Недельная глава Торы «Ваеце»
«И очутился (Яаков) в одном месте…» (28:11).
РАШИ поясняет: «Он очутился там, потому в это время зашло солнце. Всевышний сделал так, что солнце закатилось неожиданно для Яакова — специально, чтобы он остановился в этом месте», где ему явился Б-г.
Исходя из этого, мудрецы Талмуда (трактат «Брахот», 26б) приходят к выводу, что Яаков учредил вечернюю молитву «Маарив».
***
Эта необычная история произошла в Иерусалиме. Сразу после своей бар-мицвы Шимшон дал себе зарок, что всегда и везде будет молиться только в миньяне и ни в коем случае в одиночку.
Много лет подряд Шимшон скрупулезно придерживался этого правила. Но однажды он сильно задержался на свадьбе, проходившей в другом городе, и вернулся домой только около двух часов ночи. Устав от веселья и дальней дороги, Шимшон сразу свалился в постель. Но, едва выключив свет, он вдруг понял, что забыл прочесть молитву «Маарив».
Шимшон вскочил, как ошпаренный, и стал одеваться, лихорадочно соображая, где найти миньян в столь поздний час.
«Не проблема», — подумал он. Всякий религиозный иерусалимец скажет вам, что в любое время дня и ночи можно собрать миньян в синагоге «Зихрон-Моше», которая открыта круглые сутки, как дежурная аптека.
Но в ту ночь Шимшону не повезло. Синагога была пуста, и вокруг — ни единой души. Что прикажете делать? Шимшон долго не раздумывал. Он достал свой сотовый телефон и набрал номер большой таксомоторной компании: «Алло, пришлите, пожалуйста, к синагоге «Зихрон-Моше» пять автомобилей!»
Диспетчер раздраженно ответил сонным голосом: «Адони, где я возьму вам пять машин в три часа ночи?! Я ведь не волшебник… У меня в наличии только четыре…» — «Ладно, пришлите четыре…»
Шимшон набрал еще один номер: «Алло, мне нужно пять такси. К «Зихрон-Моше»… Прямо сейчас».
Минут через двадцать на узкой тихой улочке у пустой синагоги выстроились в цепочку девять такси. Один из водителей удивленно спросил Шимшона: «Адони, зачем вам столько машин? Здесь вроде не отмечают ни свадьбу, ни бар-мицву».
Вместо ответа Шимшон обратился сразу ко всем водителям: «Господа, пожалуйста, включите счетчики и пойдемте вместе со мной в синагогу. Мы прочтем вечернюю молитву…»
Таксисты достали из бардачков пыльные ермолки, которые надевали последний раз, наверное, в тринадцатилетнем возрасте, когда праздновали бар-мицву.
Молитва не получилась короткой и гладкой. Хотя иврит был родным языком водителей, молиться они не умели: не знали, как отвечать на «Кадиш», когда говорить вслух, а когда читать текст молча.
Короче, молитва слегка затянулась, но в конце концов благополучно завершилась. Когда молящиеся вышли на улицу, снимая ермолки с головы, все счетчики показывали около 80 шекелей. «Сколько я вам должен?» — спросил Шимшон водителя первого такси необычного кортежа и вынул из кармана заранее приготовленную пачку денег.
«Адони, за кого вы меня принимаете?! — возмутился тот. — Неужели я возьму деньги у такого цадика, как вы? Да вы знаете, сколько лет я не молился?! А тут такая милая компания…»
Шимшон не стал его переубеждать и подошел к следующему водителю. Ответ был почти таким же. Третий, четвертый и все остальные, вплоть до последнего, девятого таксиста, тоже отказались брать плату. Заурчали моторы, и машины плавно укатили в темную иерусалимскую ночь, оставив на пустой улице растерянного Шимшона с пачкой денег в руке…
Дети своих отцов
Как бы далеко ни ушел еврей от своего наследия, в его сердце продолжает тлеть искорка древней веры, ведь иудаизм — это не просто религия. Она объединяет еврейский народ, исторически восходящий к одной семье праотцев. Наша вера передается не по интеллектуальным каналам, а по наследству; она заложена в наших генах. Мы связаны длинной цепочкой поколений с теми евреями, которые в глубокой и седой древности вышли из Египта и получили Тору из рук самого Б-га. В конечном счете, мы — дети Авраама, Ицхака и Яакова: отца, сына и внука…
В Талмуде сказано, что именно они ввели три обязательные ежедневные молитвы: утреннюю — «Шахарит», дневную — «Минха» и вечернюю — «Маарив», которые мы произносим уже много веков.
На иврите слово «отец» — это «ав». «Ав» состоит из двух первых букв еврейского алфавита — «алеф» и «бет». Тора начинается с буквы «бет»: «Берешит бара Элоким эт ха-шамаим ве-эт ха-арец…» — «В начале создал Б-г небо и землю».
Почему в начале Торы не стоит первая буква «алеф»? Почему рассказ о Сотворении мира начинается со второй буквы? Алеф смотрелась бы естественнее на этом месте.
Нет, алеф не может быть началом цепочки, потому что алеф — это буква, которая должна стоять вне ряда, особняком. Числовое значение алеф — один. Есть только одна Сущность, которая действительно «одна» и нигде и ни в чем не повторяется. Это Всевышний, бесконечный в своей единственности.
Мир — вторичен, и поэтому он начинается со второй буквы «бет».
На святом языке отец — это тот, кто соединяет бет с алефом. Наши праотцы сами воплощают собой молитву, ибо что такое молитва, если не средство соединения бета с алефом, земного с запредельным?
Три молитвы — это их наследие нам с вами; это искра, которая живет в сердцах их детей и передается из поколения в поколение.
Поэтому если вам доведется побывать в Иерусалиме и увидеть поздней ночью вереницу пустых такси с работающими счетчиками у входа в синагогу, знайте, что дети не забывают своих отцов, сколько бы событий и эпох их ни разделяли…
Оцените пост
(голосовало: 2, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
