Международный гроссмейстер, двукратный претендент на звание чемпиона мира, олимпийский чемпион, обладатель Кубка и вице-чемпион СССР, чемпион Израиля, победитель более десятка международных турниров. Инженер-электрик. Женат. Есть дети и внуки. Немало лет отдал занятиям различными восточными системами, психологией и парапсихологией, сравнительному исследованию религий, мифологии, философии, истории.
11 лет назад начал возвращение к традициям своего народа. Автор и редактор нескольких шахматных книг.
Имя Леонида Юдасина хорошо известно не только любителям шахмат и… поэзии, но и тем многочисленным читателям «Еврейского Мира», которые знакомы с нашей «литературно-елочной перепалкой».
Встречи с ним, беседы и горячие многочасовые споры о поэзии, еврейских традициях, воспитании были бы интересны и полезны не только нам двоим, но и, наверное, многим. Несмотря на то, что каждый из нас остался при своем мнении относительно многочисленных запретов и ограничений, предписанных религиозным людям, мы достигли консенсуса в организации своеобразного турнира на «Злых страницах».
Суть предложений моего потенциального оппонента изложена в присланном в редакцию письме под тенденциозным названием «Поднимая железную перчатку».
Не берусь даже предполагать, где мой визави нашел этот металлолом, но, тем не менее, цитирую это послание, взяв на себя смелость прокомментировать отдельные пассажи:
«Несовершенен человек… Люблю я, как это ни прискорбно, не токмо что подолгу болтать непонятно о чём, но и цинично заменять дискуссии о массовых и запоминающихся праздниках для наших детей пропагандой чёрт-те чего… Ну там Хануки какой-нибудь… Ту-би-Швата с Лаг-ба-Омером… Да ещё пописываю анонимки и пасквили, исполненные ханжеских замечаний, будучи абсолютно уверен в собственной правоте и незыблемости своей дремучей позиции. (Заметьте, это не я сказал — Л. А.)
Оттого-то и не получаются у меня открытия во всех сразу областях знаний. Стыдно чего-то стало апеллировать к авторитетам, приводить заскорузлые мнения. Пора начинать исправляться.
Чего там — можно? Что там — нельзя? Всё можно! И потому мне тоже можно! Цитировать, например, достойного партнёра по поэтическому турниру!
С удовольствием поднимаю с бетонного пола обронённую перчатку. Но, поскольку грубые дуэли канули в трагическое дюмовское прошлое, вижу на их месте триели, квадроели, пентаели, просто ели и прочие фортели.
(Слова-то какие… Без энциклопедического словаря не разберешься… Будьте проще, тезка…)
Предлагаю «злостной странице» объявить поэтический турнир широкого масштаба по следующим номинациям:
Поэтический турнир
Под названием «Вейз мир!»
Много тем предлагается:
а) Как газ разлагается?
б) Как он иль скорей разлагался б еврей?
в) Что полезнее: ландыш в траве иль кипа на седой голове?
г) Це за диво: «еврейская нация» и нужна ли ей ассимиляция?
д) Что мы делаем, шкодные дети, На недурно устроенном свете?
е) Ну и всякое там несуразное под учёною рубрикой «разное».
(Великолепные стихи! Особенно «Как он иль скорей разлагался б еврей?» Железная рифма и, что самое главное, настолько глубокий смысл, что мне так и не удалось до него докопаться.)
Это вы сами придумали, или вычитали у Шекспира?
К участию рекомендую принимать присланные (или подсочинённые самой редакцией) материалы при следующих ограничениях: поэтично (а коли нет — то хотя бы недлинно-ненудно-прозаично), остроумно, содержательно. Лучше без мата.
А теперь — к барьеру! Порифмуем для начала про еврейство (или, по свободному выбору, чукотство) и ассимиляцию.
