Продолжение. Начало в № 804
Владимир Жаботинский приводит формулу: «дед ассимилятор, отец выкрест, сын антисемит» и поясняет: «У «отца» еще все-таки что-то теплое осталось в душе от воспоминаний детства, связанных с Шаббатом или хоть от слез матери в тот день, когда он пошел к священнику (креститься — С. Д.). Но уже у его сына не может быть ничего, кроме глухой досады на всех евреев за то, что его все-таки иногда называют жидом. Забыть о еврействе ему не дадут, любить еврейство он не может — остается одно: ненавидеть»… (Упомянутая выше статья «Наше бытовое явление», выделено мной — С. Д.). Подтверждение этих слов находим в «Воспоминаниях» (т. III, Москва, Скиф Аллекс, 1994 г.) царского министра С. Ю. Витте: «Нет большего антисемита, чем еврей, принявший православие». «Карл Маркс служит прекрасной иллюстрацией. Сын раввина Генрих Маркс перешел в христианство, чтобы иметь право заниматься юриспруденцией. Позднее он крестил всех своих детей, включая 6-летнего Мордехая, назвав его Карлом. Первая работа молодого выкреста Карла Маркса «К еврейскому вопросу» была пропитана жгучим антисемитизмом. Гитлер признавал, что его антисемитские идеи явились результатом чтения этой работы.
Слова Жаботинского оказались пророческими: ни Гитлер, ни Сталин не дали забыть о еврействе: первый уничтожил 6 миллионов, всех оказавшихся доступных ему евреев и их потомков во втором, третьем и четвертом поколениях, второй — готовился повторить «подвиг» Гитлера, но не успел: его разбил паралич.
Прямое следствие из формулы Жаботинского: «Еврей тот, у кого внуки евреи».
В связи с этой формулой вспомним еще раз академика Виталия Лазаревича Гинзбурга. В своей нобелевской автобиографии он рассказывает: «Еврейского языка (ни иврита, ни языка идиш) я не знаю… Мой родной язык русский. Казалось бы, я должен был ассимилироваться. Но это совершенно не так, я даже помыслить никогда не мог и не могу об отречении от своего народа…». И еще: «Моя первая и вторая жена — русские. Муж дочери — еврей. Муж внучки — русский». Пусть читатель попытается приложить приведенную выше формулу к внучке академика Гинзбурга и к нему самому.
В отличие от академика В. Л. Гинзбурга, который «не мог даже помыслить… об отречении от своего народа», многие евреи потерянного поколения очень даже могли. Так еще в 1928 году Борис Пастернак писал Горькому: «Мне не следовало рождаться евреем» и позднее говорил Александру Гладкову: «В этом вопросе я стою за полную еврейскую ассимиляцию…» (А. Гладков «Встречи с Пастернаком». Париж, «Имка-пресс», 1973).
Вот свидетельство еврея моего потерянного поколения, который в молодости отпал от еврейства, но в зрелые годы вернулся к вере дедов (родители его были неверующими). Это Евгений Беркович (р. 1945), редактор и издатель 2-х интернетовских журналов: «Заметки по еврейской истории» (с 2001 г.) и «Еврейская старина» (с 2002 г.). В «Опыте автобиографии в вопросах и ответах» он рассказывает, что в юности он и все его друзья-евреи серьезно изучали христианство. «Христианство было для меня достаточно живым миром, среди моих друзей не было ни одного, кто бы придерживался другой религии. Об иудаизме я знал толькo то, что говорили о нем христианскиe богословы. Для меня он был «ветхим заветом», сделавшим свое дело — породившим христианство и по какому-то недоразумению еще сохранившимся в небольшой группе ортодоксальных иудеев где-то в Израиле или Америке. Синагога была для меня чужим местом… Множество примеров перехода евреев в христианство (Мандельштам, Пастернак, Галич), талантливые миссионерские книги Александра Меня (1935 -1990, православный священник. Это он крестил Александра Галича незадолго до отъезда Галича из Союза — С. Д.) — все говорило о том, что путь интеллигентного еврея, живущего в России — это принятие христианства». Позднее Евгений Беркович вернулся в еврейство, когда ему стало «все более понятно, что мои друзья-евреи, принявшие христианство, люди порядочные и серьезные, оказались просто недостаточно информированными, не очень образованными, плохо знающими культуру, историю и религию своего народа».
И не зная ничего о своем еврействе, многие из нас несли его на себе «как безобразный прыщ, как уродливый горб» (Вл. Жаботинский), от которого, как доказали Гитлер и Сталин, нельзя избавиться даже крещением.
Но вот еще в 1903 году писал Владимир Жаботинский («Речь к учителям»): «Если бы ему (читай, моему современнику, еврею 60 — 70-х годов — С. Д.) была известна колоссальная летопись еврейского величия и еврейского скитания, он мог бы почувствовать, сколько благородных сил кроется в этом маленьком и непобедимом племени (его племени — С. Д.), и ощутил бы гордость, и приучился бы радоваться при мысли, что он — еврей…».
Продолжение следует
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
