Часть 1
На иврите слово, обозначающее тест или испытание, происходит от слова «Нес». Значение слова «Нисайон» – испытание, а слово «Нес имеет два значения – чудо и знамя. Раввины учат нас тому, что прежде, чем мы сможем восхититься чудом, мы должны пройти испытание на преодоление и прочность. Как будет пройден этот экзамен – испытание, как проявится и закалится характер, и определит знамя нашей личности…
Несколько недель назад, когда я ехал по Бэттери тоннелю в Бруклине, движение внезапно c визгом остановилось. Водители начали выходить из своих машин, чтобы выяснить, что же случилось. Должно быть, произошел несчастный случай, подумал я. Я посмотрел на свою жену, сидящую рядом, а затем повернулся к своему 11-летнему сыну, сидящему на заднем сиденье машины. Они выглядели уставшими. Я немного помедлил, не зная, что делать, мы все были вымотаны после нашей двухчасовой поездки на машине из Олбани по обледеневшему снегу. Заверив своих родных, что я буду осторожен и не задержусь долго, я вышел посмотреть, не могу ли я чем-то помочь. А, вдруг и моей семье однажды понадобится помощь, и я надеюсь, что другие не станут бездействовать, а отреагируют подобным образом, придя им на помощь.
Пока я осторожно пробирался к началу длинной вереницы стоящих машин, я время от времени украдкой наблюдал за реакцией застрявших пассажиров. Некоторые выглядывали из окон своих машин, другие выходили из машин, пытаясь понять, в чем причина задержки, затем быстро возвращались, надеясь, что кто-то другой разрешит эту ситуацию. На лицах людей можно было наблюдать целую гамму ощущений – от огорчения и гнева из-за вынужденной задержки до апатии на лицах водителей машин, заинтересованных только оплатой проезда, в то время как их пассажиры, в отчаянии, нетерпеливо барабанили пальцами, глядя на счетчик и мечтая, чтобы он остановился. Эти резко контрастировали с другими пассажирами, покорными, с опущенными глазами, которые, казалось, говорили: «Наверное, это моя судьба, я так больше не могу, у меня никогда не бывает передышки, жизнь всегда так несправедлива ко мне».
Добравшись до места аварии, я увидел черный «Рейндж-Ровер», который с водительской стороны врезался в стену тоннеля, лицом к движущемуся потоку машин. Водителю, которому, казалось, было немного за 30, медленно помогали выбраться из машины, он пошатывался на ногах, обливаясь потом. Он казался растерянным и ошеломленным, не понимающим, где находится. Подушка безопасности водителя сработала, автоматический спутниковый сигнал экстренного реагирования был активирован, а другой пассажир, чье тело, казалось, на три четверти поглотил салон автомобиля, лихорадочно отвечал на команды и монотонные вопросы оператора по экстренной линии. В 50 футах вниз по дорожке впереди стоял белый микроавтобус, его бампер со стороны водителя и передняя фара были погнуты и сломаны. Пассажиры белого микроавтобуса казались невредимыми и сидели молча, в ожидании экстренных служб и полиции. Осколки битого стекла были разбросаны по дорожке, а осколки разбитого бампера и стекла от фары были разбросаны спереди и сзади черного «Рейндж-Ровера». Вся эта оценка увиденного заняла меньше секунды, и я быстро оценил, где могу помочь лучше всего. Мой взгляд вернулся к молодому водителю, которому помогали выйти из машины.
– Что случилось? – Спросил я. А потом добавил: «Я врач». Я чувствовал неловкость, во-первых, потому, что я стеснителен и ненавижу хвастовство, а во-вторых, я дерматолог и занимаюсь лечением кожных болезней. А эта ситуация была не совсем в сфере моей деятельности, однако я предположил, что в отсутствие врача скорой помощи я должен был помочь.
«У него был припадок», – ответил мужчина с аккуратно постриженной бородой, в кипе, он был одним из двух спасателей, помогавших водителю выбраться из машины. Я посмотрел на молодого водителя. Он был худощав, хорошо одет, но, учитывая холодную погоду на улице, некоторые даже сказали бы, что недостаточно одет; с коротко остриженными, ухоженными волосами. Все его поведение отражало, что он привык производить впечатление на людей и добиваться своего, а теперь, он, казалось, потерял свой облик и ориентацию. Его лицо было пепельно-серым, пот стекал по лбу, бровям и верхней губе. Он пошатнулся, когда я схватил его за руки и помог ему опуститься на землю перед его машиной.
«Не двигайте его! – раздался крик. – Оператор 911 сказал, чтобы его не трогали», – повторил один из спасателей, ранее погруженный в разговор с оператором 911, а теперь вышедший посмотреть, что происходит. Это был высокий мужчина с длинными пейсами. Завязался небольшой спор. – Он в порядке, – ответил я.