Для лучшего осознания следующего текста полезно учесть, что при отбытии в иные миры бессмертного Ильича паталогоанотомы обнаружили у него редкую патологию: половина мозга заменена структурированной водой. Конечно, дедушке далеко до императора Тита, у которого, согласно Агаде, после смерти в мозгу был изловлен отъевшийся комар размером с целую ласточку, но, согласитесь, тоже неплохо! Интересно, почему эти столь ценные для понимания образа любимого вождя и милые, дорогие нашему сердцу подробности в Нерушимом не афишировались?
(Кого «к барьеру»? Если меня, то я недостоин не только выхода к барьеру, но даже к детской песочнице, потому что понять всю глубину аналогии «еврейства», «чукотства», «структурированной воды» и «комара размером с ласточку» в мозгах именитых покойников выше моих скромных способностей… Но не буду перекрывать вашего поэтического фонтана:)
Что такое ассимиляция?
Это — когда
В душе наступает прострация,
А полмозга: вода.
Это — когда ампутируешь
Особую часть души
И просто «вчера» копируешь…
Греши.
А теперь немного из зловредной пропаганды чёрт-те чего.
Ханука.
Маленькие свечки
среди десятицветных ламп —
Празднует Кристмас Америка.
«Happy Chanukah!»,
«Merry Christmas!»,
«Happy Kwanza!» —
У каждого свой праздник.
«Happy holiday to you!»
Магазины пылают
и светятся лица детей.
Подарки, подарки, подарки…
У каждого — своё чудо.
Время огней. Время каникул.
А эти ровные свечки скромны —
Как правда.
(Потрясающе! Особенно впечатляют «Магазины пылают». Очень емкая и реалистичная метафора. И куда только пожарные смотрят? Хорошо бы еще «Напалм сверкающих гирлянд» или «Коктейль Молотова согревает души».
Кстати, «…светятся лица детей» — это хорошо или плохо? Или в зависимости от чего конкретно светятся? Если от чуда каникул и подарков, то такое свечение нам не нужно! Безыдейное какое-то свечение… Не наше, чуждое, лживое, где-то даже языческое, я бы сказал, свечение… Правда — она в другом! Она — в ровных и скромных свечках.
И, разумеется, в стихах моего поэтичного оппонента.)
А теперь в качестве автографа — чтобы вы не забыли, что это всё-таки «злая страница».
(Благодарю за напоминание! А то я, измученный «душевной прострацией» и вашей угрозой «ампутации» чрезвычайно важной для меня части кое-чего, чуть было не перепутал «Злые страницы» с Альманахом шедевров поэзии. Еще раз благодарю и припадаю исстрадавшейся «прострациированной» душой к живительному источнику вашего поэтического таланта):
Раз гуляли по бордвоку
Чемберлен, Батый и Горький.
Видят: в шляпе жид пархатый,
Борода при ём лопатой.
Чемберлен: «Ассимилировать!»
А Батый: «Тотчас кастрировать!»
Ну а Горький: «Пусть живёт —
Всё ж не пакостный народ!»
Вышел спор. Ищя ответа,
Дружно в русскую газету
Три героя держат путь.
Там подскажет кто-нибудь!
Но увидев их картинки,
Чемберлен глодал ботинки,
Горький рвал свои власы
А Батый спалил усы.
Изумляясь, на полу,
Тут же, в страхе, бритмилу
Три героя совершили
И теперь сидят в ешиве.
Чего и вам советующий
Арье Юдасин.
P. S. Ваш укол, маэстро!
(Как там Чехов сказал? «Умри, Денис, лучше не напишешь!» А Александр Сергеевич, доведись ему в творческом экстазе подняться до таких поэтических высот, как «… увидев их картинки,
Чемберлен глодал ботинки…», еще раз воскликнул бы «Ай да Пушкин!
Ай да сукин сын!»
Приведенные цитаты не имеют никакого отношения к реальным лицам. Любые совпадения и аналогии — случайны. Прим. Л. А.)
Уважаемый Леонид Юдасин! Высокотитулованный мой тезка!
Я — человек сугубо мирный, и ваш призыв колоть вас куда-то и непонятно за что мне не совсем по душе. Тем не менее, ваши бессмертные строчки про исторический визит в «русскую газету» (?!) Чемберлена, Батыя и Горького настолько меня потрясли, что прокомментировать их мой гражданский долг.
