У стен Кнессета в Иерусалиме я встретился с одним из лидеров русскоязычной общины Канады Маратом Рессиным. Мы говорили о том, каково быть отцом солдата, о волонтерстве во время войны и о путях возрождения еврейского самосознания. Марат Рессин – профессор Института развития предпринимательства при Йоркском университете Торонто, предприниматель и ученый.
— Марат, среди ваших титулов есть один, который мне кажется сегодня самым важным — отец воина Армии обороны Израиля. Вы отец двух воинов. Сын Дима отслужил два года, из них девять месяцев он воевал в Газе. Дочь сейчас также служит в боевых частях. Что для вас значит быть отцом солдат?
– Это меняется каждый день. Мой сын окончил еврейскую школу в Торонто. Есть такая программа «Махаль» (для еврейской молодежи – граждан других государств, которые желают добровольно пройти военную службу в Израиле – ред.). Он и его два друга из школы поехали служить по этой программе.
Наша семья сионистская; где бы мы ни жили, мы всегда делаем все возможное, чтобы поддержать Израиль. Но, конечно, мы не предполагали, что начнется война. Когда женщины нашей семьи обсуждали, что сын собрался призываться в израильскую армию, я всем говорил: «Какая там может быть война?» И вот она началась. Мы где-то недель пять не знали, где находится наш сын. Это было, конечно, «веселое» время. Потом мы узнали, что он в Газе. И только значительно позже мне удалось мельком его повидать. После этого мы изредка созванивались.
Тут есть еще такая специфика: по канадскому времени новости появлялись в 11 вечера, а новости – в полтретьего ночи. И если, не дай Б-г, кто-то ранен, они же не сообщают, кто именно. Я думаю, многие это понимают.
– Я вас понимаю, потому что вхожу в WhatsApp-группу батальонов, в которых служили мои сыновья.
– Сын закончил службу, вернулся в Торонто. Мы встречали его в аэропорту с флагом Израиля, с большим плакатом: «Спасибо за твою службу». Многие на нас оглядывались. Мы не боялись; мы повесили этот плакат на заборе нашего дома. Через пару дней под ним появились цветы. Для нас это было очень важно и очень приятно. Еврейская община приняла его как героя. Сын потом ездил по разным общинам, рассказывал об уведенном и пережитом. О событиях 7 октября 2023 года, об израильской армии сняли несколько документальных фильмов. И так получилось случайно, что наш сын попал во все эти фильмы. Теперь он вместе с авторами фильмов ездит на показы и отвечает на вопросы…
Скоро будет поступать в университет. Я надеюсь.
– Эли Визель как-то сказал, что еврей может жить вне Израиля, но не может жить без Израиля.
– Я полностью с этим согласен. Действительно, единицы могут вступить в ряды Армии Обороны Израиля. Никогда нельзя никого насильно тащить. В боевых войсках те люди, которые не хотят там быть, не нужны. На них невозможно опереться. Но что может делать каждый — это помогать. Когда началась война, уже 12 октября я был в Израиле. В тот момент я был президентом Сионистской Федерации Канады. Кстати, я первый в истории русскоязычный еврей, который стал президентом Сионистской Федерации западной страны.
Я потратил первые пять дней с 7-го октября на то, чтобы организовать все необходимое: и общение с властями, и демонстрации поддержки Израиля. Мы собрали миллионы долларов для еврейского государства.
В Израиле у нас были самые разные программы. Мы помогали найти безопасное жилье жителям Ашкелона, помогали с вопросами безопасности кибуцев и поселений Иудеи и Самарии. И, конечно же, мы развозили то, что нужно, по подразделениям ЦАХАЛа.
