Тридцатые годы в стране ознаменовались Большим террором: расстрелы без суда и следствия, социалистические соревнования в ОГПУ-НКВД по истреблению «врагов народа». Сталин и окружающий его «сброд тонкошеих вождей» (О. Мандельштам) собственноручно подписывают расстрельные списки. Подпись Сталина на 266 списках (44000 человек), Молотова — на 373 (20985 человек), Кагановича — на 189 (19110 человек), Ворошилова — на 186 (18474 человека).
НКВД краев и областей запрашивали дополнительные лимиты на аресты и расстрелы. Сохранилась записка Сталина: «Дать Красноярскому Краю (еще) 66000 человек «лимита» по 1-й категории». 1-я категория — расстрел (Григорий Бакланов. Предисловие к книге А. Н. Яковлева «Сумерки»).
«Звезды смерти стояли над нами,
И безвинная корчилась Русь
Под кровавыми сапогами
И под шинами черных «марусь».
Анна Ахматова «Реквием»
Согласно Робеспьеру, «террор есть не что иное, как быстрая, строгая и непреклонная справедливость; тем самым он является проявлением добродетели». Эту «добродетель» «великий кормчий» Иосиф Сталин обрушил на миллионы своих подданных. «Сталин отлично подготовил армию к поражению, — пишет Яковлев, — он несёт личную (!) ответственность за это предательство армии и государства. Только злобный враг России мог совершить подобное… За время войны военными трибуналами были осуждены 994000 советских военнослужащих, из них 157000 — к расстрелу, т. е. практически 15 дивизий были расстреляны советской властью».
Однако, народ выжил и победил: «генетический запас интеллекта оказался гораздо прочнее и жизнеспособнее, чем оргия насилия», — читаем далее в книге А. Н. Яковлева. И ещё: «Через несколько дней после путча 19 — 21 августа 1991 года деятельность КПСС и РКП была запрещена, партийное имущество национализировано, их банковские счета арестованы, организаторы мятежа отправлены в тюрьму. Но Борис Ельцин не довёл до конца ни запрещение компартии, ни наказание преступников… Позднее Конституционный суд (на горе наше) восстановил компартию в правах» (выделено мной — С. Д.). «Борис Ельцын проморгал и другой опасный процесс, — пишет Яковлев, — когда старая номенклатура плавно перетекла в новые структуры власти, еще раз подтвердив свою непотопляемость».
Воистину, «умом Россию не понять» (Федор Тютчев).
Опубликовал:
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
