Еврейский Мир

Статья в журнале «Военно-исторический архив» №3 2008 г. имеет длинное, но весьма красноречивое название: «Известный Г. К. Жуков, маршал Советского Союза четырежды Герой Советского Союза, заплатил за чины и звания жизнями миллионов советских людей». Кстати, в статье сказано, что в Первую мировую войну, боевой опыт Г. К.Жукова свелся к дезертирству.

В декабре 1940 г. в Москве провели совещание, на котором Г. К. Жуков прочел доклад «Характер современной наступательной операции», составленный Баграмяном с группой штабных офицеров. Правда, в доклад Жуковым было внесено изменение: вместо двадцатипроцентного преимущества в численности наступающих в зоне главного прорыва он предложил «двукратное преимущество» по всему фронту. По сути это был план нападения на Германию.

С докладчиком не согласились Командующий Дальневосточным округом генерал-полковник Г. М. Штерн и начальник штаба того же округа М. А. Кузнецов. Речь шла об использовании эшелонов развития прорыва, в частности механизированных корпусов. И Штерн, и Кузнецов поставили под сомнение компетентность Жукова. Последствия своих замечаний оба военачальника едва ли предвидели: после назначения Жукова начальником Генштаба оба «несогласных» были смещены со своих постов с большим понижением. Вскоре Штерн и группа старших командиров были расстреляны.

Со Штерном у Жукова были старые счеты со времен Халхин-Гола (Воен.-ист. Архив №9, 2006, с. 79): «Руководство Жукова оказалось не на высоте, не отвечало требованиям военной науки. Мы победили японцев огромным преимуществом в живой силе и технике, а не военным искусством. Отсюда наши огромные, ничем не оправданные потери. Командующий фронтовой группой Г. М. Штерн, которому Жуков подчинялся, неоднократно радикально вмешивался в управление войсками и исправлял грубые ошибки Жукова.

Позже Жуков приписал себе победу на Халхин-Голе… Оболгал Штерна, которого сдал сталинскому цепному псу Мехлису».

Репрессивная машина трудами Тимошенко, Кулика, Ворошилова, Буденного, Жукова и иже с ними работала в Красной Армии, вакантные места появлялись в изобилии для особо преданных. В то время было невозможно остаться в чинах тем более расти в должности, если не доносить — и по собственной инициативе, и на кого укажут.

Не прошло и года после Халхин-Гола, как Сталин назначил Жукова командующим Киевским особым военным округом. А еще через полгода Сталин назначил его начальником Генерального штаба Красной Армии. К этому времени в лагере отбывал срок К. К. Рокоссовский, который, будучи командиром 7-й кавдивизии, дал своему подчиненному командиру корпуса (два кавалерийских полка — В. С.) Жукову нелестную аттестацию: «На штабную и преподавательскую работу назначен быть не может — органически ее ненавидит».

В свете сегодняшней оценки сталинизма мы догадываемся, почему советские службисты в лучшем случае оказывались по разные стороны лагерной проволоки. Но гораздо чаще одни из них оказывались наверху — у власти, а другие внизу (ниже уровня земли с отверстием в затылке).

Главным «дирижером» репрессий, конечно, был Сталин, а среди «первых скрипок» в 1940 — 41 годах оказался Жуков, который вплоть до начала войны «очищал» армию от «врагов народа». Например, в 1941 году, по докладной Наркома обороны Тимошенко и начальника Генштаба от 12 апреля, репрессировали руководство военной авиации и авиационной промышленности. Одних отправили на вечный покой, а других — в лагерные шарашки. Заодно вырезали в очередной раз и руководство военной разведки.

В монографии О. Ф. Сувенирова («Трагедия РККА 1937 — 1938», М., Терра, 1998) приведены страшные цифры репрессий в армии, ссылаясь на архивные материалы. Важно, что в этой монографии обращено внимание на «резкое снижение интеллектуального потенциала РККА» — так называется соответствующая глава. Сувениров обращает внимание на то, что был уничтожен и кадровый состав армии, и преподавательский состав военных академий, училищ и научно-исследовательских институтов и приведены конкретные цифры.

Хочу сослаться на воспоминания генерала П. В. Григоренко «В подполье можно встретить только крыс» (Нью-Йорк, изд. «Детинец», 1981, с. 242), где описаны последствия репрессий в 1939 — 1940 годах:

«Многие должности не были заполнены, квалификация не соответствует… в штабе армии… остались всего два офицера. В дивизиях еще хуже — были арестованы не только офицеры управления дивизии и полков, но и командиры батальонов, рот и взводов. На всю дивизию оставался один лейтенант». Речь шла о дивизии, где служил Григоренко. В целом ситуация по РККА была ничуть не лучше.

Снова вернусь к монографии Сувенирова, где приведены уникальные данные по развалу армейской дисциплины перед началом войны с Германией. На первый взгляд казалось, что страшные репрессии должны были напугать личный состав. Однако массовые репрессии на всех уровнях офицерского состава, включая военных юристов, привели, по мнению Сувенирова, к неповиновению и разгильдяйству солдат.

«Военно-исторический архив»: К чему привело назначение Жукова на высокий пост начальника Генштаба — прекрасно известно. К началу гитлеровской агрессии Красная Армия оказалась абсолютно не подготовленной! И это, несмотря на то, что План Барбаросса со всеми его вариантами нападения на СССР лежал на столе Жукова с 20 марта 1941 г.

К 25 июня 1941 г. немцы уже разбомбили все прифронтовые аэродромы вместе с размещенными там тысячами самолетов Красной Армии и стали использовать эти аэродромы как свои, чтобы бомбить более глубокие тылы. К этому времени немцы уничтожили и основные скопления советской военной техники — танков, складов оружия и боеприпасов, автотранспорта. Но в Генштабе этого еще не поняли.

Видимо, в целях полного разгрома не только Германии, но и ее союзников, ничего еще не понявшие Генштаб во главе с Жуковым, Наркомом обороны Тимошенко и лучшим другом физкультурников 25 июня двинули авиацию и наземные войска против Финляндии.

Казалось, что после дичайшего разгрома в 1941 году, после сражения за Москву, где полегли бессчетно сибирские дивизии из резерва, в 1942 г. советские стратеги поумнеют. Но немцы, отступив от советской столицы, укрепились на ржевско-вяземском плацдарме. Жуков провел там четыре активных наступательных операции, в период которых общие потери Красной Армии составили 1 миллион 300 тысяч — больше, чем под Сталинградом. Это на одном пятачке за 8 месяцев боев, тех боев, когда были активные наступательные действия. Сюда не вошли потери в периоды относительного затишья и в период оборонительных операций Красной Армии, с большими потерями в котлах, которые внезапно создавал противник.

Советские войска на ржевско-вяземском плацдарме, потеряли по данным маршалов Соколова и Куликова, около двух миллионов человек.

Маршал Жуков вплоть до самого Берлина устлал трупами солдат Зееловские высоты, а потом и сам Берлин.

Продолжение следует

Оцените пост

(голосовало: 1, средняя оценка: 4,00 из 5)

Загрузка...

Поделиться