Большое застолье в День Победы. Вспоминаем тот день 1945 года, приветствуем ветеранов, и вдруг один из них, еврей, предлагает тост «за нашу советскую Родину»… Как говорил когда-то, выступая перед пионерами, так и продолжает, хотя уже много лет он в Америке и живет здесь отнюдь не на ту мизерную советскую пенсию, которая была им там заслужена, но осталась родному государству, а на американские доллары, которые щедро валятся от казначейства его давнего идейного врага. Получается так: поднимем же, товарищи, бокалы с вином, оплаченным американскими налогоплательщиками, и выпьем его за нашу советскую Родину!.. Повисло молчание: разве ему объяснишь? Безнадежно.
Так отгуляли мы праздник. В 62-й уже раз. Впрочем, нет, не 62-й, а 43-й — ведь праздничным днем 9-е мая стало лишь с 1965 года, при Брежневе, который надумал приписать Победу лично себе, любимому. Тогда о фронтовиках тоже вдруг вспомнили, стали награждать их орденами Отечественной войны и юбилейными медалями. А что до того? Девятнадцать лет этого праздника не было. Маршала Жукова, принимавшего в 1945 году парад Победы, Сталин вскоре убрал с глаз, по армии-победительнице, включая отличившийся в боях генералитет, пробежал очередной шквал репрессий, а кого он не затронул, те помалкивали и не высовывались. О почестях участникам войны тогда и мысли не возникало. Счастье было, когда забыт и не трогают.
А что это за праздник День Победы, в чем его суть, не пора ли поразмышлять? День 9 мая 1945 года, что и говорить, памятный, великий, незабываемый — день окончания страшной войны, неимоверного кровопролития, невиданных в истории потерь и человеческого горя. Если этот день отмечать, то прежде всего как праздник разгрома гитлеризма — в этом его суть. А День Победы — официальное название — не вполне этой сути соответствует. Дело в том, что народу победа не досталась. Того, что фронтовики и труженики тыла заслужили, того, чего после стольких жертв, мук и подвигов могли ожидать, они так и не дождались. Победу присвоил себе подлый сталинский режим, ставший после войны еще более жестоким и бесчеловечным, поскольку, ощутив безнаказанность, вошел в силу, да при этом почерпнул в свое идеологическое вооружение нацистскую заразу из наследия разгромленного врага.
Я отчетливо помню впечатление от выступления Сталина на приеме в Кремле 24 мая 1945 года, когда он провозгласил тост за великий русский народ. Это было неожиданно и означало переход от показного интернационализма, когда мы все, казалось, составляли единый советский народ, к откровенному русскому шовинизму. Этим тостом, сразу воспринятым, по крайней мере, евреями в моем окружении как плохое предвестие, был дан «зеленый свет» послевоенной антисемитской кампании. Если до него антисемиты действовали с некоторой опаской, то с благословения вождя воспряли духом. Я уверен, что подлый говор про «Ташкент», где якобы отсиживались евреи, был тогда запущен в народ агентурой КГБ. Под этот говор евреи, воевавшие «за нашу советскую Родину», всячески от Победы оттеснялись.
Замалчивание Холокоста советской пропагандистской машиной тоже, несомненно, было следствием провокационного сталинского тоста. Свидетельства нацистских зверств в отношении еврейского населения на оккупированной немцами территории СССР, собранные Еврейским антифашистским комитетом и составившие «Черную книгу» (составители — Василий Гроссман и Илья Эренбург), на «нашей советской Родине» опубликовать не позволили. Процитирую циничную ложь о «Черной книге» из докладной записки начальника Управления пропаганды и агитации ЦК ВКП (б) Александрова секретарю ЦК Жданову от 3 февраля 1947 года: «Там проводится мысль, что Германия воевала против СССР для уничтожения евреев, тогда как гитлеровцы в равной мере уничтожали и русских, и евреев, и украинцев, и представителей других народов нашей страны». И там же: «В некоторых рассказах утверждается, что достаточно было при оккупантах получить «русский паспорт» — и ты спасен. Это гнусная клевета на великий русский народ».
