Каждый год от стрельбы гибнут больше 6 тысяч чернокожих американцев — примерно столько же, сколько было убито наших военных в Ираке и Афганистане за 13 лет. Афроамериканцы составляют 13% населения США, 39,4% заключенных тюрем и примерно 50% убитых.
Можно подумать, что такая удручающая статистика в какой-то степени провоцирует уличные расовые беспорядки вроде недавних событий в Фергюсоне, но это не так. Случаи, когда белый полицейский убивает черного преступника, совсем не редки, но такие случаи почти никогда не приводят к бунтам. Как правило, убитого жалеют родные и близкие, у его дома собираются местные плакальщики, на месте убийства кладут цветы и ставят свечи. Но в общине прекрасно понимают, что он получил по заслугам.
Военный историк, политический обозреватель и профессор Стэнфордского университета Виктор Хансен считает, что подобные инциденты чуть ли не неизбежны, когда белый — и необязательно полицейский — стреляет и убивает безоружного черного. Это, как говорят переплетчики нашей истории, совсем другой коленкор. Тут в дело вступают другие силы, журналисты безбожно передергивают факты, иногда намеренно подливая масла в огонь зреющих беспорядков. Убитый немедленно становится великомучеником, за ним не видят грехов, он икона.
Когда 29-летний дружинник Джордж Зиммерман во Флориде застрелил 17-летнего афроамериканца Трейвона Мартина, в СМИ немедленно появились снимки ангелоликого убитого чуть ли не десятилетней давности, хотя верзила Мартин не отличался миловидностью, и в Интернете были совсем другие снимки. The New York Times робко отметила, что Зиммерман — «белый испанец», хотя этим термином обычно не обозначают мулатов, а служба новостей ABC News сняла Зиммермана, умолчав о полученных им травмах головы, когда Мартин бил его голову об асфальт. На канале NBC отредактировали запись звонка Зиммермана по номеру 911 диспетчеру полиции, чтобы он звучал расистом, а на CNN стали рассуждать, не употребил ли Зиммерман в этом звонке расистское слово coon.
Все плохое в биографии Мартина было забыто, так же, как все хорошее в биографии Зиммермана. Куртка с капюшоном — худи, ставшая спецодеждой чернокожих уличных преступников, сделалась ризой мучеников, и конгрессмен-афроамериканец Бобби Раш выступил в Палате представителей в худи с капюшоном на голове.
Когда присяжные оправдали Зиммермана, митинги протеста и ночные бдения прошли возле суда в Сэнфорде, штат Флорида, а также в Вашингтоне, Сан-Франциско, Чикаго, Нью-Йорке и Лос-Анджелесе, затем в Бостоне, Детройте, Далласе, Атланте, Милуоки и Балтиморе. В Окленде афроамериканцы, вооруженные палками и железными прутами, разгромили несколько магазинов. Президент Обама назвал гибель Трейвона Мартина трагедией не только для его семьи, но и для всей Америки. До этого Обама заявил, что убитый Трейвон Мартин мог бы оказаться его сыном, как бы намекнув, что любой президент Соединенных Штатов должен испытывать больше симпатии к тем, которые похожи на него.
Когда днем 9 августа в Фергюсоне белый полицейский Даррен Уилсон застрелил 18-летнего афроамериканца Майкла Брауна, все пошло как по писаному, а вернее, по сценарию, который привычно написал нью-йоркский проповедник Эл Шарптон. С его легкой руки Брауна, который весил 229 фунтов, был 6 футов 4 дюйма ростом и перед стычкой с полицейским ограбил магазин, стали называть не верзилой или громилой, а «нежным гигантом». Когда в Фергюсон съехались черные радикалы и начались погромы, туда прилетел министр юстиции Эрик Холдер, который вспомнил, как в мрачные дни расизма его тоже преследовали за цвет кожи. Прибывший туда Шарптон снова завел песню про то, что «нет справедливости — нет мира», и призвал Конгресс запретить полиции носить оружие армейского образца, не очень представляя себе, что это такое.
Легендарный борец за права афроамериканцев Джесси Джексон по поводу смерти Брауна заявил, что «преследования, аресты, осуждения черных, а в итоге убийства нас — это большой бизнес». В Фергюсон примчались лидеры радикальной партии «Новые черные пантеры», которые в случае с Зиммерманом назначили за его голову 10 тысяч долларов, а сейчас призвали к борьбе с полицией.
