«Каждый волен иметь свои национальные симпатии и антипатии, но ненависть к целому народу есть человекоубийство, и ненавидящий должен нести ответственность».
Н. А. Бердяев,
«Христианство
и антисемитизм»,
«Путь», Париж, 1938
Высочайшие достижения человеческого духа и злобный антисемитизм, гений и злодейство — совместимы ли они? Сколько раз с искренней горечью узнавали мы, что тот или иной творец великого шедевра проявлял в жизни — в словах или поступках действия, недостойные его творения. Разве не живут великие творения в сознании современников и потомков своей самостоятельной жизнью, полностью отделившись от своих создателей? Ведь предупреждала же Анна Ахматова:
«Когда б вы знали,
из какого сора
Растут стихи,
не ведая стыда…»
Нет, в искусстве (по крайней мере, в искусстве) недопустимо разделять эстетику и этику, эстетику творений от этики творцов. Они сосуществуют, как сиамские близнецы.
Рихард Вагнер (о нем пойдет речь дальше) писал: «Было бы величайшей ошибкой отделить Вагнера-мыслителя и философа от Вагнера-композитора. Может быть, в других случаях это возможно, но в моем — нет». (Юрий Аранович «Любите ли вы Вагнера?» Газета «Вести», 21 — 26 июня 2002 г.; приложение «Нон-стоп»). В других тоже.
И все-таки, так ли уж важно, в конце концов, знать, что собой как личности представляют мастера культуры, творцы искусства? Не так ли? Нет, не так! Иначе не было бы истории искусства: истории литературы, музыки, живописи, архитектуры, не изучали бы мы жизнь и творчество великих мастеров культуры, их психологию и философию. Без этого нельзя глубоко и правильно оценить плоды их творчества, определить место творцов в истории цивилизации.
Ну а нам, евреям, в силу драматических коллизий нашей более чем трехтысячелетней истории отнюдь не безразлично отношение мастеров культуры к еврейству, к тому, попадают ли они в ранг антисемитов, и если да, то где каждый из них располагается на шкале антисемитизма.
Ну вот евреи «опять о своем» (А. И. Солженицын, «Бодался теленок с дубом»). А разве это не естественно? Разве «Капитанская дочка» или «Мертвые души» не о своем? Может быть, они о мифах Древней Греции или о хижине дяди Тома? А «Война и мир» — разве это о Франции времен «Трех мушкетеров»? Вся моя книга «о своем», о нас, евреях, нашем прошлом и настоящем. Она о нас даже тогда, когда речь идет и о неевреях. «Любовь к своему народу должна быть творческой любовью, творческим инстинктом. И менее всего она означает вражду и ненависть к другим народам» (Николай Бердяев «Судьбы России» гл. «Национальность и человечество», М. Эксмо-пресс, 1999).
Ограничимся именами трех выдающихся творцов культуры, проявивших в жизни и творчестве жгучий антисемитизм. Вагнер, Достоевский, Солженицын. Речь пойдет об их отношении к нам, евреям. Все они громкие антисемиты, антисемиты-трибуны, подобно В. В. Шульгину. Но в отличие от него, они еще и выдающиеся деятели мировой культуры.
Рихард Вагнер (1813 — 1883)
«Я считаю еврейскую расу прирожденным врагом человечества… Для еврея сделаться вместе с нами человеком — значит, прежде всего перестать быть евреем…»
Р. Вагнер,
«Иудейство в музыке»
В последние годы с частотою раз в десять лет в Израиле предпринимаются попытки исполнить музыку Вагнера в концертных залах. На ее публичное исполнение уже без малого 70 лет существует запрет при том, что аудиокассеты и компакт-диски с его музыкой, а также партитуры и клавиры его опер свободно продаются в музыкальных магазинах. А частные прослушивания «запрещенного» Вагнера — нормальное явление. Генрих Нейгауз-младший вспоминает («Вагнер в Израиле: субъективные заметки» «Заметки по еврейской истории», № 44, 19 июля 2004 г.), что «в этих прослушиваниях принимали участие как «русские», так и англоязычные израильтяне, все, за исключением автора этих строк, — евреи».