Многие спрашивают: как же так, Израиль не справляется с обеспечением солдат? Но нужно понимать, что в этот раз призвали 360 тысяч резервистов. Обычно, если что-то случается, эта цифра в 10 раз меньше. Не напасешься на всех; нужно было найти все необходимое, собрать и доставить. Тут же нашлись волонтеры. До сих пор мы этим занимаемся. Буквально на днях в очередное подразделение мы доставили бронежилеты, вещмешки и т.д. В начале войны мне тоже приходилось бывать рядом с Газой, и в Шхеме, и на севере. Мне выдавали шлем, бронежилет. Есть проблема со шлемами и бронежилетами старого образца: они тяжелые. Солдаты их снимают, а это очень опасно.
– Пару дней назад мы сидели в кафе, и к нам подошел генеральный директор “Маген Давид Адом” – первой медицинской помощи Израиля, преподнес вам благодарственную грамоту и сказал: «Вы, Марат, спасаете жизни, спасибо вам большое!».
– Несколько лет подряд я преподавал в Ариэльском университете (университет в городе Ариэль, столице Самарии – ред.). Насколько мне известно, я был первым в этом университете западным профессором, который приехал туда преподавать. Многие ученые его бойкотируют, потому что он находится за зеленой чертой. Хотя я получил письма из самых разных мест, чтобы этого не делать, я приехал сам и привез других профессоров, в том числе неевреев. И студентов привез канадских. Большинство были евреи, но были и неевреи. Интересно было наблюдать, как нееврейские студенты в социальных сетях выступают за Израиль. Однажды я выхожу из аудитории и вижу двух человек в форме “Маген Давид Адом”. Они ко мне обращаются: «Вот вы, профессор Рессин, говорят, любите интересные стартап-проекты. У нас есть для вас хороший стартап-проект». Ребята мне рассказали, что существуют бронированные машины «Скорой помощи». Но они не очень «скорые» – броня тяжелая, и недостаточно места для современного оборудования. Группа израильских инженеров разработала броню, которая позволит этому комфортабельному автомобилю ездить значительно быстрее. Но нужны деньги для того, чтобы закончить разработки, пройти лицензирование, договориться с другими производителями… Если все получится, то такие «Скорые» можно будет «штамповать». «Вот такой стартап. Хотите ли вы поддержать?» Я сразу сказал «да». Я выделил свои средства и договорился с другой организацией, которая удвоила эту сумму.
В итоге были созданы две новые современные бронированные машины «Скорой помощи». Одна, с моим именем, работает в городе Ариэль. А другая находится в городе Маале-Адумим в Иудее. Теперь у Израиля есть возможность получать больше таких автомобилей. Та машина, которая была в Маале-Адумим, 7 октября 15 раз ездила туда и обратно в Сдерот. А машина, которая в Ариэле, много раз.
Еще был случай: террорист засел в кроне дерева в поселении близ Ариэля и стрелял в машину с детьми. Этого снайпера не могли найти, он спрятался в кроне дерева. Мы также занимались вопросами безопасности поселений, и в этом поселении был наш дрон с тепловизором. С его помощью узнали о «повышенной температуре тела» в кроне дерева, и с вертолета его поразили. Потом оказалось, что там была и наша «Скорая помощь» из Ариэля: этот гад стрелял, и нужно было спасать людей. Наша бронированная «Скорая помощь» быстро прибыла. Что касается дрона, то это канадская русскоязычная община дала деньги, те, что я собирал, когда началась война.
– Мудрецы по этому поводу говорят: «Тот, кто вдохновляет других давать деньги, это еще большая заслуга, чем, если бы он давал сам».
– Когда началась война, я создал группу в Телеграмме. Она называется «Бабло побеждает зло». Туда подписались сотни людей из нашей канадской русскоязычной еврейской общины, и эти люди давали деньги. В какой-то момент оказалось, что наша организация, канадский Форум русскоязычного еврейства, помогает Израилю лучше, чем еврейские федерации. И с какого-то момента канадские евреи, не русскоязычные, тоже стали поддерживать наши проекты. Сегодня я могу сказать, что примерно половина денег, которые мы смогли собрать, не из русскоязычной общины.
