Еврейский Мир

Мне довелось увидеть его в городе Навои. В этом городе находится мощный горно-металлургический комбинат, куда я, в то время сотрудник журнала «Партийная жизнь», был командирован для изучения работы парткабинета. Судя по величине и оборудованию, парткабинет этот был самым грандиозным учреждением такого назначения во всем Узбекистане. В то же время его музейная стерильность свидетельствовала, что я нахожусь именно в таком месте. Когда я заканчивал статью, в кабинет вошла группа «руководящих товарищей». Среди них возвышался на целую голову пожилой мужчина с тремя золотыми звездами Героя соцтруда, при виде которого я рефлекторно вскочил. Он кивнул в мою сторону и спросил отрывисто: «Кто?» Генеральный директор комбината Зарапетян также односложно ответил: «Корреспондент», и этот большой начальник потерял ко мне всякий интерес.

Я же вскоре выяснил, что трижды Героем был министр среднего машиностроения Славский. Термин «среднее машиностроение» посвещенные расшифровывали как «Атомная промышленность», к которой и принадлежал навоийский комбинат. Что касается министра, то, кроме фамилии, были известны лишь инициалы: Е.П. Все же мне удалось выяснить имя и кое-какие сведения об этой значительной личности. Звали Славского Ефимом Павловичем. Рассказал мне об этом Генеральный директор комбината Зарап Петросович Зарапетян. Совсем недавно узнал я из Википедии, что этот засекреченный министр был евреем. Подтверждение такому сенсационному факту нашел и в других источниках, ведя поиск по всему фронту информации. И решил написать, потому что о жизни такого выдающегося деятеля Советского Союза — еврея — должны узнать, по крайней мере, его соплеменники.

Родился Ефим в селе Макеевка, области казачьего Войска Донского в октябре 1898 года. Отец его, Файвель Славский, бывший николаевский солдат, был настоящим богатырем. Саженого роста, энергичный и трудолюбивый, имел небольшой надел, который и обрабатывал. Пока жил отец, семья не бедствовала. Он умер в 70-летнем возрасте, и Ефим, которому тогда было 8 лет, стал подпаском. Почти семь лет батрачил, потом пошел на шахту, работал коногоном, рубил уголь. Ростом и силушкой пошел он в отца, так что зарабатывал на хлеб и себе, и матери. Впрочем, о ней, как и о братьях и сестрах — никакой информации.

В 1918 году Ефим стал красногвардейцем, затем воевал с петлюровцами в одной из частей так называемой «украинской завесы». Выделяясь недюжинной силой и навыками верховой езды, он становится сначала бойцом 1-го Конного корпуса, а по окончании курсов в декабре 1919 года — командиром взвода в 1-й Конной армии. С Конармией прошел путь от Донбасса до Польши. После расформирования Конармии в 1923 году направлен на политкурсы, по окончании которых становится комиссаром полка. А в 1925 году — кавалерийской бригады. В запас увольняется в 1928 году. На память о военной службе у Ефима остался подаренный Семеном Буденным кавалергардский палаш с именной гравировкой. В конце Гражданской войны ему довелось спасти от насилия юную аристократку, которая стала его женой. В своих воспоминаниях Андрей Сахаров писал: «… В прошлом Славский — один из командиров Первой Конной; при мне он любил вспоминать эпизоды из этого периода своей жизни… Под стать характеру Славского его внешность — высокая мощная фигура, сильные руки и широкие покатые плечи, крупные черты бронзово-красного лица, громкий, уверенный голос. Однажды я увидел его жену и был поражен контрастом их обликов — она выглядела интеллигентной, уже немолодой, тихой женщиной, в какой-то старомодной шляпке. Он относился к ней с подчеркнутым вниманием и необычайной мягкостью…». О детях Славского — никакой информации я не отыскал.

В 1928 году Ефим Славский поступил в Московский институт цветных металлов, который закончил в 1933 году и был направлен в г. Орджоникидзе на завод «Электроцинк». На этом заводе за 6 лет прошел путь от инженера до директора. Перед самой войной Славского назначают на гораздо более солидный пост — директором Днепропетровского алюминиевого завода. В начале войны он эвакуирует завод на Урал. В военное время этот завод превращается в Уральский алюминиевый завод (УАЗ) — единственное в Советском Союзе предприятие, выпускающее алюминий и его сплавы, так необходимые для нужд войны. Директором УАЗа Славский работал почти до Победы. Об эффективности его работы свидетельствуют хотя бы награды, полученные за это время — три ордена Ленина.

