На таких людях держится мир. Это о нем — Яне Карском — легендарном польском дипломате, прокричавшем миру о Холокосте, Праведнике народов мира, столетие со дня рождения которого торжественно отмечается в Польше. Польские байкеры в рамках Года Карского даже отправились недавно в мотопробег по Европе, повторяя его путь 1939 года — тогда дипломат доставил из Варшавы в Париж секретные документы правительству Польши в изгнании.
Впрочем, куда более известен другой его маршрут — через Германию, Францию и Испанию — в Лондон, где в 1942 году мир из уст Карского впервые услышал о массовом уничтожении евреев Европы. Незадолго до поездки Роман Кнолл, глава отдела внешних сношений Армии Крайовой, познакомил Карского с активистом Бунда Леоном Файнером. «Польша снова обретет независимость после войны, — начал бундовец. — Но польских евреев к тому времени не останется. Поезжайте в Лондон. Мы должны сделать всё, чтобы никто из союзников после войны не смог сказать, что ничего не знал об истреблении евреев… Я отправил десятки писем, сотни раз, прорвавшись к телефону, разговаривал с евреями в Швейцарии и Франции. Никто мне не поверил…»
Чтобы не быть голословным, Карский лично — в разгар Большой депортации — отправился в Варшавское гетто. Он видел все — трупы людей, умерших от голода, на улицах, бесконечные очереди за хлебом и… группу немецких женщин, которых в рамках туристической программы «Сила через радость» привезли поглазеть на евреев — как в зоопарк. Когда они проходили по улицам гетто, Файнер все время повторял: «Запомни! Запомни это!» Не ограничившись Варшавой, Карский, переодетый в мундир украинского охранника вспомогательных войск СС, пробрался в гетто в Избице Любельской, откуда шли эшелоны в Белжец. По слухам, он встретил там своего любимого преподавателя (Ян окончил Львовский университет) — профессора Мозеса Аллерханда, единственного еврея — члена Верховного суда Польши.
В октябре 1942-го подпольщик покинул Варшаву — с собой он увозил ключ с запаянной в него микропленкой — более двадцати страниц текста, который вскоре станет известен как «отчет Карского».
В Лондоне курьера принял глава польского правительства в изгнании генерал Сикорский — судьба евреев интересовала его меньше всего, как и главу британского МИДа Энтони Идена. Когда Карский заговорил было с сэром Энтони о послании от лидеров еврейского подполья, тот мягко его перебил: «Мы уже получили ваш отчет. Дело будет надлежащим образом рассмотрено». Попытки достучаться до британских интеллектуалов успехом тоже не увенчались. Выслушав рассказ гостя о посещении Варшавского гетто, всемирно известный писатель Герберт Уэллс стал размышлять вслух: «Это целая тема для важного исследования, а именно: почему, где бы ни обосновались евреи, рано или поздно возникает антисемитизм». И спросил Карского, задумывался ли тот об этом феномене…
В июле 1943-го польский дипломат был принят президентом США Рузвельтом, до сведения которого довел прогноз руководства Армии Крайовой: если союзники останутся безучастными и в 1943 году, польские евреи исчезнут. В один из моментов встречи, когда речь зашла о различных способах давления на Германию в «еврейском вопросе», президент отложил отчет и неожиданно спросил визави: «Г-н Карский, возможно, я ошибаюсь, но Польша ведь аграрная страна? Какова сейчас ситуация с лошадьми, популяция не уменьшилась?»
Не менее примечательно окончилась встреча с Феликсом Франкфуртером — евреем, одним из близких к Рузвельту авторов Нового курса, и членом Верховного суда США, который прямо заявил собеседнику: «Господин Карский, я не могу вам поверить. Я не утверждаю, что вы лжец, но рассказанное вами столь чудовищно, что я не могу заставить себя поверить в это…»
Ему (и многим другим свидетелям) поверили, но не сразу — Комитету по делам беженцев, созданному только в январе 1944-го благодаря усилиям министра финансов США Генри Моргентау-младшего, удалось спасти 200 000 евреев — в 30 раз меньше, чем погибло в Холокосте.
Для самого Карского поездка в США стала судьбоносной — в Польшу он уже не вернулся, командование Армии Крайовой знало о «теплом приеме», уготованном ему немцами дома, и велело оставаться в США. Не вернулся он и после Ялты, когда его родина стала вассалом СССР — недолгий опыт пребывания в лагере НКВД в 1939-м, когда Польшу разделили Гитлер и Сталин, показался ему вполне достаточным.
В Соединенных Штатах Карский занялся научной работой, защитил докторскую диссертацию по политологии, стал профессором престижного Джорджтаунского университета — одним из его студентов был Билл Клинтон.
В 1965 году судьба свела Яна с польской еврейкой Полиной Ниренской, известной танцовщицей и хореографом, большинство родственников которой (кроме родителей, иммигрировавших в Эрец Исраэль) погибли в годы Холокоста. Они прожили вместе 27 лет…
В 1982 году правительство Израиля признало Карского Праведником народов мира. В том же году он выступил на пресс-конференции в Вашингтоне с речью, которая сделала бы честь любому истинному христианину, чья вера не позволила закрыть глаза на происходящее.
«Б-г выбрал меня, чтобы Запад узнал о трагедии в Польше. Тогда мне казалось, что эта информация поможет спасти миллионы людей. Это не помогло, я ошибался. В 1942 году в Варшавском гетто и в Избице Любельской я стал польским евреем…
Семья моей жены (все они погибли в гетто и в лагерях смерти), все замученные евреи Польши стали моей семьей. При этом я остаюсь католиком. Я католический еврей. Моя вера говорит мне: второй первородный грех, который человечество совершило в отношении евреев в годы Второй мировой войны в Европе, будет преследовать его до конца времен…»
Александр ФАЙНШТЕЙН
Оцените пост
(голосовало: 2, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