– Вы не только предприниматель и профессор, но вы получили ординацию раввина. При этом вы родились в Москве, учились в МИИТе, где было много евреев… Как вы пришли к еврейской деятельности?
– Через забор МИИТа была хабадская синагога в Марьиной роще. Не скажу, что мы часто туда ходили, но все же ходили на праздники и какие-то лекции. Мои бабушки и дедушки пострадали во время сталинских репрессий. Бабушка и мама вместе с ней, которая родилась в ссылке, 20 лет практически провели в лагерях и в ссылке. Она, несмотря на то, что прошла через все это, сохранила в себе жизненный стержень. Научила меня «не прогибаться». Как поется в известной песне, «пусть лучше мир прогнется под нас».
У нас в семье не соблюдались еврейские традиции, но суть иудаизма, неформальное еврейское образование были мне переданы. В какой-то момент я почувствовал, что я верующий человек. Я помню этот момент. В Москве, в троллейбусе я вдруг почувствовал, что в мире есть свет, что в мире есть закон, которому подчиняется мироздание. И я хочу быть частью этого, хочу изучать это. Хочу помочь сделать мир лучше. Это не было на интеллектуальном уровне, это было именно на уровне эмоциональном. Очень трудно объяснить, но это такое чувство. С той минуты я точно стал верующим.
В Москве был Еврейский центр на улице Никитской. Там организовали семинар «Слово Торы». Приглашали известных евреев высокого уровня – президентов банков, врачей, инженеров. И предлагали им с их профессиональной точки зрения прокомментировать ту или иную главу Торы. Я начал ходить на этот семинар. Вела его Евгения Альбац. Там же обычно присутствовал раввин Пинхас Гольдшмидт. Для меня это была интеллектуальная деятельность. Не просто приходит раввин и рассказывает, как нужно жить на свете, а мы сами обсуждаем, как мы это видим. Если у нас возникают какие-то вопросы, то раввин дает классический взгляд на вещи.
А потом Евгения Альбац предложила мне вести семинар с ней по очереди. Чтобы вести такое серьезное мероприятие, нужно готовиться. Чтобы готовиться, нужно изучать…
От интеллектуальной деятельности я пришел к эмоциональной. И от ведомого стал ведущим. А в это время мои дети пошли в еврейскую школу. Нам никогда не дают забыть, что мы евреи. И я хотел, чтобы мои дети всегда знали, что ответить. Чтобы они знали еврейскую историю, культуру, и на вопрос: «Ты еврей?» отвечали: «Да, конечно, и этим горжусь».
Я в российской армии какое-то время был единственным евреем на 10 тысяч человек гарнизона. Ко мне нормально относились, потому что я всегда с гордостью говорил: «Да, я еврей».
– Приехав в Канаду, вы могли бы просто жить своей жизнью, ездить в отпуск, наслаждаться тем, что у вас есть… Но вы стали профессором университета, главой организации русскоязычных евреев.
– Я люблю проекты. Преподаю предпринимательство. Сам создаю стартапы, создал уже 36 стартапов. Мне просто это нравится.
Когда я приехал в Канаду, то обнаружил, что к русскоязычной еврейской общине другие общины относятся недружелюбно. Что меня несколько свысока похлопывают по плечу просто потому, что я отношусь к русскоязычной еврейской общине. И я решил, что нам нужна сильная, русскоязычная еврейская община, всеканадская. И мы это сделали. Точнее, воссоздали эту организацию, которая там всегда была. На прошлых выборах в Сионистский конгресс мы выиграли пять мест из двадцати. Сейчас у нас идут выборы. Возможно, мы получим еще больше.
– Хочу пожелать вам успехов. Чтобы вы в Канаде, мы в Америке и все вместе в Израиле — победили.
– Вместе победим!
Беседовал Лев Кацин
Оцените пост
(голосовало: 5, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
