столь и неискоренима), а среди восхищавшихся вспомню французского мыслителя Фредерика Бастиа, о книге которого «Закон» я недавно писал. Еще в 1850 году он взывал к соотечественникам: «Взгляните на Соединенные Штаты. Нет на свете страны, где больше отводится закону его надлежащая область: защита свободы и собственности каждого». И еще он писал: «До тех пор, пока… закон можно отклонить от его истинной цели так, что он может применять насилие к собственности вместо того, чтобы ее защищать, – до тех пор у всех будет желание участвовать в создании закона, чтобы либо оградить себя от хищений, либо использовать его для хищений… Будет драка перед входом в Законодательную Палату, и борьба в ней будет не менее яростной».
Вот эту драку мы сейчас и наблюдаем: между теми, кто хочет оградить нашу экономику от хищений, и теми, кто хочет получить законное право на хищение. Тут нет нужды называть имена или партии – и без того, надеюсь, ясно. А если надо пояснить, то приведу высказывание Айн Рэнд, с которой наши читатели тоже знакомы. В одной из своих статей она рассуждала о ситуации во Франции Людовика XIV (вторая половина XVII и начало XVIII веков), впавшей в экономический кризис, выход из которого пытались найти в повышении налогов, то есть в ограблении своих граждан. Главный советник короля и его министр финансов Жан Батист Кольбер, пишет Айн Рэнд, «не был врагом предпринимателей; во всяком случае, он относился к ним не хуже, чем наша нынешняя администрация». Напомню, что цитируемая статья была опубликована в 1962 году, когда президентом США был Джон Ф. Кеннеди. Отчего же Айн Рэнд тогда вспомнила о Кольбере? А дело в том, что тот, «созвав фабрикантов, попросил у них совета: чем он может помочь промышленности? Тогда один из фабрикантов, некто Лежандр, ответил: Laissez-nous faire!» Эта фраза, в переводе с французского означающая: «Не мешайте нам!», – вошла в историю, став в кругах промышленников крылатой.
Не мешайте американской экономике, призывала Айн Рэнд, и она, экономика, не подведет. В обозримом промежутке времени все мы могли в этом убедиться уже дважды. В первый раз – в президентство Рональда Рейгана, когда под вопли противников и саркастические насмешки над его планами, которые оппонентами были названы смешным словом «рейганомика», он добился снижения налогов, и вскоре эта самая «рейганомика» стала базой экономического процветания страны в пору президентства Билла Клинтона, оставившего президенту Джорджу Бушу-младшему незавидное наследство при угасании экономического бума под бременем возросших налогов. Второе снижение налогов, предпринятое нынешним президентом, тоже, мы помним, сопровождалось сопротивлением оппозиции и устрашающими прогнозами экономического и социального кризиса, якобы грозившего стране политикой президента. Прошло время, и мы уже видим эффект – экономика на подъеме, преодолевает препятствия, справляется с трудностями и о чем только просит: и впредь не мешайте!
Теперь – о нашей безопасности. Пятый год с 11 сентября 2001 года мы живем в предчувствии опасности, но, к счастью, не оправдывающемся. В стране проведена гигантская по своим масштабам, хотя и, по возможности, невидимая работа по реорганизации служб внутренней безопасности и улучшению их работы. Очевидно, и внешняя разведка преобразилась. Мы тут, собственно говоря, ничего толком не знаем, нам и не положено знать, но мы судим по результатам: нет терактов – это не потому, что террористы усовестились, а потому, что наши спецслужбы прослеживают и распознают их на ранней стадии подготовки и предотвращают. Они не похваляются успехами своих тайных операций, и не надо, пусть всё остается в тайне, нам важен результат – наша безопасность.
Основания для оптимизма есть, но и для тревоги тоже. Меня, например, очень волнует такая ситуация: в страну заброшен вражеский лазутчик, его заметили и за ним установили слежку, но тут же и за следящими нашлись любители проследить, причем не просто какие-то дураки из любопытства, а умники, имеющие цель заработать на сенсации то ли деньжата, то ли политический капитал.
И вот сенсация – публикация в газете или обсуждение в конгрессе: законно или незаконно действует власть, и не нарушены ли права того лазутчика, подозреваемого в терроризме? Агентам, следившим за лазутчиком, то есть нашим защитникам, уже не до погони, как бы им самим не оказаться под следствием, а лазутчик тем временем исчезает, и… жди беды. Так вот что меня волнует: отсутствие закона, который бы толковал такие помехи, чинимые нашим защитникам, как предательство национальных интересов, и предусматривал соответствующее наказание. Впрочем, я не знаю, может быть, и есть такой закон, но тогда спрошу: почему он не применяется?
Почему, например, газета «Нью-Йорк Таймс» не побоялась оповестить весь мир о секретном указе президента Буша, подписанном после 11 сентября 2001 года и разрешившем Агентству национальной безопасности прослушивать телефонные разговоры и просматривать электронную почту лиц, подозреваемых в причастности к терроризму? Даже если какой-то нерадивый государственный служащий сообщил газете государственный секрет, имеет ли право газета предавать его гласности?
«Наши враги узнали информацию, о которой не должны были знать… Кто-то совершил постыдный поступок, раскрыв эту важную информацию в военное время», – констатировал президент Буш. Когда же в конгрессе его оппоненты поставили под сомнение закон, известный под названием Патриотический акт, и президент заявил, что «мы не можем себе позволить оказаться без этого закона», как с ним не согласиться? «Американцы, – говорит президент, – ожидают, что я буду делать всё что в моей власти, чтобы их защитить». Верно, этого мы ожидаем, и коль прослушивание телефонных разговоров помогает предотвращать террористические акты, надо продолжать эту практику, она в наших интересах.
