Самый современный литератор

Скажите, часто вы встречались с ситуацией: знаменитый писатель творит блистательный труд, он широко известен и главы публикуются, вызывая ажиотаж исследователей — но эпопея дожидается печати больше 400 лет? Именно такова судьба 30-томного комментария рабби Моше Кордоверо (Рамак) «Драгоценный свет», посвящённого анализу главной книги каббалы: «Зоар» (Сияние). Впервые он издан совсем недавно, в течение 45 лет (1960-2005) в Иерушалаиме. Может быть, время пришло и Рамак — современный писатель?

Рабби Моше бен Яков Кордоверо родился, вероятно, в 1522 году. Где? Возможно, в Земле Израиля, не исключено, что в Цфате, где он прожил жизнь. Судя по фамилии, он — потомок испанских изгнанников из Кордовы, перебравшихся на Землю Обетованную ещё до того, как христианнейшие Фердинанд и Изабелла в августе 1492 вышвырнули из иудеев страны. Известно о его судьбе немного, лакуны заполняются догадками, предположениями и легендами. Наверное, это от того, что анкета не была материалом для триллера. Зато бесконечна биография его духа.

Цфат в эти годы стал центром Торы. В отличие от Йерушалаима, где власти давили на маленькую еврейскую общину и облагали её дополнительными налогами, отношения с иноверцами в Цфате были вполне приличные. Испанские изгнанники принесли ткацкие станки и вскоре местные фабрики соперничали с самой Венецией. Город расцвёл. Моше учился талмудическим премудростям у рабби Йосефа Каро (1488-1575), великого мистика и автора «Шульхан аруха», каббале же у рабби Шломо Алькабеца (1505-1584) в знаменитой ешиве, расположенной неподалёку, у горы Мерон. Впоследствии он женился на сестре рабби Алькабеца.

Тут в крупицах материала разночтения. Известно, что звание раввина Моше получил от рава города Якова Берава. Рабби Берав попытался восстановить раввинскую смиху (рукоположение, уполномочивание), начавшуюся с Моше Рабейну и пресекшуюся в 4, 5 или 6 веке — что поднимало институт раввината на другой уровень и расширило бы полномочия суда. Мудрецы Цфата поддержали начинание, в 1538 году 35 израильских раввинов провозгласили здесь восстановление института смихи. Первым посвящён сам рабби Берав, он рукоположил ещё нескольких мудрецов. Число посвящённых называют от 4 до 10; среди них Йосеф Каро и Моше Митрани (Мабит, 1500-1580), глава раввинского суда города. Некоторые источники указывают и 16-летнего Кордоверо, во что верится с трудом; впрочем, юного раввина, удостоенного звания в 18 или 20 лет, мог позже «посвятить» его учитель рабби Каро. Ново-старо-введение не прижилось, статус той смихи не вполне внятен, но, возможно, её духовное значение было велико.

Кордоверо пишет во введении к своему самому известному труду «Пардес римоним» (Гранатовый сад, издан его сыном равом Гедальей в 1586 году в Венеции): в молодости мою мысль отвлекали мирские дела, но однажды я услышал внутренний голос, убеждавший меня «взяться за восстановление жертвенника Б-жьего, который лежит разрушенный».

Непонятно, случилось ли это до учёбы в «Мероне», но в 24 года рав Моше — член «мистического братства», и рав Алькабец поручает шурину разработать устав. Среди его 36 пунктов появились, в частности, такие: «обязанность разговаривать между собой на святом языке» и «во время трапезы сосредоточивать мысли на Б-жественном учении для того, чтобы еда была жертвоприношением, а питьё — жертвенным возлиянием». Молодой каббалист понял внутренний голос буквально и посвятил «восстановлению жертвенника» всю жизнь.

Рамак открывает в Цфате ешиву, существовавшую больше 20 лет; многие тайнознатцы города — а в те времена это значило «и всего мира» — его воспитанники. Название «ешива» годится не вполне — скорее, этот была группа, сообщество единомышленников, посвятившее себя постижению идей «Зоар» и — по их канве — искуплению людских грехов. Они делали всё, чтобы приблизить окончательное Искупление и, помимо традиционной учёбы, проводили долгие часы в полях, размышляя, молясь и медитирую, посещали могилы древних мудрецов, ища у них совета и поддержки… В 1570 к группе присоединился Аризаль (рабби Ицхак Лурия, 1534-1572).

