Заголовок Интернетовской статьи гласил: «В прибалтийских странах уроки о Холокосте иногда берут за душу». Рассказывалось в статье о средней школе в Литве, где учащиеся создали Центр толерантности с экспозицией своих рисунков, изображающих депортированных евреев и евреев в гетто, смотрящих через колючую проволоку.
В Литве до войны было 250000 евреев. 230000 из них погибли. Я — один из немногих оставшихся в живых.
Литва, Латвия и Эстония восстановили свою независимость от Советского Союза в 1990 году, а 14 лет спустя присоединились к Европейскому Сообществу и НАТО. Одним из предварительных условий получения этими странами возможности вступления в Европейское Сообщество было введение в программу общеобразовательных школ обязательных уроков по истории Холокоста. Но, согласно статье, далеко не во всех школах это условие выполняется.
Только 46 средних школ в Литве имеют Центры толерантности, подобно описанному в начале статьи. Посещения их по желанию, во внеурочное время, в основном после школы. В учебнике истории для 16- и 17-летних учащихся только 6 страниц посвящено «Разрушению литовской еврейской общины». Переговоры с властями относительно возврата собственности евреев затянулись на долгие годы, факт участия литовцев в истреблении евреев отрицается, вся вина за военные преступления возложена на немцев. Ни одна из прибалтийских стран не судила и не посадила в тюрьму ни одного местного военного преступника — нациста. В прибалтийских СМИ и на Интернете полно антисемитских материалов.
Я помню, как это было. Мне в 1941 году было всего десять лет, когда немцам потребовалось только три дня, чтобы дойти до нашего города. Никакой борьбы вообще не было. Советская армия, деморализованная, без боеприпасов, в панике бежала. Наш город Каунас (также известный, как Ковно) управлялся бандами литовских националистов, стрелявших из укрытия в отступающих солдат и ходивших из дома в дом, выискивая евреев. Они пришли в наш дом и погнали нас на улицу, где уже стояли несколько десятков евреев, окруженных толпой литовцев. Затем произошло чудо. Голос из толпы обратился к моему папе: «Господин Фрумкин, господин Фрумкин, я — Михай, механик. Я работал в вашем бизнесе, помните»?
И, обернувшись к человеку с винтовкой, охранявшему нас, он сказал: «Эй, я знаю этих людей. Они — хорошие люди. Отпусти их, приятель». «Приятель» с винтовкой глянул в нашу сторону и помахал нам рукой: «Вы трое, уходите отсюда!»
Так нам удалось выжить в тот день. Соседей с нашей улицы и еще несколько тысяч со всего города привели на центральную площадь, где над ними публично издевались. Сотни любопытных из гражданского населения, а позже и немецкие солдаты, стояли вокруг и наблюдали, многие фотографировали. Мне удалось отыскать несколько из этих фото после войны.
По мере того как я читал Интернетовскую статью, вспомнились две встречи, которые произошли в Калифорнии многие десятилетия спустя.
Первой была встреча в Лос-Анджелесе с недавно назначенным литовским консулом вскоре после того как Литва получила независимость. Центр Визенталя пытался заставить Литву начать судебное преследование литовского военного преступника, которого депортировали из США, и я был среди четверых, пришедших на встречу с литовским консулом. Он был вежлив и красноречив, но не желал слушать наших аргументов. Просто-напросто он отказывался признать, что литовцы принимали участие в уничтожении евреев.
«Да, — сказал он, — были казни, и евреев расстреливали, но все это делали немцы. Они надевали литовские униформы, но все они были немцами, только немцами. Вы были введены в заблуждение. Очевидно, человека, о котором вы рассказываете, оговорили… Но кто? Я думаю, вы знаете, лучше меня. Нет, нет, он ни в чем не виновен».
Мы ушли, расстроенные и обескураженные. Высланный убийца умер от старости и болезней вскоре после депортации. Его никогда никто не судил.
Другая встреча совсем не похожа на первую. Меня пригласили прочитать лекцию о Холокосте в католическую школу для девушек в богатом пригороде Лос-Анджелеса.
Я говорил о своем прошлом, о значении Холокоста для послевоенных поколений, о добре и зле и о том, как они влияют на человечество. Аудитория была внимательной и предельно вежливой.
Когда я уходил, ко мне подошла девушка — типичная калифорнийская красотка: высокая, белокурая, загорелая, с глазами небесного цвета и белоснежными зубами.
«Я — литовка, — сказала она. — Я никогда не слышала о том, что литовцы убивали евреев, как вы говорили в своей лекции. Мой дедушка жил в Каунасе, и он рассказывал нам о том, как пришли немцы, но он никогда ничего не рассказывал о евреях».
Она застенчиво улыбнулась: «Я по воскресеньям хожу в литовскую школу. Я уверена, что там тоже захотят услышать вашу историю. Могли бы вы прийти и выступить в нашей воскресной школе?»
«Конечно, — ответил я. — С удовольствием. Но я не думаю, что меня пригласят».
Она выглядела озадаченной: «Почему вы так считаете? Почему нет? Разве мы не должны знать об этом? Я завтра поговорю с нашим директором школы, и уверена, что он вас пригласит».
Я дал ей свой номер телефона, адрес и сказал, что буду ждать приглашения от директора ее воскресной литовской школы.
И все еще жду…
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
