«Полезный идиотизм» в американской журналистике

Илон Маск и Джеймс Клейтон. Фото: bbc.com

До относительно недавних пор журналистов называли «пресса» и со старинной подачи англичан считали «Четвертым сословием» (после духовенства, знати и простонародья), ну и, конечно, второй древнейшей профессией после проституции.

Затем слово «пресса» было уточнено, как только печатная, а журналистику стали называть mediа, а по-русски — СМИ, средства массовой информации, куда вошли и газеты с журналами, и радио, и телевидение, и публикации в Интернете. Обе эти профессии, в принципе, служат одному и тому же благородному намерению делать нашу жизнь интереснее и спокойнее за счет ублажения тела и духа. Но о первой промолчим, а по части второй трудно возразить, что журналистика, как зеркало, микроскоп и телескоп нашей жизни, питается дозволенными ей крохами информации с барского стола, за которым может сидеть кто угодно — от властей до преступников. Как журналист, освещающий проблемы криминала, я знаю это особенно хорошо, получая самую ценную информацию от правоохранителей пополам с правонарушителями. Все дело в том, как близко сидеть к барину за таким столом.

Особое мнение на этот счет у консервативного публициста афроамериканца Адама Коулмэна, автора книги «Черная жертва черного победителя» («Black Victim to Black Victor») и основателя издательства Wrong Speak Publishing, что можно перевести, как «Не так говоря». Представьте себе профессию, написал на днях Коулмэн про «четвертое сословие» Америки, полную идеологических дураков, со снобизмом вместо любопытства, которые входят в самую образованную часть населения с дипломами самых престижных вузов, при этом не переставая быть идиотами. Здесь Коулмэн, конечно, имеет в виду фразу «полезные идиоты», которые, «живя в либерально-демократических странах, оказывали моральную и материальную помощь идеям тоталитаризма, и которые, на самом деле, собственными руками готовили петлю, на которой их бы и повесили». Два этих слова приписывают Владимиру Ульянову-Ленину, а процитировал я профессора Брюса Торнтона из Университета штата Калифорния в городе Фресно.

Эти люди, пишет Коулмэн про сегодняшних полезных идиотов, «эгоистично уверены в том, чего не знают, сознательно пренебрегая своим претенциозным поведением, поскольку самосознание не их сильная сторона”. А теперь, продолжает он, представьте, что на этих людей мы опираемся в информации о самых серьезных событиях, что, добавлю уже от себя, особенно важно, когда Украина и Россия сытно угощают нас пропагандной дезой с поля боя. Эту дезу сообщают журналистам, а они честно несут ее нам с вами. «Журналистика, некогда бывшая профессией благородных, — пишет Адам Коулмэн про Соединённые Штаты, — сейчас до края полна теми, кто ожидает благодарности за свою посредственность, совсем как “nepo babies”— туповатые дети знаменитых родителей. Примером такого «непоидиотизма» в журналистике Коулмен взял недавнее интервью нашего мультимиллиардера и нового владельца сетевой платформы Twitter Илона Маска корреспонденту Би-би-си Джеймсу Клейтону. Оба говорили о цензуре и ненависти, которые «щебечут» на этой платформе Маска, и Клейтон заметил, что Маск возвращает туда тех, кого «забанили», в чем теперь его обвиняют бывшие работники.

«О какой такой ненависти вы говорите? — поинтересовался Маск. — Я имею в виду, что вы пользуетесь Twitter, так вы что, видите рост ненависти? Просто анекдот. Я не вижу». Илан Маск попросил Клейтона привести хотя бы один пример, и тот не мог, за что получил упрек в том, что просто лжет. «Нет, — промямлил Клейтон в ответ, — я хотел сказать, что многие организации говорят, будто такой рост есть. У нас это Institute of Strategic Dialogue (ISD)». Маск парировал, что как же так получается, когда ему говорят, будто ненависти на его платформе стало больше, а ни одного конкретного примера назвать не могут, что, по меньшей мере, абсурд. Позже он добавил, что пользователям своего «Щебетунчика» доверяет больше, чем предполагаемым экспертизам журналистов, в итоге добившись от Клейтона признания, что Би-би-си распространяет недостоверную информацию.