Выше я обмолвился, что не называю имён. Нет, назову хотя бы некоторые. Давно меня удивляет экстравагантный сенатор-демократ Эдвард Кеннеди. Потому что демагог. Вот и теперь по поводу разрешения Агентству национальной безопасности прослушивать телефонные разговоры лиц, подозреваемых в причастности к терроризму, он ляпнул о президенте: «Это Большой Брат, вышедший из-под контроля». «Большой Брат» – это диктатор из романа Джорджа Оруэлла «1984». Сравнить с ним президента Буша – это такое грубое и ничем не объяснимое обвинение, которого достойный своих избирателей сенатор не мог бы себе позволить.
Но вот и сенатор-республиканец Арлен Спектер почему-то назвал действия президента «неподобающими». Почему-то… Может быть, ему в следующем году переизбираться? Не знаю, но нельзя шарахаться то вправо, то влево. Неожиданно повел себя в нынешней обстановке сенатор-республиканец Джон Маккейн, предложивший странную поправку к законопроекту о военных расходах – запретить жестокое и бесчеловечное обращение с иностранцами, подозреваемыми в терроризме. Поправка, к сожалению, прошла, как ни старался президент ее оспорить. Вредная поправка. Во-первых, в ней не было нужды, ведь и без нее те негодяи, что издевались над заключенными в иракской тюрьме, были осуждены американским судом, и затруднений у правосудия не было. Во-вторых, слово «запретить» даёт знать миру, будто до поправки Маккейна жестокость и бесчеловечность были разрешены. В-третьих, эти два понятия могут по-разному толковаться, так что следователям, разбирающимся с арестованными террористами, лучше сразу подавать прошения об отставке. В-четвертых… Впрочем, достаточно, перейду к другому дивному процессу.
По всей Европе пошли расследования с уточнением маршрутов американских военных самолетов, перевозивших подозреваемых в причастности к терроризму в какие-то места, называемые прессой секретными тюрьмами. Целая армия доброхотов, настроенных антиамерикански, задействована в слежке за американскими самолетами. Европарламентарии нашли себе отдушину от собственных забот. Кондолизу Райс замучили придирчивыми расспросами. А о чем тут, собственно, речь? Что тут противозаконного? Колин Пауэлл, недавний госсекретарь, сообщил, что для правительств европейских стран эти перевозки не были тайной, то есть международные договоренности были соблюдены. Перевозили для допросов, для очных ставок – причем, скажем прямо, не подозреваемых в причастности к терроризму, а самых настоящих террористов, которых удалось схватить и от которых необходимо было получить важные для всех нас сведения. В том числе и для европейцев, которым невдомек, что, обвиняя американцев и мешая им, они, образно выражаясь, подпиливают сук, на котором сидят. В целом же о Европе надо сказать, что болезнь антиамериканизма у нее, похоже, на исходе, старушка понемногу выздоравливает.
Пару слов об Ираке. Можно было ожидать там ситуации и получше, но и то, что получается, неплохо, за год мы видим несомненный прогресс. Ирак уже не грозит другим странам, как при Саддаме Хусейне, в стране идут позитивные преобразования, а кропотливая американская миротворческая политика вместе с проявлением твердой воли и военной мощи дает ощутимые плоды, так что имеющим глаза пора их увидеть.
Прогресс в Ираке был бы много больше, если бы не помехи со стороны иранского и сирийского режимов, инспирирующих террор и, к сожалению, поддерживаемых Россией. В отличие от Европы, сближающейся с Америкой, Россия за этот год явно отдалилась, предпочтя взаимовыгодному партнерству необдуманную конфронтацию. Америка пока делает вид, будто этого не замечает.
В Израиле 2005-й был годом тревог и горечи, односторонних уступок врагу и внутреннего разлада. В результате мы видим «Ликуд» у разбитого Шароном корыта, левацкий профсоюз Переца, вместо «Аводы», и новую большую безыдейную тусовку под названием «Кадима». Что из этого месива получится в предстоящих через три месяца выборах, никто предсказать не берется. Но в бурлящем политической активностью израильском котле всегда возможны сенсационные блюда. Авось, и на этот раз что-то крутое сварится.
Чего я еще здесь не коснулся? Украины не коснулся, Китая с Тайванем, да мало ли чего еще! Почитаем об этом в статьях компетентных обозревателей, а я, в заключение этой статьи, в заключение года и прожитой пятилетки, коснусь главного вопроса, терзающего теперь американское общество со страниц прессы и в эфире: сможет ли Америка победить терроризм? Попытаюсь на него ответить, исходя из собственных ощущений.
Но прежде замечу, что вопрос некорректен. Почему Америка? Проблема борьбы с терроризмом стоит перед всем миром. Если только Америка будет бороться, а все прочие миллиарды будут в стороне, а то и примутся ей мешать, то шансы на победу невелики. Значит, надо увлечь миллиарды. Решимостью, словом и мощью. Америке это под силу, но пока не справляется, внутренние разборки мешают. Повязанная лицемерными ограничениями, когда подслушивать сговаривающихся террористов нельзя, когда допрашивать мерзавцев надлежит вежливо и в присутствии адвокатов, а они по закону имеют право молчать и сообщников не выдадут, когда права террористов приравниваются к правам законопослушных людей, а стрелять нельзя, бомбить нельзя и так далее, – Америка терроризм не победит. А сплотившаяся, отбросившая лицемерие и внутренние распри – непременно победит. Давайте, читатель, выпьем чего-то покрепче за это в последний час уходящего года, и GOD BLESS AMERICA!
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
