В одну из командировок я поехал с сослуживцем, Мерабом Леонидзе, сыном директора консервного завода. В тот раз начальник попросил его передать в Москве пять бутылок водки одному из наших заказчиков. Одну из них украли в аэропорту. Мераб очень огорчился. В качестве компенсации он предложил пригласить этого заказчика в ресторан.
Тот с удовольствием согласился. Мы пошли в ресторан «Днепр», и начался пир. После очередной бутылки официантка почувствовала в Мерабе выгодного клиента и начала действовать. Возле столика появилась какая-то девица. Грузинская кровь заиграла в Мерабе, он требовал «продолжения банкета». Тем более что у него в кармане была крупная сумма.
Я умолял Мераба уйти, но мои усилия были напрасны. Мы проводили гостя, а Мераб незаметно от меня решил вернуться в зал, куда его не пустили. Как выяснилось потом, он расплатился за все выпитое и съеденное и дал очень крупный аванс за предстоящее пиршество. Естественно, официантка предупредила швейцара, чтобы он нас больше в зал не пускал.
Мераб в гневе решил подойти к милиционеру, находившемуся внизу, и объяснить на своем прекрасном русском языке, что с ним несправедливо поступили. Мои попытки отвести товарища в сторону не увенчались успехом. Он подошел к другому милиционеру. Кончились все его объяснения тем, что милиционеры вывернули ему руки и потащили в машину. Меня не трогали. Случайные зеваки кричали: «Вам тут не Грузия, вам тут покажут».
Его увезли. Тут я полностью протрезвел. Подойдя к гардеробщику и дав ему какую-то сумму, спросил: «Какое отделение милиции вас обслуживает?» Он ответил: номер 123.
Оно оказалось за углом. Дверь была открыта, оттуда до меня доносился звериный рев Мераба. Его дубасили несколько милиционеров. Он был молодой, здоровый парень, выросший на деревенских харчах, поэтому им приходилось совсем не легко. Я умолял, чтобы его не трогали, даже вбежал раз туда, но меня выгнали. Вдруг вышел милиционер с большим синяком под глазом и сказал: «Я ему: дорогой, дорогой, а он мне ногой в глаз!».
Потом Мераб рассказал мне, что когда его вязали, у него оставалась одна свободная нога. Он взмахнул этой ногой и попал в глаз милиционеру. Чем грозило избиение сотрудника милиции при исполнении служебных обязанностей, сказать страшно.
Когда я в последний раз ворвался в отделение с уверениями, что мы хорошие и не надо нас трогать, один из сотрудников, здоровенный детина, поднял меня за воротник и сказал: «Парень, глаза-то у тебя какие хорошие! Иди-ка отсюда, а то сейчас тебя поставят рядом и сделают с тобой то же самое». Тут он дал мне коленкой в одно место, и я вылетел прямо в сугроб. Вдогонку он снова крикнул: «Учти, мне понравились твои глаза. Но если еще раз зайдешь, никакие глаза тебе не помогут!».
Поняв, что ничего не добьюсь, я сел в такси и поехал в гостиницу. По дороге рассказал таксисту о происшедшем. Тот пытался меня «наколоть», обещая, что может что-то сделать за определенную сумму, но у меня хватило мозгов с ним не связываться.
На следующий день в семь утра я вернулся на «место преступления» и спросил у дежурных милиционеров:
– А что с ним будет?
– Ну, это решит суд. Шутка ли – избиение сотрудника при исполнении служебных обязанностей! Того парня с синяком отправили в больницу, он вышел на больничный. Сам знаешь, чем это кончится!
Я спросил, стоит ли мне вызвать из Грузии его отца. Они ответили:
– Знаешь, дорогой, приходи-ка ты к нам часов в двенадцать, и мы сами попытаемся решить эту проблему.
Не знаю, кто из милиционеров пожалел меня за мои глаза, но на следующее утро в отделении были другие люди. Я был выбрит, трезв. И был свидетелем, как взяли Мераба. Рассказал им всю историю, как официантка подвела молодого парня. Дав незначительную взятку деньгами, которые были у меня, я выкупил Мераба. Милиция вернула ему все деньги. Все оформили по акту. Видно, мешал свидетель. Потом Мераб щедро со мной расплатился – вернул мне деньги, водил пару раз в ресторан. Правда, пили мы уже меньше и только в гостинице. Этот человек, которому я косвенно спас жизнь и судьбу, был благодарен мне до конца жизни и часто рассказывал, что у него есть друг-еврей, и когда ему было очень тяжело, этот друг
его спас.
На самом деле, моя роль в этом деле была довольно пассивной. Трудно сказать, что в моих глазах так понравилось милиционеру, который в это время бил другого человека, и с каких это пор за глаза сотрудник милиции может пожалеть.
Однажды в гостях у Мераба был очень уважаемый «вор в законе». В то время воры вели себя «по понятиям», и весь район, в котором он жил, был застрахован не только от грабежа, но даже от хамства. Кроме своей основной профессии, этот вор был также профессором искусствоведения. Выслушав историю, он сказал: «Поблагодари их Б-га, что с тобой был еврей. А то…» Многоточие специалиста было
понятнее любых слов.
Однажды, уже в Иерусалиме, у нас в гостях была женщина – майор московского угрозыска. Я рассказал ей про этот случай. Женщина была взволнована. Перед поездкой в Израиль она участвовала в закрытии 123-го отделения милиции за неблаговидные поступки. «Теперь я понимаю, – сказала она, – что в такое страшное место Творец мог заглянуть только ради еврея».
Кстати, теперь эта женщина уже подполковник и ревностно соблюдает заповеди, продолжая работать в московской милиции.
Оцените пост
(голосовало: 6, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
