Тора сообщает закон об использовании пепла красной коровы («пара адума») для ритуального очищения людей, находившихся в контакте с мертвым телом. В сороковой год после Исхода умирает сестра Моше, пророчица Мирьям, в заслугу которой евреев сопровождал в странствиях неиссякающий колодец с питьевой водой. Народ в панике: где взять воду? Отвечая на молитву Моше и Аарона, Б-г велит им собрать людей у водоносной скалы и «попросить» у нее воды. Однако Моше не говорит, а дважды ударяет скалу посохом. Из нее бьет мощный фонтан. Водная проблема решена, но Б-г лишает Моше и его брата права на вступление в Эрец Исраэль за то, что они «не ознаменовали святость Мою на глазах у сынов Израиля». Евреи вынуждены идти в Эрец Исраэль кружным путем, поскольку царь Эдома, прямой потомок Эсава, не разрешил им пройти через свою страну, угрожая войной. На горе Гор умирает Аарон, передав свои обязанности и священные одежды сыну Элазару. Весь народ тридцать дней оплакивает своего первосвященника и миротворца. И снова жалобы на тяготы пути и упреки в адрес Б-га и Моше. Нашествие ядовитых змей отрезвляет бунтовщиков, и они просят пощады. По указанию Вс-вышнего Моше изготавливает искусственного змея и закрепляет его на шесте. Взглянув на этого змея, все ужаленные исцеляются. Тем временем евреи подходят к границе страны эмореев и просят царя Сихона пропустить их. Сихон отказывает, и тогда Моше приказывает начать войну с эмореями. Евреи побеждают и захватывают земли на восточном берегу Иордана, которые Сихон незадолго до этого отвоевал у моавитян. В ходе следующей войны сыны Израиля громят армию Ога, царя Башана, и занимают его страну, расположенную в районе Голанских высот.
«Вот закон («хок») Торы… Говори сынам Израиля, чтобы привели к тебе корову красную, без порока…» (19:2).
Когда я надеваю утром перед молитвой тфилин, по-русски их еще называют филактерии — маленькие черные коробочки из кожи, внутри которых находятся кусочки пергамента со священным текстом, мне порой кажется, что я выгляжу инопланетянином. Я как будто смотрю на себя со стороны, и все мои действия выглядят странными и загадочными…
Один мой знакомый, бывший отказник, рассказывал. После подачи документов на выезд в Израиль — было это уже лет 30 назад — его уволили с работы, и ему, физику-теоретику, пришлось устраиваться в ЖЭК слесарем-сантехником. Именно в это время он открыл для себя Тору и начал соблюдать заповеди. Его новыми коллегами были простые работяги, опустившиеся и почти спившиеся. Пределом их мечтаний в жизни было получить пол-литра от жильца за ремонт сломанного крана.
Появление религиозного еврея как будто встряхнуло эту убогую компанию. Обязательная кепка на голове, строгое следование нормам кашрута и стремление использовать каждую свободную минуту для чтения «нерусских» книжек вызвали у них живой интерес и искреннее уважение. «Ты не забыл помолиться?» — заботливо напоминали они ему перед заходом солнца. Жэковские слесари частенько воровали друг у друга инструменты. Но у «Бороды» ничего не трогали: «Борода — святой человек». Изредка кто-нибудь подходил к нему и заводил философский разговор о том, как хорошо было в прежние времена, когда люди верили в Б-га.
В комментарии к приведенному стиху из сегодняшнего раздела Раши пишет, что народы мира смеются над стремлением евреев соблюдать заповеди, которым нет логического объяснения, такие, как закон о красной корове. Однако в разделе «Ваетханан» из книги «Дварим» сказано нечто прямо противоположное: «Храните же и исполняйте (заповеди), ибо это мудрость ваша и разум ваш на глазах всех народов, которые, услышав обо всех этих установлениях, скажут: «Как мудр и разумен народ этот великий» (Дварим, 4:6).
Смеются над нами или уважают?
Когда самолет, многотонная махина, грузно пробежав по бетонной дорожке, взмывает в воздух со скоростью несколько сотен километров в час, я испытываю священный трепет, вжимаясь всем телом в мягкое кресло. Я слежу в иллюминатор, как дома превращаются в спичечные коробки, а люди — в спички, и думаю о том, сколько таланта, знаний и умения надо вложить в создание этой крылатой машины. Я уверен, что ею управляют первоклассные пилоты, мастера своего дела. Иначе я просто не отважился бы купить авиабилет.
Но, будучи гуманитарием по образованию, я не могу толково объяснить, почему взлетает самолет и как он садится: законы аэродинамики для меня тайна за семью печатями.