К этому воинственному хору присоединились сладкоголосые демагоги-политики, которым на руку любой катаклизм, если он сулит популярность. Сенатор-либертарианец Рэнд Пол, который может войти в президентскую гонку 2016 года, обвинил полицию в чересчур устрашающем облике и в тактике подавления масс. В Фергюсоне это только ухудшило уличную обстановку, и, после того как полицейские сложили «противоповстанческую амуницию», в город пришлось вводить части Национальной гвардии, вооруженные по всем правилам. Президент Обама убитого Брауна в сыновья уже не прочил, но обвинил обе стороны — погромщиков и полицейских — в излишнем рвении. Виктор Хансен вспоминает, как в 2009 году, когда излишне ретивые полицейские арестовали чернокожего гарвардского профессора Генри Луиса Гейтса, который открывал дверь своего дома, Обама обвинил всю полицию в расовых стереотипах, что только усилило напряженность.
Можно согласиться с Джесси Джексоном, но только в том, что вся эта возня с тыканьем пальцев в проблему расизма — большой бизнес. Либералы признают высокий уровень насильственной преступности среди афроамериканцев, но винят в этом бедность, расизм и несправедливое отношение полиции. Консерваторы возражают, что все дело в тунеядстве чернокожих матерей-одиночек, в зависимости этой общины от программ социальной помощи, а также в поп-культуре, которая прославляет женоненавистничество и насилие, якобы излишне присущее афроамериканцам. В итоге страсти разгораются, затем стихают, и все возвращается в привычное русло, но чуть больше поделенное на расовые потоки, до следующего и вполне предсказуемого взрыва. В городских «праджектах» — жилых комплексах для бедноты, населенных преимущественно расовыми меньшинствами, не стихает стрельба. На глазах просвещенных борцов за права человека афроамериканцы убивают друг друга, а их лидеры винят в этом полицию, одновременно связывая ей руки.
В субботу заранее намеченные демонстрации прошли в Вашингтоне и Нью-Йорке. Сотни чернокожих жителей столицы США с небольшим белым вкраплением вышли на марш протеста в связи с убийством Майкла Брауна. После часового митинга на площади Маунт-Вернон демонстранты направились к центру города с плакатами «Солидарны с жителями Фергюсона», «Остановите расистский полицейский террор», «Справедливость для Майкла Брауна», «Защищайте и служите, а не стреляйте и убивайте», «Полиция в этой стране не должна убивать чернокожего каждые 28 часов», «Милитаризированная полиция гарантирует тиранию» и даже «Хорошая ночь для революции».
В Нью-Йорке с 8 часов утра автобусы свозили демонстрантов со всех концов города на Стейтен-Айленд, где 17 июля белый полицейский при аресте сдавил горло афроамериканцу Эрику Гарнеру, отчего тот, как подтвердил городской патологоанатом, умер. Сначала Шарптон пригрозил, что созванные им тысячи демонстрантов пройдут из Бруклина на Стейтен-Айленд по мосту Вераззано, блокировав движение, но его удалось отговорить. В субботнем ралли по оценке полиции приняли участие больше 2,5 тысячи человек, среди которых были не только ньюйоркцы. Основным лозунгом был призыв «Мы не отступим!», и Шарптон несколько раз повторил, что смерть Эрика Гарнера должна стать «решающим моментом» для полиции. Раньше он заявил, что это решающий момент для всей страны.
Виктор Хансен видит выход не в продолжении умных рассуждений о расовом неравенстве, а в классическом подходе считать расу совершенно неважной в американской культуре. Возможно, написал он в газете Washington Times, если мы начнем относиться к людям как к отдельным личностям, а не «гражданам через дефис» (очевидно, имея в виду расовые префиксы к слову «американец»), нам удастся видеть в случаях упомянутой выше стрельбы индивидуальные трагедии, а не коллективные заговоры.
Оно, конечно, так, но вот одно из последних сообщений городской полиции Нью-Йорка. На прошлой неделе в манхэттенском Сентрал-парке произошло нападение на 36-летнюю женщину, которая совершала пробежку в районе 60-й стрит и Вест-драйв. Женщине выстрелили в голову из пневматического оружия, оцарапав затылок и причинив боль. По ее словам, после этого она увидела трех чернокожих мужчин и двух чернокожих женщин, которые смеялись и произносили в ее адрес оскорбительные для белых выражения. Расследованием занимается отдел борьбы с преступлениями на почве расовой ненависти. Что это — «индивидуальная трагедия» или «коллективный заговор»?
Оцените пост
(голосовало: 2, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
