Продолжение. Начало в № 699
Памяти друга
… Уже говорилось о том, что десятый год эмиграции получился победным в семье Крамеров, и её глава Венька, приподняв голову от трудов праведных и оглянувшись по сторонам, вдруг заметил, что в нынешней жизни есть ещё много привлекательного. И что уже давно пора воспользоваться этой привлекательностью. Все камни были разбросаны: мать доживала счастливую старость (если таковая возможна…), дети карабкались по карьерной лестнице и успешно строили свои семейные гнёзда; благодарные друзья и родные не упускали случая воздать хвалу дорогому для всех и любимому Вене; и, наконец, рядом был самый близкий человек – та, кто уже более четверти века составляла смысл Венькиной жизни…
Начать решили с Израиля, хоть самого Веньку тянуло в родные места, где осталась юность и молодость; проектный институт, в котором он работал с первого дня его создания; отчий дом и могила отца, доброго и беззаветного дяди Фимы, чьи черты унаследовал сын.
Билеты в Тель-Авив были взяты заблаговременно, всё приготовлено для первого «выхода в свет»: адреса, явки, пароли – обо всём и многократно согласовано с многочисленной роднёй и бессчетным количеством друзей, ждущих их приезда. Настала пора собирать камни: всегдашняя верность дружбе и самоотверженность должны были бумерангом, выпущенным в предыдущей жизни, вернуться сегодня.
По закону подлости, перед самым отъездом Веньке что-то занедужилось. Не то чтобы разболелся, но почувствовал какую-то тяжесть, общую слабость, апатию… короче, хворь. Не привыкший поддаваться недугу вообще, а тем более, в преддверии такого радостного события, Венька собрался с духом и постарался забыть свою нежить, справедливо полагая, что в ходе этого путешествия она рассеется.
Так оно и вышло: радостные встречи, удивительные места Земли Обетованной, горячий приём везде, куда бы ни ступала нога четы Крамеров, – всё это начисто вытеснило неприятные ощущения и несло эдаким праздничным потоком все три недели их пребывания в Израиле.
Всё это время Веньку не покидало ощущение счастья: после почти двух десятков лет тяжких сомнений, страхов о будущем; потерь и разочарований снова над головой чистое небо, рядом уцелевшие за эти годы родные и близкие люди и будущее, как это сдаётся нам в минуты возвышенных чувств, светлое и прекрасное…
… Прилетевших из далёкого Израиля уже в родной Сан-Франциско чету Крамеров встретил сын. Уставшим после длительного перелёта супругам следовало бы отдохнуть, но уж больно хотелось попасть в свой домик в городке, отстоящем от City на добрую сотню миль. Пересев на свою машину, они тотчас пустились в неблизкий путь.
До Сантаклары оставалось совсем немного, когда усталый Венька на секунду потерял ориентацию, и машина врезалась в оградительный контур дороги.
Судьба хранила Крамеров: пострадал в основном автомобиль. Лера отделалась лёгким испугом, а вот Веньку пришлось увезти в госпиталь, где изрядно помятому «Шумахеру» наложили пару швов на рассеченный лоб; заодно сделали снимки и взяли необходимые анализы.
К счастью, переломов и вывихов не случилось, и супругов благополучно доставили домой. Правда, анализ крови показал какие-то отклонения от нормы, но непосредственно к ДТП они отношения не имели.
А через неделю с Венькой произошло ровно такое же происшествие: снова – на самое короткое время, внезапно – он потерял контроль за машиной и заехал в кювет на обочине…
Тогда-то Крамеры вспомнили о недомогании, случившемся накануне отъезда, об отклонениях в показателях крови, и Лера забила тревогу.
Детальное обследование, анализы и снимки дали убийственный результат – у Веньки обнаружили злокачественную опухоль – разновидность самой тяжелой формы сancer. Да ещё и в запущенном состоянии…
Известие было тем более ошеломляющим, так как Лера (сама специалист – лаборант по крови) заставляла всех домашних периодически проходить необходимые проверки и манипуляции; и за все годы они (манипуляции) не обнаружили никаких отклонений.
Узнав диагноз, Лера на миг потеряла сознание от ужаса, который охватил её, когда она представила, какие мучения ждут любимого человека в стремительном течении этой страшной болезни.
… Жизнь семьи Крамеров начала новый отсчет. Время остановилось, застыло в понимании бессмысленности своего движения вперёд. У Веньки и окружающих его близких оно было расписано по часам и минутам: процедуры, уколы, посещения врачей, сеансы химиотерапии; попытки накормить больного; постоянная изматывающая боль и редкие минуты передышек…
Венька мог только догадываться, но Лера точно знала, что времени ему отпущено не более полугода. Первые два месяца он крепился, сохраняя прежний образ жизни – даже вопреки опасности изредка садился за руль автомобиля. Лера в свою очередь соблюдала в отношениях с окружающими те нормы, которые были заведены в прежнее время, ничем не выдавая владеющего ею в эти дни отчаяния.
Ещё через месяц Венька слёг – болезнь навалилась со всей своей изуверской силой. В ход пошли лучшие врачи, экстрасенсы, знахари, архисовременные лекарства – «тяжелая артиллерия» американской медицины. Тщетно. Неумолимый недуг, как спички, ломал все преграды, которые ему выстраивали лекари.
… Время собирать камни… Казалось, Венькина болезнь взволновала весь мир. Телефон не умокал от звонков из Израиля, где только-только друзья и родные после многих лет расставания увидели счастливого Веньку; из родных пенатов, где его приезда ждали уже который год; от близких из Европы; от сестры из Австралии…
… Время собирать камни… Разросшаяся к тому времени семья перед лицом страшной беды сплотилась еще больше. Живущие в том же городе или в пограничных штатах друзья приезжали с тем, чтобы помочь Лере в уходе за мужем.
Из Европы и Израиля, друг друга сменяя, прилетали двоюродные сёстры и племянница. Знакомые и малознакомые люди из разных концов Америки стремились хоть чем-то (припрятанным ещё из Союза «чудотворным» мумиё, баночкой паюсной икры, в крайнем случае, денежным чеком) поучаствовать в спасении дорогого им человека…
… Время собирать камни… Лера, бывшая в течение последних почти трёх десятков лет чаще объектом большой любви, чем её субъектом, словно навёрстывая упущенное, каждую свободную минуту (не считая длинных и тревожных ночей) старалась быть рядом с Веней.
Это при том, что она не давала себе ни минуты расслабления, вопреки всей страшной реальности, внушая ему веру в благополучный исход. Мудрый и всё понимающий Венька принял эту игру: они, как и прежде, говорили о проблемах детей, обсуждали бытовые неурядицы; мечтали о том, куда податься на отдых, когда закончится эта канитель…
Увидев однажды Леру с красными от слёз глазами, без привычного макияжа, Венька сделал ей сердитый выговор:
– Что бы там ни было, не появляйся на люди, да и мне на глаза, в таком виде. Моя Лерочка была и остаётся самой красивой в этом мире!
Окончание следует
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
