У одного царя был друг, живший на дальней окраине его государства. Однажды царь пригласил его к себе во дворец, встретил с почестями, устроил прием в его честь и подарил на прощание сто золотых монет. Однако по дороге домой на царского друга напали разбойники и забрали у него не только золотые монеты, но и все вещи, которые были при нем. Ограбление произошло на территории, подчиненной царю, но он ничем не мог помочь своему другу и не сумел защитить его.
Царь из плоти и крови может осыпать своих подданных щедрыми дарами, но сохранить эти дары, навсегда закрепить их за ними ему не по силам.
В сегодняшнем разделе приводится текст «Биркат-коаним», которым еврейские священники благословляли народ. Он очень короткий, в нем всего 15 слов, и начинается он так: «Да благословит тебя Б-г и охранит тебя» (6:24).
РАШИ объясняет, что речь идет о материальной собственности. Но Б-г не только дает благословение, не только обещает нам богатство. Он одновременно дает гарантию, что никто не отберет его у нас. В конце концов, какой толк от царского подарка, если за воротами дворца нас поджидают грабители? С Б-жественными дарами такой фокус не пройдет: Всевышний и «благословляет», и «охраняет» от любых неблагоприятных жизненных обстоятельств, которые грозят нас разорить. Его охранная «браха» надежнее роты телохранителей и бронированного «Мерседеса».
Летите, голуби, летите…
Но главная ценность благословения коэнов заключена в его последних словах: «Да обратит Б-г лицо Свое к тебе и даст тебе мир» (6:26). Речь идет о трех видах мира: мире в семье, мире в государстве и мире во всем мире. В Талмуде (Брахот, 59) сказано, что мир будет тому, кто видит во сне котел, реку или птицу. Как это понять? Два человека, едящие из одного котла, символизируют мир в семье. Река — это символ мира в государстве, поскольку она дает воду и плодородие всем его жителям. Однако река не может охватить весь мир. Символом мира на всей земле стала птица, для которой не существует государственных границ.
Та же мысль звучит и в другом комментарии на этот стих: «Мир тебе при входе, мир тебе при выходе… мир со всеми людьми» (Бамидбар раба, 11). «Мир при входе» — это мир в доме; «мир при выходе» — мир в государстве; «мир со всеми людьми» — мир во всем мире, о котором возвещает белая голубка с оливковой веточкой в клюве.
Инвестиции для вечности
И все-таки материальные накопления — не главное в жизни. Мы учим это из стиха 5:10: «Все священное у человека — его будет; и все, что человек дает коэну, его будет».
Еврейская традиция говорит, что, с точки зрения вечности, все наши достижения и приобретения в этом мире ничего не стоят. Истинную, непреходящую ценность представляет только то, что свято: служение Творцу, изучение Торы, исполнение заповедей.
Хафец-Хаим иллюстрировал эту мысль такой притчей. Один человек поехал в Африку, чтобы разбогатеть и материально обеспечить семью. Через несколько дней после приезда он увидел, что из-за жары и недостатка хороших пастбищ африканцам не хватает мяса и жиров. Наш герой купил скот, открыл ферму и занялся заготовкой этих дефицитных продуктов. Его дело процветало.
Но через несколько лет жена стала писать настойчивые письма, требуя, чтобы он вернулся домой: дочери подросли и пора выдавать их замуж. Делать нечего: предприниматель стал готовиться к отъезду. Он продал ферму и решил заработанные деньги вложить в товар, который принесет ему высокую прибыль.
Что самое ценное в Африке? Жиры. А бриллианты и прочие драгоценности стоят гроши. На корабль, отбывавший в Европу, погрузили десятки бочек с жиром. В последний момент, когда наш герой уже шел по трапу, какой-то торговец уговорил его купить по дешевке несколько ювелирных изделий в подарок жене и дочерям.
Бизнесмен допустил грубую ошибку. Он забыл, что хорошее вложение денег в Африке не идентично хорошему вложению в Европе. И еще он забыл, что жир — скоропортящийся продукт. Через несколько недель, когда судно пришло в порт назначения, из трюма доносилась невыносимая вонь протухшего жира. Радостной встречи на родине не получилось. Жена ругала незадачливого супруга за глупость и потерю нажитых денег. Ах, если бы он купил на них бриллианты, такие дешевые в Африке! Но было поздно.
И тут он вспомнил о сувенирах, купленных на пристани. Этих «безделушек» хватило ему не только для оплаты долгов, накопленных семьей за время его долгого отсутствия, но и для безбедной жизни в течение первого года после возвращения.
Мы приходим в этот мир на короткое время — всего лет на 70–80, говорит Хафец-Хаим, чтобы заработать себе вечное будущее в Мире грядущем. К сожалению, мы часто забываем о настоящих драгоценностях — Торе и заповедях, которые кажутся ненужными здесь, но стоимость которых резко возрастет, когда мы вернемся «домой».
Лишь там, «дома», прожив отведенные нам годы, мы поймем, к сожалению слишком поздно, что лучшие приобретения, бриллианты и золото, такие дешевые и доступные здесь, — недоступны за пределами материального мира. Хуже того, бочки с жиром, которые мы бережно копим в течение жизни, окажутся совершенно бесполезными. Они лишь распространяют смрад, за который нам придется платить.
Есть лишь одно утешение, заключает Хафец-Хаим. Это несколько случайно приобретенных бриллиантов — выполненных при жизни заповедей. Но Б-же мой! Как мы будем рвать на себе волосы в отчаянии, вспомнив, сколько драгоценностей сами шли к нам в руки и как мы оплошали, взяв с собой не их, а бочки со скоропортящимся жиром!
Мне не дорог твой подарок — дорога твоя любовь
Закончив строительство Мишкана, Моше освятил его и всю обстановку. Затем главы колен принесли дары для церемонии освящения храмового жертвенника. Вожди приходили по очереди в течение двенадцати дней — каждый в отведенный ему день. Тора любовно описывает их совершенно идентичные пожертвования: «Одно серебряное блюдо в сто тридцать шекелей весом, одна серебряная чаша в семьдесят шекелей, по шекелю священному, оба наполненные тонкой пшеничной мукой, смешанной с маслом, в хлебный дар; одна ложка в десять золотых шекелей, наполненная смесью благовоний; один бык молодой, один баран, один годовалый ягненок, в жертву всесожжения; один козел в грехоочистительную жертву; а в жертву мирную: два быка, пять баранов, пять козлов, пять годовалых ягнят» (7:13–17).
Этот немалый список перечислен двенадцать раз! Но зачем? Почему Тора, столь экономная на слова, где ни одна буква, ни одна точка не появляются случайно, не сообщила просто, что все вожди принесли к Мишкану такие-то одинаковые дары?
Потому что в действительности приношения двенадцати колен не были одинаковыми. Каждое из них было отмечено личным энтузиазмом вождя и тех людей, которых он представлял. Каждый дар отражал, как в зеркале, неповторимую индивидуальность вождя, его преданность Б-гу. Эта индивидуальность оставляла след на каждом предмете. Жертвенных баранов и ягнят невозможно было спутать, как не спутаешь Лоуренса Оливье и Иннокентия Смоктуновского в роли Гамлета или «Рапсодию» Брамса в исполнении разных мастеров.
В далекой юности два моих близких друга принесли мне в подарок на день рождения две совершенно одинаковые книги одного и то же издания — «Магелланово облако» Станислава Лема. Я уже давно не увлекаюсь научной фантастикой, но до сих пор бережно храню книжки-близнецы с их разными дарственными надписями.
Оцените пост
(голосовало: 1, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