Все, что нам, «безродным космополитам», пришлось пережить после войны на «нашей советской Родине» — дискриминацию, оскорбления, процентные нормы и чистки, разгром остатков еврейской культуры, «дело» ЕАК, расстрел писателей, поэтов, театральных деятелей, «дело врачей», предчувствие погромов и депортации — всё это встраивалось в задуманный Сталиным общий план второго Холокоста. Его завершение сорвалось только со смертью тирана. Но мы того, что пережили, не забудем. Даже и в День Победы не упустим это из памяти о «нашей советской Родине».
На нашей родине этот день стал поводом возвеличивания каждого очередного вождя, произносящего воинственные речи с трибуны на Красной площади, поводом для бряцания оружием на военных парадах, а также днем национальной спеси и высокоинтеллектуальной народной игры под названием «перетягивание каната» в аспекте очередности провозглашения тостов.
Тост в память жертв войны почти не звучит. «Наша советская Родина», в которой каждый человек был записан, прописан и зарегистрирован («Социализм — это учет!»), не удосужилась даже подсчитать, сколько миллионов ее граждан погибли — двадцать или тридцать. Кости ее павших солдат до сих пор разбросаны по лесам и полям, не собраны, не идентифицированы, не захоронены, будто возложением венка к помпезному памятнику Неизвестному солдату можно эту болезненную тему закрыть. В США есть День поминовения, в России такая мысль в головы думцев не приходит.
В США есть День ветерана, в который чествуют старых солдат. И наши ветераны тоже здесь в почете, да и обеспечены они здесь несравненно лучше, чем их однополчане, доживающие свой век на родине. О тех едва вспоминают в День Победы. Я помню их в очередях за ветеранской синюшной курицей и банкой сгущенки. Помню и безногих инвалидов войны на самодельных дощечках с колесиками. Их немало было в победном 1945-м, потом их убрали куда-то из больших городов, чтобы они не «портили пейзаж».
Ко Дню Победы на родине нашей что ни год разгораются страсти по двум ключевым вопросам: о роли союзников СССР по антигитлеровской коалиции (США в первую очередь) и о роли Верховного главнокомандующего. Первую наши бывшие соотечественники силятся принизить, вторую же, наоборот, стараются восстановить в народном сознании. Портреты генералиссимуса сохранились и множатся, восстанавливаются памятники тирану. Он замелькал в кинофильмах и телесериалах. Бессовестные авторы возвеличивают его в статьях и книгах, именуемых научными исследованиями.
Удивительно, что к хору российских псевдоисториков-сталинистов присоединяются западные. О них накануне Дня Победы поведал миру Александр Генис (Нью-Йорк) на сайте «Радио Свобода» в статье с сенсационным заголовком: «Так кто же победил Гитлера? Новый взгляд Запада на роль России во Второй мировой войне». Эта статья благодаря привлекательному названию распространилась в перепечатках. Однако ожидания читателей она своим содержанием не оправдает. Во-первых, описанный в статье взгляд вовсе не новый, это перепев давно известного, в том числе пропаганды советских времен и старых наивных заблуждений западных, так сказать, интеллектуалов. Во-вторых, чей-то частный поверхностный взгляд нельзя квалифицировать как «взгляд Запада».
Что же увидит заинтересовавшийся читатель в этой статье? Каков этот «новый взгляд Запада»? Если коротко, то вот он: «Мир для нас, для демократий, спас Сталин». Конечно, это не Александра Гениса слова, а некоего англоязычного рецензента новых книг, имя которого Генис даже не удосужился запомнить и, цитируя, называет его то Беном Шварцем, то Бенджаменом Шапиро, то Бенджаменом Шварцем. Почему суждения этого шапирошварца автор статьи выдает за «новый взгляд Запада», непонятно, как непонятно и то, зачем вообще выискивать на Западе учителей, которые бы рассказали нам о Сталине. Это нам надо им рассказывать, что такое Сталин, а не выслушивать их глупые суждения о нем. Ибо что они, счастливые, знают о нашей жизни при Сталине? Что понял о нем даже такой умный человек, как Лион Фейхтвангер, побеседовавший со Сталиным и изложивший свои впечатления в дурацкой книге «Москва 1937»? Об Анри Барбюсе уже и не говорю. Или взять Гарри Трумэна, который в бытность вице-президентом при Рузвельте изрёк: «Я очень близко познакомился с Иосифом Сталиным, и этот парень мне понравился. Он порядочный человек. Просто он пленник Политбюро». Сталин — пленник Политбюро?! Посмеялись бы, да не смешно, а грустно (и немного напоминает то, что сказал наш президент о друге Владимире, разок заглянув ему в глаза).
