Б-г открылся Аврааму на третий день после обрезания, когда, несмотря на боль и зной, праотец ждал гостей у своего шатра. Увидев трех ангелов в обличье странников, он принял их с почетом и щедро угостил. Один из гостей сообщил ему, что через год его 90-летняя жена Сара родит сына.
Затем ангелы отправились уничтожить порочный город Сдом. Авраам просит Б-га пощадить город, если в нем найдутся хотя бы 50 праведников. Эта цифра была постепенно снижена, но даже десяти хороших людей там не оказалось, и приговор остался в силе. Прежде чем Б-г обрушил на Сдом и окрестности серный и огненный дождь, ангелы увели из города Лота, его жену и двух дочерей. Вопреки запрету жена Лота оглянулась во время бегства и превратилась в соляной столб.
Дочери Лота решили, что в результате катаклизма на всей земле совсем не осталось людей. Стремясь продлить род человеческий, они по очереди вступили в близкие отношения с отцом, напоив его вином. В результате у них родились сыновья Моав и Аммон, основатели двух народов.
Тем временем Авраам поселился в области Герар. Местный правитель Авимелех похитил Сару, но затем вернул ее по требованию Б-га. Вскоре, в точном соответствии с обещанием Творца, у Сары и Авраама родился сын Ицхак. Отец сделал ему обрезание на восьмой день, как велел Б-г, а в день отлучения Ицхака от материнской груди устроил большой пир. Сара потребовала изгнать из дома Агарь и ее сына Ишмаэля, боясь их пагубного влияния на Ицхака. После некоторого колебания Авраам выполнил это требование. В пустыне Ишмаэль едва не умер от жажды, но был спасен ангелом и получил обещание, что от него произойдет великий народ.
Видя, что Авраам пользуется защитой Б-га, Авимелех заключил с ним союз. В ходе десятого по счету испытания Б-г велел Аврааму принести в жертву Ицхака на месте будущего Храма. Авраам был готов выполнить это указание, но в последний момент ангел остановил занесенный над Ицхаком нож. В награду за беззаветную преданность Всевышнему Авраам получил «великое благословение» для своих потомков. В конце раздела приведена родословная семьи Авраама до рождения Ривки, будущей жены Ицхака.
***
«И перевернул Господь эти города, и всю долину, и всех жителей этих городов, и всю земную растительность» (19:25).
Зову я смерть.
Мне видеть невтерпеж
Достоинство, что просит
подаянье,
Над простотой глумящуюся
ложь,
Ничтожество в роскошном
одеянье,
И совершенству ложный
приговор,
И девственность,
поруганную грубо,
И неуместной почести позор,
И мощь в плену у немощи
беззубой,
И прямоту, что глупостью
слывет,
И глупость в маске мудреца,
пророка,
И вдохновения зажатый рот,
И праведность на службе
у порока…
Когда читаешь этот шекспировский сонет, написанный около четырехсот лет назад, кажется, что автор говорил о нашей сегодняшней жизни. Грубый лязг оков материализма заглушает чистый голос Торы. Средства массовой информации затопили пошлостью и ложью наши умы и чувства. Мир как будто вывернулся наизнанку.
Общество отталкивает понятия морали, скромности — все те ценности, которые заложены в Торе. Сегодня все доступно, все дозволено и все наружу, стыд — пережиток прошлого. Люди, отстаивающие вечные ценности нашего народа, подвергаются грубым нападкам; их обзывают ворами, паразитами, средневековыми мракобесами. И не где-то в антисемитской Европе, а здесь, в еврейском государстве. «Над святостью глумящаяся ложь», — это про нас.
Но, как сказано в Книге Коэлет (Экклезиаст): «Что было, то и будет, и что творилось, то и будет твориться, и ничего нет нового под солнцем». Борьба добра и зла красной нитью проходит сквозь толщу эпох и, по-видимому, достигнет апогея в конце истории.
В сегодняшнем разделе говорится о Б-жественной казни, обрушившейся на аморальных жителей Сдома и Аморы: «И перевернул Господь эти города, и всю долину, и всех жителей этих городов, и всю земную растительность». Только Лот и его семья не были «перевернуты».
