Недельная глава Торы «Ваишлах»
Встреча с Эсавом, не забывшим давние обиды, — похищение первородства и отцовского благословения — не сулила Яакову ничего хорошего: «И весьма устрашился Яаков и огорчился» (32:8).
По словам комментаторов, наш праотец боялся, что ему не хватит заслуг для победы в поединке с Эсавом. Как человек религиозный, он знал, что исход любого дела, любого сражения определяется Всевышним.
Яакову казалось, что его порочный брат превосходит его в заслугах. В отличие от Яакова, который двадцать два года находился на чужбине и тридцать шесть лет не виделся с отцом и матерью, Эсав жил в Эрец Исраэль и часто навещал родителей.
Ничего героического в этом не было: Эсаву просто незачем было выезжать из страны, святость которой его ничуть не интересовала. Да и отца Ицхака он почитал только ради личной выгоды, чтобы получить от него бесценные благословения, вернуть себе право первородства и взять двойную долю наследства, причитающуюся старшему сыну. Все внимание Эсав уделял отцу, а мать Ривку, о чьей роли в похищении Яаковом отцовского благословения он, по-видимому, догадывался, вообще игнорировал.
И все же Яаков, как истинный праведник, знал цену исполненным заповедям, особенно таким важным, как пребывание в Эрец Исраэль и почитание родителей, которые, даже будучи выполненными лишь частично и с эгоистическими намерениями, могли стать надежным щитом для любого человека, каким бы хорошим или плохим он ни был.
Если мицва, выполненная бездумно или даже с неправильной мотивацией, способна принести победу над любым врагом, что уж говорить тогда о заповедях, которые совершаются с правильными намерениями, сознательно, искренне и самоотверженно? Награда за них поистине бесценна.
Но почему в стихе «И весьма устрашился Яаков и огорчился» употребляются два глагола? Какая между ними разница? Комментатор РАШИ поясняет: «Он устрашился, что его убьют, и огорчился, как бы ему не пришлось убивать других».
Рабби Моше Файнштейн, один из ведущих духовных авторитетов послевоенного поколения (1895–1986), задал резонный вопрос: «Почему Яаков боялся, что будет вынужден убить Эсава или кого-то из его громил? Ведь удалить зло из этого мира считается благим делом, а не преступлением, поводом для радости, а не для огорчения и самоедства».
Рав Файнштейн сам же отвечает словами Брурии, мудрой жены рабби Меира (талмудический трактат «Брахот», 10а): «Лучше молиться за то, чтобы злодеи раскаялись, чем за их смерть».
Яакова печалила сама перспектива, что ему, возможно, придется удалять зло из мира путем убийства. Когда ты вынужден добиваться благой цели с помощью сомнительных методов, есть опасность, что эти методы оставят в душе пагубный след.
Рабби Хаим Брискер отмечал, что в мире существуют два типа ревнителей, которых можно сравнить с домашней хозяйкой и котом. Оба — хозяйка и кот — хотят избавиться от мышей в доме. Но хозяйка надеется, что мыши больше не появятся и ей не придется расставлять мышеловки, а кот надеется, что мышей будет еще много на его долю. Яаков как борец с мировым злом относился к категории «домашних хозяек».
Бояться, право… грешно
«И вывихнулся бедренный сустав Яакова в борьбе с неизвестным» (32:26).
Почему Б-г позволил ангелу-хранителю Эсава нанести Яакову увечье в их ночном поединке? Ведь еще в предыдущем разделе «Ваеце», когда наш праотец отправлялся в Харан, Он обещал ему: «Я всегда с тобой, и сохраню тебя везде, куда ни пойдешь, и возвращу тебя в эту страну — ибо Я не оставлю тебя, покуда не сделаю всего, что Я обещал тебе» (28:15).
Яаков обесценил это обещание своим страхом: «И весьма устрашился Яаков…» (32:8). Если бы он твердо уповал на Б-га и его обещание, никакая сила в мире не смогла бы причинить ему зла.
В таком же положении оказался позднее Моше-рабейну, когда он вместе с семьей направлялся в Египет, чтобы по указанию Б-га вывести оттуда сынов Израиля: «И было в пути на ночлеге — настиг Б-г Моше и хотел умертвить его [за то, что не сделал вовремя обрезание новорожденному сыну]. Тогда взяла Ципора острый нож и обрезала крайнюю плоть сына своего, коснулась ног Моше и сказала: «Неужели нужна тебе кровь?» И отпустил его Б-г. Тогда сказала она: «Нужна тебе кровь — кровь обрезания» (Шмот, 4:24–26).
Моше мог бы погибнуть, не успев приступить к своей исторической миссии, если бы его жена Ципора не проявила инициативу. И это несмотря на то, что Б-г обещал ему ранее: «Сказал Моше Г-споду: «Кто я такой, чтобы идти к фараону и вывести сынов Израиля из Египта?» И сказал Г-сподь: «Потому что Я буду с тобой…» (Шмот 3:11–12).
Слово Б-га — закон. Но Моше, видимо, не до конца поверил Ему. Он колебался, потому что боялся фараона, точно так же, как Яаков боялся Эсава. Этот страх Моше проявил в ходе продолжительных дебатов с Б-гом у горящего куста, когда после всех обещаний, наставлений и знамений он неожиданно заявил: «Прости меня, Г-сподь, но пошли того, кого ты всегда посылаешь». И разгневался Б-г на Моше…» (4:13–14).
Страх, пишет РАШИ в одном из своих комментариев, может превращать воображаемое в действительность. Если человек сильно боится чего-то — болезни, неудачи в деле и прочее, тем самым он может сам накликать на себя беду. Так часто бывает в жизни. Например, если кто-то стоит на краю глубокой пропасти, панически боясь упасть в нее, он действительно может упасть — только из-за страха. И наоборот, тот, кто верит в свой успех, в благополучный исход испытания, наверняка преуспеет — вера поможет ему. Как говорил один мудрый ребе: «Думай хорошо — и будет хорошо».
Оцените пост
(голосовало: 2, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