Дьявол во плоти, возомнивший себя хитроумным стратегом, думал, что точно так, как по очереди ему удалось сперва обольстить, а потом уничтожить своих соратников по партии, он сможет повторить этот трюк и во внешней политике. Полагаю, что приглашение в 1939 году в Москву гитлеровского министра иностранных дел Риббентропа и сталинский тост на встрече с ним за любимого вождя немецкого народа Адольфа Гитлера преследовали, в первую очередь, эту цель обольщения, но Сталин, видно, переоценил свои чары. По словам Хрущева, он приплясывал — обманул, дескать, Гитлера, но на самом деле Гитлер его перехитрил: во-первых, подобравшись поближе через Польшу, во-вторых, всучив три государства Прибалтики в качестве «отравленной жертвы», как называют подобный ход шахматисты, в-третьих, поощрив агрессию против Румынии и Финляндии, чем заранее обеспечил их будущее союзничество в войне против СССР.
Перемудрив, самонадеянный диктатор вверг свою страну и весь мир в ужасную войну, и по справедливости он должен был разделить судьбу Гитлера и Риббентропа, но… «победителей не судят»; и он еще восемь лет после войны свирепствовал в надежде завершить свои планы. Той Победы, которой мы все радовались, ему было мало, что верно заметил в своих книгах о войне Виктор Суворов. Должен сказать, что его книги, начиная с «Ледокола», нанесли сокрушительный удар по так называемой советской исторической школе, и ее ложь рассыпалась, оставшись лишь в головах закоренелых сталинистов, большевиков и людей, разучившихся думать.
Об этом в статье «Чего хотел Сталин от Гитлера в начале 1941 года?», приуроченной к нынешнему Дню Победы, пишет Николай Вольский (Новосибирск): «Трудно переоценить роль книг Суворова в разрушении тех оснований, на которых покоились многотомные «профессиональные» труды о войне, и в очищении для дальнейших исследований этого пространства, замусоренного всяческими мемуарными выдумками и сознательной фальсификацией исторических документов».
Главное же в этой, может быть, и спорной статье -предположение, что Сталин сознательно провоцировал нападение Гитлера на СССР, поскольку в его планах было завоевание Европы, а на поддержку этих планов со стороны народа после всех злодеяний советской власти он рассчитывать не мог. «Для осуществления своих планов — действительно, завоевательных — Сталину требовалось реально мотивировать своих подчиненных, начиная от маршалов и кончая сменным мастером на уральском заводе. Они должны были начать действовать (воевать всерьез) не потому, что они боялись сталинского гнева (что он мог с ними еще сделать после всего, что уже было?), а потому что это стало их личным (и общим для всех) жизненным интересом. Заставить всех воевать не на жизнь, а на смерть, могла только смертельная угроза всеобщему существованию, то есть заставить воевать Страну Советов мог только Гитлер — и он (согласно сталинскому плану, который мы предполагаем) эту поставленную перед ним задачу выполнил (да ему и деваться было некуда)… Настоящая — Отечественная — война началась только после того как враг захватил полстраны… Когда основная часть населения страны — и политработники, и майоры с капитанами, и сотрудники НКВД, и еврейская интеллигенция, и бывшие монархисты, и председатели колхозов, и красноярские рабочие — поняли, что с Гитлером шутки плохи: либо мы его сокрушим, либо мы все погибнем»…
Не погибли, победили, выжили, это и отметили мы на радостях в праздник, отдав должное ветеранам войны и помянув миллионы погибших.
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