Но зачем потребовалось переворачивать Сдом? Ведь можно было уничтожить его одним «серно-огненным дождем», достаточно мощной катастрофой, чтобы убить все живое. Какой урок мы выводим из того, что Б-г «перевернул» Сдом?
После разрушения Сдома дочери Лота подумали, что эта неслыханная катастрофа постигла всю планету, что только они остались в живых и продолжить человеческий род они могут, только вступив в близость с собственным отцом. Тора не винит дочерей Лота в грехе кровосмешения — ведь их мотивы были чисты.
В результате противоестественной связи отца и дочерей на свет появились народы Амон и Моав («ме-ав» — в буквальном переводе со святого языка «от отца»). Моавитянкой была образцовая прозелитка Рут, прабабка царя Давида, основателя еврейской монархической династии, которая увенчается Машиахом. Получается, что корни Машиаха находятся в злодейском Сдоме?!
Духовное состояние общества можно изменить двумя путями. Один путь — улучшать мир постепенно, шаг за шагом, пока он не достигнет совершенства. Другой путь изменений возможен, когда ситуация настолько плоха, что хуже не бывает. В этот тяжелейший момент происходит резкий переворот, скачок из бездны к звездам.
Пророки сравнивают эпоху Машиаха с предродовыми муками. Когда впервые видишь рожающую женщину, кажется, что она вот-вот умрет. И чем ближе момент родов, тем явственнее это ощущение. И вдруг за считанные минуты трагедия превращается в радость. Слышен детский крик, мать улыбается перекошенными от боли губами: новый человек появился на свет.
В канун прихода Машиаха в мире будет царить смятение. Рухнут общественные устои. Как сказано в Талмуде, почтенные старцы будут кланяться зеленым юнцам. Уродство объявят красотой, а красота подвергнется осмеянию. Варварство назовут достижением культуры, а истинную культуру будут презирать. Извращенная похоть и страсть к материальному накопительству резко усилятся, и людям будет все труднее насыщать свои аппетиты. В конце концов материализм достигнет столь абсурдных масштабов, что начнет «потреблять», уничтожать сам себя.
Именно в это время на руинах морали возникнет росток династии Давида, как прекрасный цветок, произрастающий в пыли и грязи. Ибо растение не пробьется на свет, пока не загниет его семя.
Мудрецы называют Машиаха «цемах цедек» — «праведный росток», — ибо его приход будет подобен неожиданному расцвету прекрасного растения. Схема та же самая: вначале сгниет семя, а вслед за этим придет новая прекрасная жизнь.
Так придет Машиах. Чем темнее ночь, чем сильнее предродовые муки, тем ближе избавление. Когда оно наступит, измученная мать улыбнется сквозь слезы, и бурная радость нового бытия сметет боль и тревоги предмессианской эпохи.
Теперь со Сдомом все ясно. Зло недостаточно уничтожить, растоптать; его надо перевернуть, обратить в добро — и чем быстрее, тем лучше.
Ире + Шалем = Иерусалим
«И назвал Авраам это место “Господь увидит” (а-Шем ире)» (22:14).
Согласно традиции, «жертвоприношение» Ицхака произошло на том самом месте, где через несколько столетий был воздвигнут Иерусалимский Храм.
Иерусалим поражает своей красотой, но для нас, евреев, и миллионов последователей других монотеистических религий это в первую очередь духовная метрополия, место, приближенное к Б-гу.
Слово Иерушалаим состоит из двух частей: «ире» — «(Господь) увидит» — и «шалем» — «целый, совершенный». В предыдущем разделе «Лех леха» сказано: «И Малки-Цедек, царь Шалема, вынес (Аврааму) хлеб и вино». Но если «шалем» встречается в Торе раньше, почему эта составляющая не предшествует «ире», почему они не стоят в хронологическом порядке? Тогда получилось бы что-то вроде «Шалемиру». Звучит немножко экзотично, но приемлемо.
Вспомним, однако, что суть Иерушалаима в его духовности, как сказано: «Глаза Всевышнего… всегда на нем», а физическая красота, «шалем», вторична. Вот почему возвышенное «ире» — «(Господь) увидит» — стоит перед материальным «шалем».
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