В те годы проявилась присущая Ефиму черта — стремление к универсальному руководству, охватывающему все стороны жизни предприятия. УАЗовские старожилы вспоминают случай осени 1941 года, когда он в течение дня решил вопрос о питании для заводских детей. Ситуация была «аховая»: война, еды катастрофически не хватало, а нарушать инструкции Госкомитета Обороны и перераспределять рабочую «пайку» на детей — дело чуть ли не подсудное. Тогда Славский принял решение самим производить продукты, чтобы кормить не только рабочих, но и их детей. По его приказу были организованы три подсобных хозяйства. Они и заводчанам питание обеспечивали, и госпоставками тоже занимались. А пока эти УАЗовские хозяйства не набрали сил, Ефим сумел договориться о поступлении на завод внефондовых продуктов питания. Здесь еще одна особенность этого руководителя — настойчивость, даже напор, преодолевающий или сметающий препоны на пути его замысла.

Выдающиеся эти способности Славского были замечены в Кремле, и в начале 1945 года его назначают заместителем наркома цветной промышленности. Однако пробыл на этой должности Ефим всего лишь два месяца и в апреле того же года стал заместителем начальника 1-го Главного управления при Совмине СССР. Это ведомство было организовано по приказу Сталина для руководства созданием атомной бомбы. Возглавлял его Борис Ванников. Сразу же после назначения Славского он возложил на него ответственность за строительство уран-графитового реактора, на котором должен был нарабатываться оружейный плутоний. Параллельно создавалось производство оружейного урана на газодиффузионных центрифугах. Шло своеобразное соревнование в первенстве производства ядерной начинки для бомбы. Победил в нем Ефим Славский. Уже в декабре 1946 года на реакторе, построенном за 4 месяца, была осуществлена ядерная реакция.

Вокруг этого реактора под руководством Славского был сооружен в Кыштыме целый комбинат с десятками атомных реакторов. Именно здесь был получен тот плутоний, которым снарядили первый заряд, взорванный на Семипалатинском полигоне в августе 1949 года. В числе выдающихся ученых и организаторов промышленности, удостоенных звания Героя Социалистического Труда, был и Славский.

Заслуги Ефима Славского в деле создания атомной бомбы послужили мощным стимулом в его служебной карьере. В 1953 году он сменил Ванникова на посту начальника 1-го Главного управления при Совмине СССР. После первого термоядерного взрыва он становится дважды Героем соцтруда. А в 1957 году занимает пост министра среднего машиностроения. Ефим Павлович Славский стоял у истоков создания этого ведомства, а затем до 1986 г., без малого тридцать лет, возглавлял промышленную империю под названием «Средмаш», включавшую сотни населенных пунктов, горнодобывающих предприятий, обогатительных фабрик, заводов, атомных электростанций, научных центров, исследовательских и проектных институтов, конструкторских бюро, так называемых «закрытых городов», учебных заведений, полигонов и воинских частей. Носители всех классов, начиная с артиллерийских снарядов и до межконтинентальных баллистических ракет с разделяющимися головными частями, были оснащены ядерными зарядами, созданными на предприятиях Минсредмаша. На нем лежала основная задача добычи и переработки урановой руды не только в СССР, но и в ГДР, Венгрии и Чехословакии.

В распоряжении Славского был специализированный поезд с двумя локомотивами. Этот поезд располагался на запасных путях. Очень быстро подключались к поезду различные коммуникации. Оперативный штаб располагался в одном из вагонов, где Славский заслушивал доклады от начальников рудников, геологических партий, предприятий. От него зависело многое — открывать ли новый рудник, или перебросить финансы на разведку и добычу урановой руды в другие регионы страны. Славский был одним из тех немногих людей, которые знали о состоянии урановой горнорудной и перерабатывающей промышленности СССР буквально все, именно он определял стратегию ее развития.

Каков же был этот руководитель крупнейшего и важнейшего ведомства СССР в чисто человеческом плане? Поскольку никакой подробной биографии в связи с сугубой засекреченностью не существует, воспользуюсь малочисленными и весьма лаконичными воспоминаниями его сослуживцев. Кстати, между собой они называли шефа «Ефим Великий», не только из-за его богатырского роста и телосложения, но и ввиду мощи характера, способности принять важнейшее решение и неуклонно провести его в жизнь.

Приведу два абзаца из книги Андрея Сахарова. «… На пост министра среднего Машиностроения был назначен Ефим Павлович Славский — и остается им и сейчас, спустя четверть века! Славский — по образованию инженер, кажется, металлург. Человек несомненно больших способностей и работоспособности, решительный и смелый, достаточно вдумчивый, умный и стремящийся составить себе четкое мнение по любому предмету, в то же время упрямый, часто нетерпимый к чужому мнению; человек, который может быть и мягким, вежливым, и весьма грубым…

… По политическим и нравственным установкам — прагматик, как мне кажется, искренне одобрявший хрущевскую десталинизацию и брежневскую «стабилизацию», готовый «колебаться вместе с партией», с презрением к нытикам, резонерам и сомневающимся, искренне увлеченный тем делом, во главе которого он поставлен, — и военными его аспектами, и разнообразными мирными применениями, глубоко любящий технику, машины, строительство и без сентиментальности относящийся к таким мелочам, как радиационные болезни персонала атомных предприятий и рудников, и уж тем более — к безымянным и неизвестным жертвам…»