Ваша уникальная способность наблюдать и анализировать, безусловно, проявилась во всем своем блеске в развернутом поэтическом полотне, иллюстрирующем встречу и глубинную связь поколений (Чемберлен, Батый, Горький, жид пархатый…). Вы, уважаемый мэтр, соблюли три необходимых основополагающих классических правила:
единство места (по бордвоку) — конкретное место,
единство действия (… гуляли.., видят….). Заметьте, не «сидели и выпивали», а именно одновременно гуляли и одновременно видят;
и времени (Раз…) — не два, не три, а всего лишь раз. На большее их, видимо, не хватило…
Пристальный взгляд художника подмечает существенную деталь (Борода при ём лопатой.) В сочетании с ранее замеченной «пархатостью» вы рисуете емкий образ виновника дальнейшей трагедии двух интеллектуалов (Горький и Чемберлен) и примкнувшего к ним милитариста-оккупанта (Батый).
С вашей помощью читатель становится невольным свидетелем разгоревшейся медико-философской дискуссии (Чемберлен: «Ассимилировать!» А Батый: «Тотчас кастрировать!» с выраженным гуманитарно-либеральным душком («Пусть живёт — всё ж не пакостный народ!»)
Итак, есть завязка дальнейшей трагедии, вызванной принципиально противоположной несовместимостью взглядов героев. Но автор эпопеи, долгие годы проживший в Израиле и впитавший компромиссно-миролюбивый подход к решению жизненно важных проблем, находит консенсус в дальнейших действиях героев: (Вышел спор. Ищя ответа, Дружно в русскую газету Три героя держат путь…)
Близость к истокам народно-бытовой лингвистики («…Ищя») помогает автору найти кратчайший путь к сердцам и интеллекту потенциального читателя. Заметьте, как представители трех эпох и разных политико-социальных укладов находят все-таки нечто общее в душе, когда дело касается «жида пархатого». Они не просто идут в газету. Они дружно идут! Потому что только «русская газета» — коллективный агитатор и организатор — может дать объективный и общественно значимый ответ на наболевший вопрос: «кастрировать или ассимилировать?» Автор ненавязчиво наталкивает читателя на мысль о значимости прессы, необходимости подписки на нее и размещении в ней финансово-живительной рекламы.
Интрига развивается настолько стремительно, что неискушенный читатель просто не успевает осмыслить происходящее.
(Но, увидев их картинки,
Чемберлен глодал ботинки,
Горький рвал свои власы
А Батый спалил усы.)
Интригуя читателя, автор не раскрывает содержания картинок. Тем самым, давая возможность каждому, (в меру его фантазии и испорченности…) самому представить весь ужас увиденного. Натурализм реакции героев оставляет далеко позади примитивные ужастики Хичкока, изыски Эдгара По. Только представьте себе пылающие усы Батыя на фоне полулысого Горького с клочьями вырванных прядей в руках и давящегося ботинками Чемберлена…
Уж-ж-жас!!!
Казалось бы, вот она — вершина натурализма, когда мороз по коже… Но нет! Это еще не конец. Религиозный мистицизм автора заставляет героев броситься на пол и на этом полу в антисанитарных условиях заняться… членовредительством… Нет, моих скромных способностей не хватает… Я вновь цитирую автора: («Тут же в страхе бритмилу три героя совершили…»)
Поскольку эти страницы могут случайно попасть на глаза детям или лицам с неустоявшейся психикой, я не предлагаю читателю даже мысленно представить себе эту картину…
Но… Пощадив читателя, мягкий и не жестокий в душе Леонид Юдасин заканчивает все «хеппи эндом»: («И теперь сидят в ешиве»). Видимо, хорошо сидят! Иначе с чего бы вдруг мой тезка завершил свое письмо-эпопею словами:
«Чего и вам советующий
Арье Юдасин»
Благодарю за искренний совет, маэстро! Но если мне тоже придется пройти все описанные вами ужасы, то я лучше посижу за любимым компьютером…
Чего и вам желающий
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...