Всё началось сразу после «Хрустальной ночи» в Германии 9-10 ноября 1938 года. Ее свидетелем оказался знаменитый скрипач, создатель филармонического оркестра в Палестине Бронислав Губерман. Вернувшись в Тель-Авив, он настоял на исключении музыки Вагнера — фрагментов из его опер — из программы ближайшего концерта: «Гитлер обожает музыку Вагнера, выражающую, по его мнению, истинный арийский дух. Он называет ее «главным источником вдохновения». Геббельс писал, что музыка Вагнера «прославляет сильную личность, немецкий национальный дух и прекрасно подкрепляет суть нашего лозунга «Германия превыше всего!» И еще: музыка Вагнера «хорошо взбадривает тевтонскую кровь и отвечает ключевым целям нашего движения — строительству великого германского отечества от океана до океана, а может быть, и во всем мире».
В 1999 году в Иерусалимском университете выступил правнук Вагнера, музыковед доктор Готфрид Вагнер. Он говорил: «Нельзя, просто нельзя исполнять его (Рихарда Вагнера) музыку. Для знатоков творчества Вагнера совершенно очевидно, что оно неотделимо от расистской идеологии. Изучение его произведений убеждает в том, что они были продиктованы стремлением воспеть арийскую расу, противопоставить ее «низшим расам». «Пророком религии германизма» назвал Вагнера Николай Бердяев («Судьба России», гл. «Душа народов», Москва, Эксмо-пресс, 1999 г.).
Музыка Вагнера постоянно звучала в лагерях смерти. Отказ от ее публичного исполнения стал в Израиле, по словам дирижера Юрия Арановича, одного их лучших интерпретаторов Вагнера, «нерукотворным памятником шести миллионам евреев, уничтоженных немцами в годы Катастрофы…». Когда в 1981 году знаменитый дирижер Зубин Мета, возглавлявший в то время Израильский филармонический оркестр, попытался исполнить увертюру к «Тристану и Изольде», возмущенные слушатели, а среди них были и уцелевшие узники нацистских лагерей, сорвали исполнение. Десять лет спустя, в 1991 г., еврей Даниель Баренбойм, известный пианист и дирижер, предпринял новую попытку исполнить Вагнера. С протестом выступил переживший Катастрофу спикер кнессета Дов Шилянский. «Впервые я услышал его музыку в Дахау», — сказал он. И всё же еще через 10 лет, в 2001 году, Баренбойм исполнил Вагнера на фестивале в Иерусалиме с оркестром Берлинской филармонии, нарушив обещание не играть Вагнера. «В музыке Вагнера нет антисемитизма, — заявил он по окончании концерта, — а те, кто ассоциирует его музыку с Холокостом, должны оставаться дома». Эфраим Зуров, директор израильского отделения Центра Симона Визенталя, назвал шестидесятилетнего Баренбойма «культурным террористом» и призвал все израильские оркестры бойкотировать музыканта. (Два года спустя Баренбойм выступил с фортепианным концертом в Рамалле. «Я чувствую, что мы, израильтяне, сделали недостаточно, не взяли на себя в полной мере ответственность за решение палестинской проблемы». Интересно отметить, что в письме к Листу в 1848 году Вагнер приглашал его «заниматься музыкальным терроризмом». Террористы Арафата бурно приветствовали музыкального собрата).
Так разве только музыка Вагнера исполнялась в лагерях смерти? — возражают приверженцы исполнения Вагнера в израильских концертных залах. Разве перед входом в газовые камеры не играли Баха, Бетховена, Иоганна и Рихарда Штраусов, Шопена, наконец, «неизвестного композитора» (Мендельсона)? Но их музыка постоянно звучит в концертных залах Израиля. «Да и кто из композиторов эпохи романтизма и постромантизма хотя бы надолго не был антисемитом?!» (Генрих Нейгауз-младший, указанная статья).
Продолжение следует
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