Совет был правильным, но анализируя скорость, с которой ехала машина, и повреждения, нанесенные автомобилю, было маловероятно, что у водителя была травма шеи.
Я проверил его пульс, глазные рефлексы, размер и реакцию зрачков. Он мог двигать конечностями и чувствовал их без всякой боли. Он знал, как его зовут, где он находится, и сообщил, что это был первый подобный случай, и что он не принимал никаких лекарств, у него не было проблем со здоровьем или аллергии, у него не было лихорадки, недавних заболеваний или прививок, и он не принимал никакие запрещенные препараты. Когда я попытался измерить его пульс (пульс сначала был очень слабым, и его трудно было прощупать) и проверить дыхание, я попытался получше понять ситуацию.
Моим первым впечатлением было то, что у него не было припадка. В случаях припадков обычно наблюдаются эпизоды дрожательного паралича, во время которых пациент утрачивает свои телесные функции, а на его брюках не было никаких признаков этого. У него также не было ни слюнотечения, ни «сумасшедшего» взгляда человека, недавно очнувшегося от припадка. Сначала его пульс не прощупывался. Оставив его с одним из спасателей, я подошел к задней части его машины, чтобы найти подушку и нашел мягкую кожаную сумку, вытащил ее, положил на пол и сделал импровизированную подушку для пострадавшего молодого человека. Я расспросил его о том, что случилось, когда поднял его ноги выше уровня головы, чтобы увеличить поток крови к мозгу. Заметив его беспокойство по поводу поврежденной машины, я попытался убедить его в том, что машина не имеет никакого значения, что главное – это его здоровье. «Все живы, – сказал я ему. – Все остальное можно починить, и это не важно. И для этого у вас есть страховка», – напомнил я ему.
– Вы помните, что произошло до аварии? – спросил я.
– Меня тошнило, – сказал он. – Я выпил и немного поел в ресторане, а потом, когда ехал домой, мне захотелось вырвать, и я решил, что сделаю это, как только выйду из тоннеля. А потом я отключился, и следующее, что я запомнил, это подушка безопасности у меня перед лицом, и люди, помогающие мне выбраться из машины.
– У вас была вазовагальная реакция, – сказал я.
– Правда? – спросил он.
– Да, – ответил я. – Это часто случается со спортсменами. Вы думаете о рвоте, вы представляете ее, вам становится плохо, а затем кровоток вашего тела покидает голову, мозг теряет кислород и отключается, пока не перезагрузится. Это случается, когда некоторые видят кровь, часто свою собственную кровь, или когда они испытывают сильное головокружение или тошноту, вот почему вы садитесь, когда вас начинает тошнить, и вы наклоняетесь. Если этого никогда не случалось раньше, то вряд ли это припадок. Поскольку вы ели, сахар у вас не понижен, и диабета у вас нет, и вы ничего не курили, не принимали никаких лекарств, то это не тромб в легких и не сердечный приступ.
Кроме того, за вазовагальной реакцией всегда следует потоотделение. С вами все будет в порядке».
– Я врезался в другую машину? – спросил он.
– Я не уверен, но могу сказать, что вы единственный, кто получил какую-либо серьезную травму. Похоже, вы слегка подрезали приближающуюся машину, но там, кажется, все в порядке.
Молодой человек не успокаивался и бранил себя за свою злую судьбу.
– Вы хотите, чтобы я позвонил вашей семье? – спросил я.
– Нет, – ответил мужчина.
Молодой человек в кипе подошел и помахал своей жене, которая сидела за рулем гигантского строительного пикапа с надписью «Кровля». Она вывела грузовик на полосу перед молодым человеком, чтобы защитить нас от любых приближающихся машин. Он же предложил воду, одеяла и любую другую помощь, которая могла нам понадобиться. Я посмотрел на него с благодарностью. Сильный, уверенный, с добрыми глазами – это было обнадеживающее зрелище.
Когда лицо пострадавшего приобрело свой нормальный цвет, я медленно опустил его ноги вниз и спросил, не замерз ли он, не нужно ли ему одеяло.
Я был настолько озабочен его здоровьем, что пока молодой человек не предложил одеяла, я не замечал холода.
