Я верю полной верой, что Творец, Чье имя благословенно, творит и правит всеми творениями, и только Он один создавал, создает и будет создавать все существующее.
Рабби Моше бен Маймон. 13 принципов веры
…Шла третья неделя после выхода каравана из Каира. Желтый песок сменился красноватым, затем бурым, превратившись наконец в коричнево-черный. Почти перестала появляться живность, и неприхотливые верблюды грустно поводили задумчивыми мордами, тщетно пытаясь узреть хоть нечто, напоминающее растительность. Следующий оазис, если верить проводникам-туарегам, ожидался не раньше семи-восьми дней пути.
Моше бен Амусья осторожно развязал платок, закрывавший лицо до самых глаз, и сделал несколько небольших глотков из кожаной фляги, висевшей на переднем горбе верблюда. От жесткого седла болели ягодицы, затекали, непривычные к стременам, раскоряченные ноги, от невозможности менять положение тела разламывалась спина. Едкий пот давно пропитал всю одежду, и мерзкий запах, смешанный со специфическим запахом верблюда, казалось, не удастся вывести ни в какой бане. Моше тихо проклинал нескончаемую пустыню, невозмутимо шагавших по раскаленному песку закутанных во все черное туарегов, хозяина, побоявшегося на сей раз отправлять товар морем, из-за якобы разгулявшихся у берегов Италии пиратов, а больше всего — себя, согласившегося за дополнительную плату сопровождать груз по суше.
Впрочем, был один нюанс, оправдывавший тяготы дальней дороги. В пригороде Каира Фостате, где они пополняли запасы провианта и задержались на несколько дней, в синагоге после молитвы к Моше подошел человек и передал записку с приглашением в дом к своему господину, имеющему к Моше важное дело. Имя хозяина посыльный не назвал. Каково же было удивление Моше, когда, отправившись по указанному адресу, он узнал, что удостоился приглашения в дом личного врача самого султана Салахаддина, выдающегося раввина и философа Моше бен Маймона. Имя рабби Моше, по-гречески Маймонида, гремело во всем еврейском мире от берегов Атлантики до Персии, вызывая противоречивые чувства, от осуждения до восхищения. Однако все критики и почитатели РАМБАМа сходились в одном: Вс-вышний наделил этого человека потрясающей мудростью, разносторонними талантами и удивительной работоспособностью. С утра до вечера врач Маймонид лечил сначала султана, его семью, высокопоставленных вельмож, а вернувшись домой, принимал простолюдинов. По ночам религиозный философ РАМБАМ писал многочисленные труды; а по субботам, в перерывах между молитвами, рабби Моше бен Маймон выступал с проповедями в своей общине. И все это был один человек! Впоследствии о нем скажут: «От Моше до Моше не было равного Моше».
Вот в дом какого знаменитого тезки попал обычный торговец Моше бен Амусья. Рабби вышел к нему сразу, не заставив ждать. Он оказался моложе, чем Моше представлял себе еврейских мудрецов вообще и РАМБАМа в частности. После обмена традиционными любезностями и обязательного угощения хозяин дома поинтересовался, верно ли, что караван, сопровождаемый гостем, направляется в Испанию. Получив утвердительный ответ, он спросил, не смог бы Моше оказать ему услугу, доставив в Кордову письмо, поскольку морское сообщение из-за бушующих в последний месяц штормов и угрозы пиратских нападений стало нерегулярным, а послание не терпит отлагательств. Заручившись согласием гостя доставить не только письмо, но и довезти в сохранности любой груз, какой пожелает господин, известный своей мудростью далеко за пределами Средиземноморья, чьи способности к наукам, внимание к больным, милосердие к беднякам превышают все… РАМБАМ вежливо прервал поток славословий, поблагодарив гостя, пожелал ему счастливого пути и благополучного возвращения, после чего, сославшись на множество дел, откланялся и вышел из комнаты.
Очарованный обаянием великого мудреца, Моше бен Амусья механически принял из рук его помощника свернутый в трубку и запечатанный двумя красными печатями пергамент и небольшой мешочек, туго набитый монетами. Оказавшись на улице, он сообразил, что брать деньги не следовало, но было уже поздно.
Письмо осторожный Моше спрятал в потайной карман, пришитый к нательной рубашке, выучив предварительно адрес. И сейчас, покачиваясь в неудобном седле, закрепленном между горбами флегматично вышагивающего по пустыне верблюда, Моше думал о своей невольной сопричастности к истории. В том, что письмо РАМБАМа содержит сведения или мысли вселенского масштаба, сомнений быть не могло — такой человек бумагу зря марать не станет. К тому же он сам дал понять, что послание срочное.
…Туареги остановили караван, когда до быстрого наступления темноты оставалось ровно столько времени, сколько требовалось для приготовления ужина и устройства на ночлег. Вообще, черт его знает, до чего развито чувство времени и ориентации в пространстве у этих туземцев. Без каких-либо навигационных приборов, днем, а если надо, и ночью, по одним только им ведомым признакам, сотни лет водят они караваны по безжизненной, лишенной видимых опознавательных знаков пустыне, и ведь никогда не ошибаются!
Собственно говоря, их цель назначения не требовала углубления в пустыню, достаточно было идти, не очень отдаляясь от моря. На маршруте по северной части Сахары настоял Максуд, которого Моше нанял в Каире. Сам Моше — уроженец Испании, работал торговым агентом и сопровождающим грузы больше пятнадцати лет. Зная около десятка языков и имея репутацию в торговом мире, он исколесил чуть не весь свет, за исключением, пожалуй, Америки, открыть которую предстояло, по поручению еврейских купцов и испанской короны, крещеному еврею Колумбу через три с половиной века.
Продолжение следует
Марк ИНГЕР
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
