Сергей Караганов. «Новая газета».
В среду я побывал в «Самоваре» на дне рождения Ирины Гинзбург, супруги знаменитого композитора Александра Журбина. Там мне встретился один старый знакомый из Европы, увлеченно рассказывавший у бара о знаковых выпускниках своей московской школы.
Я слушал его тоже увлеченно не только потому, что вырос неподалеку от этой школы, но и потому, что там учился мой отец, а также сын Чан Кайши, отсиживавшийся со своим папой в Москве, мой однокурсник Гейдар Джемаль, впоследствии главный исламист России (ну, может, не самый главный, я в их иерархии не силен, а один из самых главных, но мне хотелось похвастаться, и я не удержался), посвятивший мне нелестную главу в своих предсмертных мемуарах, и много других интересных людей, в том числе last but not least, видный российский политолог Сергей Караганов.
Как мне сказали, он и бывший президент страны Дмитрий Медведев, одно время согревавший стул для Путина и слывший тогда на Западе проводником либеральных веяний на кремлевских верхах, обычно озвучивают в Москве программные суждения, настолько людоедские, что сам Лилипутин от них пока воздерживается.
Так совпало, что перед походом в «Самовар» мне прислали из Парижа длинное интервью с Карагановым, которое так вызывающе мерзопакостно, что я поспешу его вам процитировать, пусть и не целиком, хотя оно того стоит. 23 страницы я не потяну, да и многие из вас тоже.
Для начала приведу колоритную цитату из Караганова. «Ядерное оружие — это божий дар, — сказал он в одном выступлении. — Не применять его — грех!». Лучше не скажешь. Я услышал этот перл, когда смотрел другое его интервью, данное на каком-то российском канале субтильному юноше по имени Евгений, обладателю несколько гееватых манер и наружности. В заголовок этой передачи было вынесено заявление «Орешник озадачил Запад», которое, очевидно, комментировал в своем выступлении Караганов.
Я его не слушал, а прогуглил «Орешник», то есть баллистическую ракету, запущенную 21 ноября 2024 года по Днепру (бывшему Днепропетровску), и нашел формулировку, что это изделие якобы «озадачило Запад», лишь в каком-то болгарском издании. В западных источниках отмечали, что это пока экспериментальное оружие, слишком дорогое, чтобы стрелять им по Днепру, и поэтому явно примененное по городу для запугивания Запада.
Я также опросил знакомых, раньше вхожих в московские круги. Один отметил, что Караганов больше всего запомнился ему своей тотальной лысиной, поэтому его, возможно, зовут в Кремле «Фантомас». Другой несколько раз встречался с ним на гулянках у приятеля и помнит тогдашнего Караганова как вполне либерального, нормального человека. Третий, друг моей юности Алик Гольдфарб, видел Караганова, когда тот приходил при нем к Борису Березовскому еще в те годы, когда Борис Абрамыч имел несусветный вес на московских верхах. Караганов показался им подлизой, говорившим то, чего от него ожидал собеседник.
Длиннющее интервью, которое я буду здесь выборочно цитировать, наш герой дал после выборов в США российскому изданию с английским названием Business Online. Его первые фразы напомнили мне предсказания моего покойного приятеля Жириновского. «Через двадцать лет, если мы проскочим этот период и избежим большой войны (то есть «если мы ее не начнем», вставлю я — В.К.), в мире будет гораздо более устойчивая система, в которой будут четыре великие державы: Россия, Индия, Китай и США. И они будут взаимодействовать друг с другом». «Так оценивает глобальные перспективы научный руководитель факультета мировой экономики и мировой политики НИУ ВШЭ Сергей Караганов, — представляет его читателям интервьюер. — В интервью отечественному ресурсу Business Online он рассказал, куда надо наносить ядерные удары в случае крайней необходимости, обозначил главные цели России и ее миссию перед всем человечеством, назвал сроки, когда может быть достигнута победа в украинском конфликте, а также объяснил, почему сегодня работает над созданием новой государственной идеологии России».
Я думал, что последнюю задачу выполняет мой шапочный знакомый Александр Дугин, который недавно дал Си-эн-эн интервью (на вполне годном английском языке), но тут до меня дошло, что у него есть влиятельный конкурент Караганов, являющийся среди прочего почетным председателем президиума Совета по внешней и оборонной политике, whatever it is.
Первым делом интервьюер спросил у Караганова: «Не придется ли России все же применить в ближайшее время в том или ином виде ядерное оружие»?
Ответ Караганова вы никогда не услышите от современного западного политика. Вот смотрите, каким воцерковленным стилем он изъяснился: «Я, естественно, надеюсь и молюсь о том, чтобы до реального применения ядерного оружия дело не дошло. Это большой риск и большой грех».
«Простите, — спросил бы я, — но не вы ли говорили, что «НЕ применять его – грех?» Но интервьюер не спросил. Поехали дальше.
«Все-таки при применении такого оружия, которое имеет мистический, даже некий божественный смысл, вы берете на себя миссию Бога. Но отказаться от применения ядерного оружия, в крайнем случае, это значит бежать от ответственности перед страной, человечеством и перед Всевышним».
