Депутат Кнессета Иегуда Глик похоронил жену. И в связи с недельным трауром находится дома. Шива по близкому человеку — причина более чем уважительная.
Есть неписаное правило: когда случается беда с парламентарием, и он не может прийти в Кнессет, то не участвует в голосовании по особо важным законопроектам и кто-то из противоположного лагеря. Политика и милосердие, конечно, вещи несовместимые, но обычно это правило срабатывает. На сей же раз коллеги-депутаты отказались сделать с депутатом от «Ликуда» «обмен голосами» и решили проголосовать. А министр внутренних дел Арье Дери высказался, что надо обязать (?!) депутата Глика приехать на голосование…
Но отвлечемся от политики и почитаем, что пишет о безвременно ушедшей Яффе Глик ее близкая подруга, режиссер, журналистка обозреватель журнала «ИсраГео» Мириам Гурова:
- Яффа, дорогая моя подруга. Как больно подбирать слова прощания.
Как страшно, что больше невозможно тебе позвонить. Что невозможно теперь просто сказать: «Яффи, мы ведь соскучились, да?!» И хотя ты всегда была вся в делах, но как-то моментально находилось время, и мы вновь спешили в наше любимое кафе.
Яффи, ты всегда была мудрее меня, ты всегда была просто добрее и внимательнее к людям. Хотя на самом-то деле по возрасту ты годилась мне в младшие сестрички…
Сначала мы познакомились с Юдой Гликом — в Москве 1989 года, в первой «открытой» (а не подпольной) иешиве в Кунцеве. Юда самостоятельно выучил русский язык и приехал преподавать. И сразу подружился с моим тогда еще женихом Аркашей Гуровым. Потом уже мы приехали в Алон Швут, где Юда преподавал нам на курсах Баруха Бермана, устроенных для репатриантов при Педагогическом институте «Махон Херцог». Однажды Юда явился на урок весь взбудораженный, сияющий. И сразу написал на доске: «Я женюсь! Всех приглашаю на свадьбу!».
Потом мы узнали, что у его прекрасной невесты Яффи двое малышей от первого брака. Аркаша рассказал, что Юда Глик женился на вдове своего друга…
Ты была так прекрасна в тот свадебный день, Яффи, твоя улыбка излучала такую доброту и очарование, и с первого сказанного тобой слова мы подружились.
Потом мы были соседками, гуляли по аллеям парка возле иешивы с детскими колясками, смеялись, что рожаем детей «наперегонки», обменивались игрушками и одёжками, из которых наши младенцы так быстро вырастали…
А потом — вы с Юдой переехали в Отниэль, а мы — в Нокдим.
И в следующий раз ты появилась у меня на пороге, когда погиб мой Аркаша. Ты пришла и долго-долго сидела молча, держа меня за руку. Ты просто была рядом… Спустя месяцы и годы, когда мой круг друзей сильно поредел и изменился, ты не оставляла меня, Яффа. Ты всегда и всё понимала. Именно ты сказала мне — в первую годовщину гибели Аркаши — те удивительные слова. Да ты могла и не говорить те слова, я ведь просто видела, как ты живешь. Но ты сказала, и я этого не забуду: «Легче всего — не жить. А вот ты попробуй выдержать. Вечно любить и почитать первого мужа — и открыть сердце новой любви. Потому что нам, еврейкам, нельзя по-другому. У нас нет монастырей. И ты — обязана выбрать жизнь — и ни в коем случае не оставайся одна, это было бы очень неправильно».
Яффи, ты еще сказала, что в дом, где поселилось горе — входят без стука. Но что ты мечтаешь, чтобы в моём доме поселилось вновь счастье, и чтобы даже подруга не стала бы входить без приглашения…
И потом мы с тобой танцевали на бар-мицвах и бат-мицвах наших детей. Пусть здесь будет фото с бар-мицвы моего Бени.
А потом — мы вместе хоронили наших друзей Имасов…
Яффи, мало кто знает, что ты была журналистом, а когда работала в нашей местной газете — написала про меня большую статью. По-моему, единственную статью на иврите про нашу семью, про то, как труден был путь к признанию Аркашиной музыки, как приходилось буквально пробивать каждое исполнение. Статья называлась: «Мелодия остаётся навсегда».
Ты — написала, а я вот уже два дня сижу и не могу подобрать слова, чтобы написать о тебе. Пишу — и стираю — и снова пишу.
Яффи, ты была душой твоего дома, и ты была счастьем твоего мужа.
Мы с тобой только-только начали справлять свадьбы старшим деткам, как ты опять обзавелась малышами — взяла на воспитание ещё двух приёмных. Твоего сердца хватало на всех.
То, что ты вынесла после теракта, когда в Юду стреляли, и когда раненый Юда сражался за жизнь, а ты не отходила от него ни на шаг, и я помню, как твои губы без устали шептали молитву. Даже когда не было надежды — ты надеялась и верила, и ты победила вместе с врачами — и Юда выздоровел, потому что такова была сила твоей любви.
Яффи, ты была настоящая Цадика.
Мне только страшно говорить вот это слово — «была».
И мне жутко и больно переступить порог твоего дома, где твои дети и муж сейчас сидят шиву.
«В дом, где поселилось горе, входят без стука»…
Яффи, ты — Ангел. Была и есть.
Спасибо тебе.
Оцените пост
(голосовало: 5, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