«Журналисты, вроде Джеймса Клейтона, — написал Адам Коулмэн, — повторяют то, что слышали, чаще, чем отвечают на вопросы, откуда и от кого, особенно если источник представляет мнение высшего общества». Звучит это, конечно, несколько напыщенно и старомодно в духе британского «Четвертого сословия», но Коулмэн поясняет, что Клейтону было достаточно знать мнение Institute of Strategic Dialogue, а там хоть трава не расти. Любой кропотливый журналист, продолжает он, поинтересовался бы источником подробнее и более скептично, тем более что речь идет об ISD — институте, который финансируют правительства нескольких государств, включая Соединенные Штаты, а также международные сверхбогачи, вроде супругов Билла и Мелинды Гейтс. Настоящими журналистами Коулмэн считает Бари Вайса, Мэтта Тайбби и Майкла Шелленбергера, которые установили связь между нашим федеральным правительством и программой Twitter 1.0 до того как «Щебетунчик» достался Илону Маску. Тогда стало известно про санкционированную властями цензуру и таких ее подручных, как Institute of Strategic Dialogue, который через уйму полезных идиотов, вроде Клейтона, повторяет байки про то, что и после прихода Маска цензура и ненависть в Twitter продолжаются и даже растут.

Сюда же можно отнести файлы Twitter, из которых стала очевидной неповоротливость наших СМИ при повторе сообщений, полученных из аналитических центров, вроде Hamilton-68, которые собрали горстку реальных американских аккаунтов и охарактеризовали их разговоры как российский сговор, чтобы укрепить историю про российского злыдня и поддержать сообщения о «российской дезинформации» в политических целях. «Журналистика была разрушена частично из-за тяги ее представителей быть заодно с властями, а не противостоять им, — продолжает Адам Коулмэн. — Журналисты прошлого понимали свое ремесло как умение задавать острые вопросы самым сильным мира сего, а теперь они ждут — не дождутся приглашения сидеть с ними за одним столом на ежегодном ужине гильдии репортеров Белого дома». Для Америки это звучит, вроде бы, прописной истиной, но Коулмэн повторяет, что «каждый журналист должен бороться за свободу слова и никогда не потакать властям в попытках посягнуть на Первую поправку». Если разрешить цензуру властями тех, кто им не угоден, где гарантии того, что завтра цензура не коснется всех, включая журналистов, как это сегодня вернулось в постсоветскую Россию, где оппозиционера Владимира Кара-Мурзу 17 апреля приговорили к 25 годам лишения свободы.

У нас, считает глава издательства «Не так говоря» Адам Коулмэн, проблема в том, что слишком много журналистов — по сути статисты, которые ради безопасности, работы и, что самое важное, смычки с властью, не исследуют и не критикуют сообщения, скажем, ЦРУ или ФБР. Думаю и даже уверен, что это не так, но, как говаривали о советской эстраде, в каждой шутке есть доля шутки. Когда купивший платформу «Щебетунчик» Илон Маск покончил там с контролем властей над свободой слова, наши центральные СМИ загалдели в их защиту. Вместо ожидаемых для свободной прессы журналистских расследований и разоблачений, написал Коулмэн, «они направили камеры, перья и клавиатуры на разоблачителя по имени Илон Маск». Честная журналистика, по его мнению, может воскреснуть только с концом романа СМИ с властью и новым началом любви к любознательности. И на это в советском словаре пословиц и поговорок есть шуточное предупреждение, что «любопытной Варваре на базаре нос оторвали», но в английском аналоге это звучит помягче: «Любопытство убило кошку, но удовлетворение ее оживило» («Curiosity killed the cat, but satisfaction brought it back»).