Среди потомков Реувена, учтенных в переписи колен и родов, особо упоминаются Датан и Авирам. «Это те самые Датан и Авирам, — сообщает Тора, — которые подстрекали против Моше и Аарона в обществе Кораха, бунтовавшего против
Б-га. И раскрыла земля уста свои, и поглотила их и Кораха,.. и стали они знамением» (Бемидбар, 26:9-10).
Датан и Авирам действительно знаменательные личности. За ними тянется длинный шлейф бунтов, коварных заговоров и бесчестия. Впервые мы встречаем их еще в Египте, после того как Моше убил египтянина, жестоко избивавшего еврея. Накануне египтянин проник в дом этого еврея и хитростью овладел его женой (от этой связи родился «сын египтянина», который проклинал Имя Вс-вышнего в пустыне и за это был казнен), а когда муж вернулся после изнурительной работы, он набросился на него с кулаками.
На следующий день Моше увидел, как ссорятся два еврея. Это были Датан и Авирам. Моше назвал Датана «нечестивцем» за то, что тот поднял руку на своего соплеменника, и тогда ему припомнили убийство египтянина. Эта парочка не только угрожала донести на Моше фараону, но и фактически осуществила свою угрозу. Будущему вождю еврейского народа пришлось бежать из Египта, спасаясь от ареста и казни.
Доносительство позорно само по себе, но еще хуже, когда оно отягощается черной неблагодарностью: тем евреем, с женой которого переспал египтянин и который чуть не погиб от его рук, был не кто иной, как… Датан. И после этого он посмел высокомерно заявить своему спасителю: «Кто поставил тебя начальником и судьей над нами? Или ты помышляешь убить меня, как ты убил египтянина?»
Дальнейшие поступки Датана и Авирама лишь подтвердили их редкостную безнравственность и безмерно подлый нрав. Они были зачинщиками и активными участниками почти всех конфликтов и бунтов в период Исхода. Еще до начала египетских казней, когда Моше и Аарон вернулись от фараона, не добившись от него разрешения на уход евреев из страны, именно эта неразлучная пара заявила им: «Взглянет Б-г на вас и осудит за то, что сделали вы нас омерзительными в глазах фараона… за то, что вы вложили меч в его руки, чтобы убить нас!» (5:21). Знакомый тон, не правда ли? Именно эта вызывающая наглость по отношению к лидерам еврейского народа стала отличительной чертой наших героев.
Датан и Авирам бунтовали при переходе через Красное море, утверждая, что египетские колесницы обязательно настигнут евреев на другом берегу. Чуть позже они оставили до утра часть дневной порции манны вопреки указаниям Моше: «… И завелись черви, и стала манна смрадной, и разгневался на них Моше…». И они же осквернили шаббат в первую неделю после получения заповеди субботнего отдыха.
В эпизоде с разведчиками Датан и Авирам заявили: «Назначим себе нового главу и возвратимся в Египет» (14:4). И, наконец, именно они грубо унижали Моше во время бунта Кораха. Пророк пытался мирно решить конфликт, пригласил их к себе для переговоров. Но они буквально плюнули ему в лицо: «Не пойдем! Разве мало того, что вывел ты нас из страны, текущей молоком и медом (это они про Египет), чтобы умертвить нас в пустыне? Ты еще и властвовать хочешь над нами?…» (16:12-13).
Больше всего поражает, что во всех перечисленных эпизодах Датан и Авирам не преследовали никакой личной выгоды. Они не претендовали ни на власть, ни на богатство. Ими двигала чистая ненависть к Моше и силам добра, природная злокозненность. Вот почему, объясняют комментаторы, эти двое, в отличие от других сообщников Кораха, не удостоятся воскрешения из мертвых в мессианскую эпоху.
Моше не случайно пытался умиротворить вначале не Кораха, а Датана с Авирамом. Эти двое были инициаторами бунта, а Корах был их ставленником. Пользуясь безмерным тщеславием этого обиженного аристократа, они раздували конфликт, пока его огонь не пожрал их самих и тысячи других людей, поверивших их «революционной» демагогии. В наказание Б-г приговорил их, в отличие от того же Кораха, к вечным страданиям, без малейшей надежды на снисхождение.
Статус спишет все
«Пинхас, сын Элазара, сына Аарона-коэна, отправил гнев Мой от сынов Израиля» (25:11).
Десять лет назад в автомобильной катастрофе трагически погибла английская принцесса Диана, любимица миллионов. Мир задохнулся от горя. Мало кто вспомнил тогда, что в центре всеобщей любви и сочувствия оказалась женщина, публично и гордо изменявшая своему мужу, что она разбилась в компании с любовником. Наоборот, это обстоятельство окутало ее смерть флером романтизма.
Все знают, что адюльтер — это плохо, что брачный союз не терпит предательства. Таков универсальный моральный императив общества, но он действует избирательно. К героям масс-медиа он применяется куда мягче, чем к простым смертным.