Сергей Караганов и Владимир Путин. Фото: «Новая газета»
«Во дает! Жесть!» — с восхищением подумал я, пытаясь выразиться молодежным жаргоном начала этого тысячелетия. Но потом вспомнил, что, согласно «Медузе», нынешние русские подростки говорят вместо жести «кринж». Это явно от cringe, хотя английский термин вроде значит не то же самое. «Поэтому нам надо идти по лестнице ядерной эскалации, — продолжал наш герой, — и тем более решительно, более эффективно наступать на земле для того, чтобы окончательно переломить ситуацию на Украине и сломить волю Запада к сопротивлению. Это важнейшая цель. Но я прекрасно понимаю, что если угроза ядерного удара не будет реальной, то мы можем просто захлебнуться в бесконечной войне, которая многим нашим западным партнерам, особенно в Америке, а также в Европе, выгодна. Они относительно мало за нее платят, уж точно не платят кровью. Расплачиваются сотнями тысяч жизней украинцы (своих погибших он не упомянул — В. К.). А многие слои западных элит на этом просто жиреют. Нужно заставить понять, что эта война может привести и к их уничтожению… Если придется в крайем случае, то бить нужно сразу по источнику угрозы. А таковым является Запад. Недаром мы все время говорим, что ракеты, запускаемые с территории Украины, управляются западными специалистами, а не украинскими. Даже если они управляются украинцами, мы должны исходить из того, что они западные. Поэтому наш ответ должен быть Западу». «Вернее, — продолжал Караганов, — Запад должен знать, что получит ответ прямо. Необязательно ядерным оружием. Сначала можно применить обычную взрывчатку. Но затем наказание должно быть более серьезным. Если наши нынешние западные противники решатся продолжить эскалацию. Но удары АТАСMS пока выглядят как провокация уходящего Байдена, чтобы развязать большую войну».
В этом местее Караганов пользуется случаем, чтобы прорекламировать свою последнюю книгу с изящным названием «От сдерживания к устрашению», в которой, по его словам, «помимо многих интересных идей, есть еще такая стратегическая новация. Мы говорим о том, что в нашей ядерной доктрине нужно уточнить список целей, по которым потенциально может быть нанесен удар. При крайней необходимости».
Кстати, формулировка «при крайней необходимости» встречается нам уже в третий раз. Это на протяжении трех страниц! Значит, это знаковое словосочетание: не просто применять ядерное оружие, не дай Бог, а лишь при крайней необходимости. Решать, какая необходимость крайняя, будет кто? Но интервьюер и тут не спросил.
А вот и стратегическая новация, о которой с гордостью говорил выше Караганов. «В список этих целей, — сказал он, — нужно поставить места скопления глобалистских элит. Эти места, как правило, очень комфортабельны для жизни, и их жалко».
Тут я даже подпрыгнул от удовольствия, представив уютную итальянскую фазенду путинского Геббельса Владимира Соловьева, утраченную им в начале войны. Такая, возможно, была в Европе и у Караганова. Он, возможно, пил там до войны с гостями из Москвы, распевал с ними тоскливые русские песни и печально смотрел на еще более комфортабельные виллы местных элит, куда его, быть может, даже приглашали, но скорее — для экзотики.
Завершив этот экскурс в целенаведение, Караганов снова поспешил сказать: «Надеюсь, что дело до этого удара, конечно, не дойдет».
Я не пойму, зачем он делает эти оговорки. То несколько раз скажет, что Россия нанесет ядерный удар по Западу «лишь в крайнем случае», то выразит надежду, что до этого удара дело не дойдет. В юности мы называли такой прием: «салазки для отмазки». Неужто Караганов, на всякий случай, превентивно делает себе отмазку от Гааги?
Я говорил, что это интервью Караганова бралось осенью, после победы Трампа. Интервьюер заметил маститому политологу: «Но проигравшие выборы в США демократы, судя по всему, действительно добиваются эскалации, и в последние дни это происходит».
Возможно, имелось в виду, что кураторы Байдена действительно форсировали отправку украинцам оружия в закатный период своего правления.
«В последние дни ситуация действительно накалилась, — глубокомысленно подтвердил Караганов. — Хотя еще недавно, судя по многим признакам, складывалось ощущение, что американцы одумались и отползают. Британцы, казалось, тоже одумались, в том числе потому, что услышали, что им за это будет. Но пока Рубикон еще не перейден».
Дальше Караганов сказал, что если до американцев, похоже, дошло, что Россия таки может применить ядерное оружие, и они поэтому «стали более осторожными», то, «со своей стороны, вперед рвутся европейцы, которые совсем потеряли чувство самосохранения и страх божий. Я повторяю то, что говорил и раньше: западные, особенно европейские элиты снова катят мир к Третьей мировой войне, забыв о том, что они уже натворили в прошлом веке. Но, думаю, что до них можно будет донести самоубийственность их политики».
Вот, собственно, то, чем занимается в последние годы Караганов: он запугивает Запад ядерным оружием. Вот, например, пассаж из того же его интервью, в котором он уже не прибегает к «салазкам для отмазки», а прямо грозит Европе: «Нам нужно абсолютно четко это заявить, чего мы еще не сделали. Я считаю, что это ошибка, мягко выражаясь. Любая война России с НАТО в Европе будет ядерной. Это правда. Это четко и понятно. Война России с НАТО означает, что будет ядерный удар. Такой ответ — это действительно наша обязанность. Мы не должны воевать с блоком, в котором во много раз больше населения, чем у нас, у которого во много раз больше ВНП. Зачем нам жертвовать своими ребятами, сражаясь с этим Левиафаном? Если придется, его нужно убить там, откуда он лезет, в зародыше».
Лучше не скажешь. Забавно, что еще несколько лет назад этот вурдалак был известным либеральным деятелем и страстно призывал к десталинизации отечества.
Оцените пост
(голосовало: 8, средняя оценка: 4,50 из 5)
Загрузка...