То же самое можно сказать и о «хуким», законах Торы, которые невозможно понять разумом. Когда евреи правильно соблюдают заповеди, гордо и с достоинством, народы мира смотрят на еврея, облаченного в талит и тфилин, как я смотрю на самолет. Они не знают, как «работают» тфилин, но понимают, чувствуют, что в этих странных черных коробочках, которые мы накладываем на лоб и руку, скрывается какая-то сверхъестественная неодолимая сила, прочная связь с вечностью.
Если же мы пренебрежительно относимся к своему наследию, смеемся над «местечковыми пережитками», то и народы мира тоже смеются. А что им еще делать? Нельзя заставить их уважать то, чем сам пренебрегаешь.
Змея подколодная
«И послал Б-г на народ ядовитых змеев…» (21:6).
Выдающийся мудрец и подвижник Торы Хафец-Хаим, живший в Польше на стыке XIX и XX веков, ставит три вопроса к короткому (всего четыре стиха) рассказу о том, как Б-г наказал строптивых евреев нашествием ядовитых змей.
Во-первых, почему Тора пишет вначале: «и жалили они народ», а затем: «и умерло множество народа из Израиля»? Во-вторых, мы знаем, что в атаке участвовало много змей. Почему же грешники просили Моше помолиться Б-гу, «чтобы удалил Он от нас змея (в единственном числе и с определенным артиклем)»? И, наконец, в-третьих, почему молитва Моше оказалась недостаточно эффективной, чтобы избавить людей от гремучих змей? Ведь еще в Египте пророк без труда прекращал по просьбе фараона Б-жественные казни с участием лягушек, вшей и диких зверей.
Прежде всего следует отметить, продолжал Хафец-Хаим, что наказание змеями пришло за грех злоречия в адрес Б-га и Моше, за «лашон а-ра». Между «лашон а-ра» и другими грехами есть большая разница. Когда человек совершает другие грехи, он создает тем самым ангела, само существование которого служит ему обвинением — без единого слова. А при грехе злоречия ангел-обвинитель не только свидетельствует против виновного своим присутствием, но и вслух высказывает свои обвинения в адрес клеветника — по принципу «мера за меру».
Вот почему, хотя Б-г может легко спасти нас от любых бед, Он «бессилен», когда несчастья постигают нас в отместку за «лашон а-ра». Иллюстрацией к этому положению может служить такая аллегория. У одного богача был друг. Этот друг жил в деревне, где свирепствовал злой пес. Богач сказал однажды своему другу: «Если у тебя возникнут финансовые трудности, тебе не надо прятаться от кредиторов. Только дай мне знать, и я с радостью помогу тебе. Но если тебе повстречается этот страшный пес, немедленно убегай, прячься от него, потому я не смогу защитить тебя от его зубов».
Точно так же при любом другом грехе Б-г удаляет ангела-обвинителя, чтобы благосклонно судить виновного. Но с небесным обвинителем, созданным в результате «лашон а-ра» Ему труднее справиться. В самом деле, легко ли заткнуть рот ангелу, если его громкие и внятные обвинения неопровержимы и если он требует справедливого воздаяния? В таком случае у Б-га просто нет выбора: Он вынужден довести до конца правосудие.
В нашем случае, хотя виновными в злоречии были, в первую очередь «эрев рав», иноплеменники, сопровождавшие евреев в пустыне и уставшие от тягот пути, сыны Израиля тоже несли свою долю вины, поскольку они не дали им отпор, позволили злословить в адрес Б-га и Его любимого пророка. Вот почему, хотя змеи жалили, в основном, «народ» (иноплеменников), однако смерть настигла также и «множество народа из Израиля». (Другое объяснение: «народ» — евреи, а «Израиль» — его лидеры.)
Теперь нам понятно, почему Моше просил Б-га удалить не «ядовитых змеев», а «змея». Речь идет об ангеле-обвинителе, созданном злоречием множества людей. Очевидно, что если бы Моше удалось нейтрализовать ангела-обвинителя, то физические змеи сами бы исчезли.
Однако Б-г сказал пророку в ответ на его молитву, что в силу уже названных причин Он не может удалить ангела, уличившего людей в грехе «лашон а-ра». Единственным противоядием, точнее, «громоотводом» может стать медный змей на высоком шесте. В талмудическом трактате «Рош Ашана» сказано, что этот искусственный змей не лечил от змеиных укусов. Просто люди обращали свои взоры к небу, когда им грозила неминуемая смерть, вспоминали о Б-ге и тянулись к Нему сердцем, подчиняя себя Его воле. И тогда змеи оставили их в покое.
Но почему искусственный змей должен быть обязательно медным? Очень просто: медь — на иврите «нехошет»; это слово содержит буквы, из которых можно составить «нахаш», змея. Клин клином вышибают: «нехошет» нейтрализует «нахаш».
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
