«И сказал Б-г, обращаясь к Моше: «Взойди на эту гору Аварим и посмотри на страну, которую Я дал сынам Израиля» (27:12).
Пророк Ирмиягу назвал Страну Израиля «Эрец а-Цви», Страна оленя. Если снять шкуру с убитого оленя, она сильно сожмется, как будто резко усохнет, и вы не поверите, что в ней умещалось тело столь крупного животного.
То же самое и со Страной Израиля. Когда евреи живут в ней, она расширяется, чтобы вместить всех жителей. А когда они покидают ее, она сжимается, как оленья шкура. Так сказано в Вавилонском Талмуде (трактат «Гитин», 56а).
В географическом плане Израиль тоже уникален. Вряд ли есть другая страна в мире, в которой так плотно соседствуют столь разные климатические и топографические зоны.
От заснеженных горных вершин Хермона всего за пару часов можно доехать до жаркого побережья Мертвого моря, самого низкого места на земном шаре.
К западу от Иерусалима земля плодородная и зеленая, а к востоку расположена желтая Иудейская пустыня, по которой бродят верблюды.
В этих геофизических контрастах есть одна важная особенность. Я живу почти на самой границе между западной, еврейской, и восточной, арабской, частями Иерусалима. До Шестидневной войны здесь проходила иорданская граница, нейтральная полоса, на которой никто не жил и ничего не строили даже спустя много лет после воссоединения города под властью Израиля. Арабские пастухи водили свои отары овец на эти заросшие дикой травой участки.
Теперь бывшую нейтральную полосу не узнать. Здесь проложено четырехполосное шоссе номер один, ведущее от Шхемских ворот Старого города на север, к Рамалле. Вдоль этого шоссе снуют сдвоенные вагоны иерусалимского трамвая, пожалуй, главного транспортного средства в Святом городе.
Городской пейзаж неузнаваемо изменился за последние несколько лет.
Идя в шаббат вдоль шоссе номер один, я увидел, как на его арабской стороне туристы, по-видимому, из Западной Европы, садятся в автобус с фирменной эмблемой Muhammad’s Tours, и я подумал о том, какие разные и порой совершенно противоречивые реалии сосуществуют на этом крошечном клочке земли. Израиль не только «оленья страна» в географическо-топографическом смысле, но и страна, обладающая многослойной и очень разной культурой.
Гид из Muhammad’s Tours наверняка показал иностранцам множество достопримечательностей Иерусалима, впихнув их в быструю однодневную экскурсию. И, тем не менее, тот Иерусалим, который он показал, это совсем не тот город, в котором живу я.
Они, конечно же, побывали в мечети «Купол на скале», расположенной на Храмовой горе, на которую благочестивый еврей никогда не посмеет взойти в силу галахического запрета, — вероятно, до прихода Мошиаха.
Они, наверное, съездили в Рамаллу, куда запрещено заходить евреям, — не Галахой, а руководителями израильского оборонного ведомства. Случайно забредшего сюда еврея могут здесь линчевать. И это положение сохранится, по-видимому, до прихода Мошиаха.
Ну а в Старом городе Иерусалима эти туристы пройдут, конечно, по Крестному пути (Via Dolorosa) и увидят множество церквей, построенных здесь за последние два тысячелетия, в которых я никогда не бывал и куда не пойду, по крайней мере, до прихода Мошиаха.
Есть в Иерусалиме еще один мир, который я ни разу не видел. Это мир «ночной жизни», хотя он и не может соперничать с тель-авивскими пабами и ресторанами…
Да, Израиль — очень маленькая страна, разделенная на огромное множество культурных анклавов. Они все легко умещаются в ней, как в складках сморщившейся оленьей кожи.
Видимо, именно такой увидел ее Моше-рабейну из-за Иордана. Он видел ее не только территориально, но и концептуально, в разные эпохи и сквозь призму разных культур и религий.
При чем здесь Корах?
«Отец наш [Цлофхад] умер в пустыне, и он не был <…> в сборище Кораха, но за свой грех умер, и сыновей у него не было» (27:3).
А если бы и был, какая разница, почему он умер: из-за участия в заговоре Кораха или «за свой грех»? Как могли обстоятельства смерти отца повлиять на имущественные права его дочерей?
Комментаторы предлагают несколько ответов.
Во-первых, грех целой общины намного хуже, чем грех отдельного человека. Точно так же заповедь, выполненная всем обществом, ценнее заповеди, совершенной одним человеком. Вот почему дочери Цлофхада подчеркивают, что он умер «за свой грех», а не за участие в заговоре Кораха, в котором были замешаны многие люди.
У дочерей Цлофхада могли быть и другие соображения. Например, если бы они сказали, что их отец принимал участие в бунте Кораха, направленного против власти Моше и Аарона, Моше почувствовал бы себя лично обиженным. Он бы рассердился на сестер и не имел бы права разбирать их дело, поскольку стал бы лично заинтересованной стороной и мог принять решение под воздействием гнева.
Кроме того, сестрам было важно сообщить Моше об обстоятельствах смерти их отца, поскольку Корах и его сообщники утратили все свое имущество в результате бунта, и их наследники не могли бы вступить в права владения наследством.
Стремясь получить свой семейный удел, дочери Цлофхада специально подчеркнули, что их отец не был среди тех, кто был лишен имущества из-за своей греховности.
И, наконец, четвертое объяснение. У человека, погибшего от руки царя, забирают имущество и передают царю, а наследникам погибшего ничего не достается.
Поэтому дочери Цлофхада сочли необходимым подчеркнуть, что их отец не был сторонником Кораха и поэтому нет никаких оснований лишать их отцовского наследия, передавать его «царю».
Оцените пост
(голосовало: 2, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