Впрочем, двойной стандарт в области морали возник не сейчас, а, по крайней мере, еще в раннебиблейскую эпоху. В сегодняшнем разделе мы узнаем, как внук первосвященника Аарона Пинхас единолично спас сынов Израиля от мора, унесшего 24 тысячи жизней. Б-г разгневался на евреев за оргию разврата, которой они предавались с женщинами Моава и Мидьяна. Пинхас отвратил Его гнев, публично казнив двух главных действующих лиц этого отвратительного «парада свободной любви» — лидера колена Шимона Зимри и знатную мидьянку Козби.
Однако благодарности от спасенных соплеменников Пинхас не дождался. Наоборот, его обвинили в хладнокровном и жестоком убийстве: «Как посмел этот внук язычника, откармливавшего телят для принесения в жертву истуканам, убить принца Израиля?!» Моралисты припомнили Пинхасу, что его отец был женат на дочери мидьянского священника Итро, ставшего образцовым прозелитом. Итро носил еще одно имя — Путиэль, образованное от слов «пути-эль», дословно, «тот, кто откармливал для идола». Поэтому Б-г напомнил в начале раздела, что Пинхас был, в первую очередь, внуком Аарона, основателя династии еврейских священников, известного своим гуманизмом и миролюбием.
Но причем здесь родословная Пинхаса? Разве справедливо судить о действиях человека по его социальному статусу? Неужели низкий статус лишает его права на честность и отвагу, а высокое положение в обществе становится негодяю охранной грамотой и оправдывает любую низость?
Выходит, что да. У сильных мира сего моральная грязь блестит, как золото. Статус спишет все грехи.
Логика подвела
Когда дочери Цлофхада спросили Моше, могут ли они унаследовать земельный надел в Эрец Исраэль, оставшийся после смерти их отца — ведь у него не было сыновей, пророк не сумел им ответить и передал их дело на рассмотрение Б-гу.
Раши объясняет, что галахическое постановление по этому вопросу ускользнуло из памяти Моше в наказание за его самонадеянные слова, произнесенные в другое время. Назначая судей, он сказал им: «А дело, которое будет слишком трудно для вас, оставьте мне (и я уж разберусь)» (Дварим, 1:17).
Странно, удивляется Рабейну Бахье, почему Раши не комментирует в том же духе аналогичный эпизод в разделе «Бегаалотха», где Моше не смог ответить людям, которые лишились права принести пасхальную жертву в Храме из-за контакта с мертвым телом. Как и в случае с дочерьми Цлофхада, он велел им подождать решения Вс-вышнего. Ситуации очень похожие, но в последнем эпизоде Раши не пытается объяснить забывчивость Моше каким-либо грехом. В чем же разница?
Рабейну Бахье дает простой ответ. В истории с дочерьми Цлофхада Моше забыл простую и логичную вещь: если у человека нет сыновей, его наследство получают дочери. Даже у других народов, не знакомых с мудростью Торы, законы о наследовании устанавливают именно такой порядок предпочтения. Поэтому если Моше забыл галаху, он был просто обязан найти верный ответ логическим путем, с помощью обычного здравого смысла.
Другое дело «песах шейни», принесение пасхальной жертвы с месячной задержкой. Перед этим законом человеческая логика бессильна, и Моше действительно не мог «вспомнить» его без подсказки Б-га.
Не в наказание,
а в заслугу
Раши предлагает еще одно объяснение истории с дочерьми Цлофхада. Моше-рабейну открыл евреям всю Тору, и закон о порядке наследования не должен был стать исключением. Однако Б-г хотел вознаградить пятерых девушек за преданность Стране Израиля и специально для них «выключил» память своего любимого пророка именно на этом вопросе, чтобы дать им возможность получить ответ «из Первых рук» и занять видное место в Торе. Сам Моше ни в чем не провинился.
Его пример —
другим наука
Третье толкование предлагает Хафец Хаим. В талмудическом трактате «Ктубот», говорит он, приведено много случаев, когда мудрецы не желали выносить решение по делам, если кто-либо из участников конфликта пытался, как им казалось, повлиять на судью пусть даже самой невинной «взяткой» или услугой. Известно, например, что составитель Мишны Иегуда а-Наси (которого звали просто Рабби), отказался рассматривать тяжбу, один из участников которой снял однажды птичье перо с его одежды.
Нечто подобное произошло и с Моше. Как только дочери Цлофхада упомянули, что их отец не участвовал в бунте Кораха, направленном, как мы знаем, против его, Моше, власти, ему показалось, что девушки, пусть даже неосознанно, пытаются сыграть на его самолюбии ради благоприятного для себя решения. Моше решил, что не может оставаться объективным в такой ситуации, и передал дело Вс-вышнему. В наше время, когда использование служебного положения в корыстных целях стало печальной нормой, трудно даже представить столь высокий уровень честности и требовательности к самому себе.
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
