И.О. премьер-министра и начальник канцелярии главы правительства спорили все утро: потревожить или нет премьера, который с семьей отправился на уик-энд в Эйлат. Перед отъездом он строго-настрого предупредил: Звонить, только если произойдет что-то действительно серьезное. «Не беспокойте меня из-за таких мелочей, как передислокация войск у южных соседей или ракеты с территории северного соседа».
И.О. и начальник канцелярии знают, что после того, как премьер повесит трубку, жена брезгливым голосом спросит: «Кто это был?» И если ей причина не покажется достаточно уважительной, грозы не миновать.
Консультации с министрами обороны и внутренней безопасности делу не помогли: их мнения тоже разделились. Министр обороны считает, что можно самим разрулить ситуацию, а министр внутренней безопасности впал в панику, требует немедленно информировать премьера и даже объявить в стране чрезвычайное положение. Уборщица Рина, чей стаж в канцелярии был повыше, чем у любого другого, тоже полагает, что не стоит им нарываться на выговор со стороны первой леди. Поспорив еще полчаса, они наконец пришли к соглашению, что ситуация действительно из ряда вон выходящая, и нужно доложить начальству, а вред от выговора со стороны жены уступает тому вреду, который может быть нанесен государству вследствие запоздалых мер. Они на всякий случай посоветовались еще и с бывшим водителем премьера и позвонили в Эйлат.
Как и ожидалось, повесив трубку, премьер вернулся к жене, загоравшей на топчане у края бассейна. Она не произнесла ни слова, только бросила в его сторону гневный взгляд.
— Ситуация взрывоопасная, — ответил премьер на незаданный вопрос. – Несколько заключенных террористов объявили забастовку.
— Ну и что, пусть кормят их с помощью зонда, — женщина повела плечами, накрытыми полотенцем и отправила в рот горсть очень спелых черешен, особо ею любимых.
— На этот раз это не голодовка, — вздохнул тяжело премьер. – Они заявили, что прекращают учиться в университете и не будут писать кандидатскую и докторскую диссертации.
— А для чего у тебя министр внутренней безопасности и начальник тюрем? – проворчала жена.
— Это дело им не по зубам, — покачал головой премьер. – Я сам должен заняться этой проблемой. Уже сегодня я должен объявить о предпринимаемых мерах. Делать нечего – возвращаюсь в Иерусалим на вертолете. Я уже велел назначить внеочередное заседание кабинета на пять вечера.
Он поцеловал жену и детей и в сопровождении советников и помощников отбыл на военный аэродром Овда.
…Заседание кабинета проходило как никогда бурно. В самом его начале министр внутренней безопасности, в ведении которого находятся тюрьмы, сообщил о требованиях бастующих: либо немедленно выпустить их на свободу, либо разрешить пользоваться Интернетом без ограничений, разрешить свидания с членами семьи, адвокатами и находящимися на свободе боевиками их организаций столько раз, сколько им пожелается.
В то время, как министры обсуждали меры, СМИ в стране активно освещали проблему. Телеканалы отменили свои обычные передачи, посвятив все эфирное время этой забастовке. Центральный канал пригласил в студию двух специалистов: бывшего начальника тюрьмы Р., а также госпожу Д., гендиректора общественной правозащитной организации «Учителя без границ». Каждый из них комментировал ситуацию со своей точки зрения. Экс-начальник тюрьмы рекомендовал правительству обучать заключенных насильно, то есть – транслировать в их камеры лекции Открытого университета, доставить в тюрьмы профессоров, чтобы те читали свои лекции в столовых во время завтрака, обеда, и ужина – таким образом, заключенные против воли вынуждены будут слушать их. В качестве соблазна отменить ряд экзаменов и снизить требования для защиты второй и третьей степени. «Так поступил в сходной ситуации я, когда руководил 22-й тюрьмой», — сказал Р.
Представитель учительской организации выразила возмущение столь бесчеловечными, по ее словам, мерами. «Они противоречат всем международным конвенциям, — заявила она дрожащим от гнева голосом. – Некоторых высокопоставленных чиновников и даже министров могут из-за этого отдать под международный суд в Гааге», — предостерегла она.
Из вечерних сводок новостей народ узнал, что Европейское единство осудило Израиль за неподобающее отношение к заключенным, толкнув их тем самым на отчаянный шаг забастовки. США выразили озабоченность и обратились к израильскому правительству сделать все, чтобы избежать дальнейшего обострения ситуации. Россия призвала принять «пропорциональные меры». Арабские страны обратились в Совбез с требованием немедленно собраться и осудить бесчеловечное отношение сионистов к томящимся в тюрьмах борцам за свободу. Генсек ООН опубликовал обращение, в котором выразил разочарование отказом Израиля улаживать разногласия общепринятыми путем. Международная обстановка накалялась, Израиль снова оказался в полной изоляции.
Кабинет разделился на два лагеря. То же самое произошло и в народе в целом. Одни требовали учить заключенных насильно, другие вышли на площади с плакатами, осуждавшими бесчеловечные меры, являющиеся прямым нарушением основных прав человека.
Коалиция оказалась на грани распада. Только во второй половине дня стороны при посредничестве президента пришли к компромиссному решению: Заставить заключенных защитить только кандидатскую диссертацию, не настаивая на докторской, разрешить свидания с родными в любой удобный для них день, но с боевиками их организаций – только раз в квартал.
Но это решение не дало ожидаемого результата: «Слишком поздно и слишком мало», — озвучил позицию бастующих их адвокат Шмуэль Коэн из адвокатской конторы «Коэн, Бужиман, Турджеман и Ко». – «Мы продолжим нашу борьбу».
Вечером премьер позвонил жене и извиняющимся тоном сообщил ей, что не сможет пока вернуться в Эйлат, чтобы продолжить отдых с ней и с детьми. «Мне все еще не удается взять ситуацию под контроль», — объяснил он. И это было правдой: в тот самый момент, когда он беседовал с женой, информационные агентства сообщили о новой угрозе бастующих: если их требования не будут удовлетворены в течение двух суток, они прекратят ежевечерне готовить себе мясо барашка на огне.
Автор — Юрий Моор-Мурадов
Оригинал на иврите — в газете «Макор ришон»
Перевод автора
Оцените пост
(голосовало: 4, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
Не иначе, как «ДУРДОМ». Когда наука признала, что человек живет ОДНОВРЕМЕННО в двух мирах: ДУХОВНОМ и МАТЕРИАЛЬНОМ, и выяснилось, что заповеди, высеченные на второй скрижали на горе Синай, побуждающие человека ОСОЗНАННО СДЕРЖИВАТЬ ЭМОЦИИ и ИНСТИНКТЫ, чтобы создавать условия для развития КОРЫ головного мозга, обеспечивающего связь человека с Духовным миром, ЗДРАВОМЫСЛЯЩИЕ обязательно заставили бы заключенных сдерживать эмоции и инстинкты, контролируя темп повышения ДУХОВНОСТИ – внутренней нравственной сущности человека. И если за полгода ДУХОВНОСТЬ не повысилась, считать содержание его в тюрьме бессмысленным: он не хочет быть человеком, потому надо отправлять к праотцам.