Вспоминает академик МАИ Б. Бондаренко. «…Более 15 лет я был членом научно-технического совета при министре Средмаша. Зал заседаний НТС находился рядом с его кабинетом. Так что довольно часто приходилось встречаться с Ефимом Павловичем. Личность Славского была, безусловно, необычной, в определенной степени привлекательной и интересной. Он поражал своей прямотой, доступностью. Ефим Павлович решал большие, зачастую государственной важности вопросы без проволочек, смело, не боялся взять на себя ответственность… Мне много раз пришлось очно и заочно взаимодействовать со Славским, и у меня осталось только восторженное впечатление об этом большом человеке. Не в смысле роста, габаритов и физической силы, а по масштабам его мыслей, предложений и действий и по реальным результатам этих решений и действий, которыми он руководил как министр. … Осталось в памяти от многих личных бесед то, что он любил перемежать свою речь или, вернее сказать, сдабривать ее «острыми приправами» — анекдотами к месту и теме разговора, иной раз направляя острие удара в сторону академиков и других генеральских чинов, невзирая на лица. И это публично при всех членах НТС и при всех приглашенных. Но умел он это подать не в грубой, а в деликатной форме, так что получалось, хотя и очень остро и в адрес, но удобоваримо, почти культурно…

… При мне и при всем честном народе Славского одернул Никита Сергеевич Хрущев. Происходило это на приеме в Кремле в марте 1962 года по случаю завершения большой серии испытаний на Новой Земле и на Семипалатинском полигоне. После официальной части пригласили всех участников отобедать здесь же рядом, в банкетном зале. Так вот, среди прочих выступавших вышел с речью и тостом наш министр Славский. Начал он свою речь буквально такими словами (мы с Юрой Трутневым сидели рядом за столом напротив Хрущева, так что все хорошо было видно и слышно): «Вы, Никита Сергеевич, у нас самый крупный специалист! — и после паузы: — В сельском хозяйстве!» Никита после этих слов широко открыл глаза и сказал: «Ладно, хватит, Ефим, садись на место. Мне-таки действительно приходится заниматься сельским хозяйством по своему положению премьер-министра». И громко: «Я вам лучше расскажу, как я его сделал министром! Во-первых, Юхым — мой земляк, а во-вторых, когда умирал Завенягин, он мне сказал, что если хочешь иметь верного человека, возьми Юхыма. И так я сделал его министром МСМ». Тут, конечно, мы поняли, что Юхым сидит крепко и имеет солидную «крышу»…

… Человек недюжинной физической силы и джентльмен, он на руках носил женщин на четвертый этаж бегом, будучи уже в солидном возрасте за 70. Об этом на одном из семейных обедов у начальника Семипалатинского полигона рассказывала его супруга, которая сама это испытала. Молодые сотрудники Управлений МСМ рассказывали, что на отдыхе по субботам и воскресеньям ходили вместе с Ефимом Павловичем на лыжах в окрестностях его подмосковной дачи и с трудом успевали за ним. Ему в то время было уже, видимо, под 80…»

В 1962 году Ефим Славский стал трижды Героем соцтруда, количество орденов Ленина на его пиджаке достигло десяти. В 1986 году ему исполнилось 88 лет. Однако не довелось Ефиму радостно праздновать эту годовщину, потому что 26 апреля произошла авария на четвертом энергоблоке Чернобыльской атомной электростанции. Славский немедленно выехал туда и приезжал еще не раз, участвуя в ликвидационных мероприятиях. В ноябре прямо с Чернобыля его вызвали в ЦК. Сослуживцы рассказывают, что после трёхчасового разговора в ЦК он вернулся мрачнее тучи и написал заявление об увольнении с поста министра «по болезни уха». В ЦК две недели не знали, как представить это Горбачеву, и, в конце концов, вернули обратно и сказали, что надо переписать.

И стал в ноябре 1986 года министр пенсионером. Ему пошел 89-й год. Ефим Славский прожил еще пять лет и скончался в Москве 28 ноября 1991 года. Я не припомню государственного деятеля, не только в Советском Союзе, но и вообще в мирой истории, который в таком суперпочтенном возрасте трудился бы на столь же ответственном посту. Причем делал это со всей энергией, при великолепной памяти и эффективной реакции. Так что могу вполне ответственно утверждать — Славский действительно был «Великим Ефимом» — совершенно феноменальным руководителем такого неординарного ведомства, каким являлся Минсредмаш, им же и созданный.

Мой очерк, однако, не появился бы, если бы не еврейское происхождение его героя. Именно это и привлекло мое внимание к «Великому Ефиму». А поскольку о нем, даже как о государственном деятеле, известно очень мало, может быть, и из-за принадлежности этнической — то я долгом своим почитаю поведать моим читателям. Надеюсь, что со временем доведется нам прочесть гораздо более масштабные исследования об этом еврее.

Марк ШТЕЙНБЕРГ

Оцените пост

(голосовало: 10, средняя оценка: 4,10 из 5)

Загрузка...

Поделиться