Не совсем понятно, какие отношения связывали Рамака с Аризалем, за 2 года (до своей смерти от чумы в 1572) перевернувшем всю каббалу. Тора после Аризаля — это новая реальность. Хотя принято считать, что Рамак — великий учёный каббалы, а Аризаль — как бы современный пророк, но, подобно всем табличкам, эта не вмещает реальность. Рамак тоже был мистиком-практиком и провидцем, он ясно различал суть людей, многое в будущем и прошлом было для него открытой страницей. В Аризале, ученике крупнейших законодателей столетия, он сразу распознал особое духовное величие.

Аризаль называет рабби Кордоверо «учителем», он посещал «занятия» в его «ешиве», но общались они недолго, вскоре после приезда рабби Лурия Рамак тяжко заболел и умер. Ученик Рамака рабби Хаим Виталь сделается ближайшим последователем Аризаля, почти всё, что мы сегодня именуем «лурианской каббалой», записано рабби Виталем. Словно произошла передача эстафеты.

В 27 лет Рамак написал свой эпохальный труд «Гранатовый сад», поставивший цель подвести итог развитию каббалы за 3 столетия после публикации книги «Зоар». Детальному её анализу посвящена гигантская работа, с упоминания которой мы начали статью: «Драгоценный свет». Можно сказать, что Рамак построил фундамент, «точку опоры» для аризалевского переворота.

Рав Моше работал над «Зоар» десятилетиями, написанное им — многие тысячи страниц. Он, мыслящий глобальными философскими категориями, способный собрать клубящийся хаос в систему, блестящий стилист и опытный преподаватель — действительно выстроил «дерево жизни посреди сада» доаризалевской каббалы. А от его «Томер Двора» (Пальма Дворы — реминисценция с деревом, под которым пророчица Двора судила народ) пошла традиция, блестяще развитая его учеником Элиягу де-Видасом в «Решит хохма» (Начало мудрости): соотносить принципы морали с глубинными основами, корнями бытия. Можно сказать, через 2 века отсюда выйдет весь хасидизм.

Рав Кордоверо был одним из признанных лидеров святой общины Цфата, даяном (судьёй) городского суда. Но главные его свершения — не на этой земле. Он ставил задачу определить, вымерить и дать «формулы применения» всех основных понятий каббалы — то есть корней и целей мироздания. Одна из главных проблем, им разрабатываемых: «сфирот» (свечения или элементы) — Б-жественные эманации. Беспредельный Создатель (Эйн Соф) предстаёт как питающая всё сущее мысль и воля, а модуляции Его мысли — как бы различные «окраски» беспредельной, всё создающей и всё проникающей энергии. К слову, через мыслителей, искавших вдохновения в философии каббалы (Лейбница, Лока, Спинозу, Шелинга…), упрощённые и слегка искажённые отражения глобальных «формул» Кордоверо вошли в европейскую философскую традицию.

Чтобы понимать Аризаля, требуется быть мистиком-практиком. Чтобы до некоторой степени понимать Рамака, достаточно стать мудрым, праведным и грамотным человеком. Не оттого ли интерес к его творениям с середины 20 века переживает новый «бум»? Где нынче сыщешь Йермиягу?

Но суть, наверное, в том, что каббала Аризаля и каббала рабби Кордоверо отличаются не сутью, а лишь языком и методами подачи. Об этом свидетельствовал сам Рамак. Перед кончиной он сказал: «Я скоро уйду с этой земли. Но кто-то должен будет заменить меня. И хотя многие из высказываний этого человека могут показаться вам противоречащими моим, не противьтесь ему и не спорьте с ним, потому что на самом деле они исходят из того же источника, что и мои, и являются абсолютно истинными. Его душа — искра рабби Шимона бар Йохая, а тот, кто будет противостоять ему, словно противостоит Шехине, Б-жественному Присутствию в этом мире — Кто он, спросили ученики? — Пока он не хочет раскрыться. Это тот, кто увидит на моих похоронах облако перед моей кроватью». Когда могильщики остановились, Аризаль воскликнул: «нет, не здесь могила, облако ещё продолжает путь!»…