Эяль ЛЕВИТ
Перевод: Елена Дубова и Мина Гельтман
Part 1
In Hebrew the word for a test comes from the root word “Nes.” “Nisayon” means trial and “Nes” means both a miracle and a banner. The rabbis teach us that in order to enjoy the miracle we must first pass the test and that action, the way we pass the test will define us, forging our character and representing us like a banner…
Some weeks ago, as I was driving through the Brooklyn Battery Tunnel, the traffic suddenly screeched to a halt. Drivers began walking out of their vehicles to check what was happening. There must be an accident, I thought. I looked at my wife sitting by my side and then turned towards my 11-year-old son sitting in the back of the car. They looked tired. I hesitated for a moment, we were all drained after our 2-hour car ride from Albany, through the ice and snow. Reassuring them I would be careful and would not take long, I came out to see if I could help. One day my family may need help and I would hope others would not stand idle but would respond similarly by springing to their aid.
As I carefully made my way to the front of the long line of standing cars, I stole occasional glances at the reaction of the stranded commuters. Some people peeked out of their car windows, others came out of their vehicles, looked to see what was the reason for the holdup, then swiftly returned, hoping someone else would handle the situation. The faces of the commuters were ablaze with a range of emotions from chagrin and anger at the delay to looks of apathy on the faces of the car service owners occupied with a fare while their riders were drumming their fingers in frustration and impatience looking at the running meter, willing it to stop. The latter was in stark contrast to the resigned, downcast eyes of other riders who seemed to say- I guess this is my luck, I can’t do this anymore, I never get a break, life is always unfair to me.
As I reached the scene of the accident, I saw a black Range-Rover with its driver’s side crushed into the tunnel wall, facing the incoming traffic. The driver, who seemed in his early 30’s, was slowly being helped out of his car staggering and sweating. He seemed dazed, dizzy, and unsure where he was. His driver’s airbag was deployed and his automatic satellite emergency response signal was activated and spewing orders to another commuter, whose body seemed to disappear, three-quarters of it swallowed inside the car, replying frantically to the monotonous questions the operator was asking him on the emergency line. Some 50 feet down the path ahead a white minivan was standing, its own driver’s side bumper and front light bent and broken. The white minivan’s riders seemed unharmed and were sitting silently, awaiting the emergency services and the police. Pieces of broken glass were strewn over the path and debris from a broken bumper and glass from a headlight were scattered in front and behind the black Range-Rover. All this appraisal took less than a second as I rapidly assessed where my help would be best served. My eyes returned to the young driver being assisted out of his car.
– What happened? –I asked. And then added, a bit uncomfortably “I am a doctor,”. Firstly, the discomfort came because I am shy and hate boastfulness and secondly, I am a dermatologist, a skin doctor. Therefore, this situation was not exactly in my line of work, however, I guess in the absence of an emergency room doctor I would have to do.
“He had a seizure,” – replied a man with a carefully trimmed beard and a yarmulke, who was one of the two men assisting the driver out of his car. I looked at the young driver. He was thin, well dressed, not overdressed (considering the cold weather outside some would even say he was underdressed) with short-cropped, well-groomed hair. His entire demeanor reflected he was used to impressing people and having his way and now he seemed to have lost his identity and bearings. His face was ashen gray with sweat dripping down his forehead, over his brow and upper lip. He staggered around as I grabbed his arms and helped him to the ground in front of his car.
“Do not move him!” – came out a cry. – “The 911 operator said not to move him,” repeated the man who was previously immersed in conversation with the 911 operator and who now came out to see what was happening. He was a tall man with payot (long sidelocks). A small argument ensued. “He is fine,” – I replied. The advice was sound but analyzing the speed the car was going and the damage sustained to the car, it was unlikely there was any spinal trauma to the driver.
I checked his pulse, his eye reflexes, and the size and response of his pupils. He was able to move his limbs and felt them without any pain. He knew his name, where he was, and reported this was the first such occurrence and that he was not taking any medications, had no medical problems or allergies, did not have any fever, recent illnesses, or vaccinations, and did not take any illicit drugs. As I tried to measure his pulse (at first, his pulse was very faint and difficult to palpate) and respiration, I tried to get a better history.
My first impression was that he did not have a seizure. Seizure cases usually have shaking episodes during which the patient loses their bodily functions and his pants did not have any signs of that. He also did not have any drooling or the “crazy” look of one who was recently awakened from a seizure. His pulse at first was not palpable. Leaving him with one of the other first responders, I went to the back of his car to find a pillow and found a soft leather bag and brought it out, placing it on the floor and making a makeshift pillow for the young man. I questioned him about what had transpired as I raised his legs above his head to increase the blood flow to his brain. Noticing his concern about the car damage, I tried to reassure him the car was not important and his health was the key. “Everyone is alive,” – I told him. “Everything else can be repaired and is not important. That’s what you have insurance for,” – I reminded him.
“Do you remember what happened before you crashed?” – I asked.
“I was feeling nauseous,” – he said. “I had a drink and some food in a restaurant, then as I was driving home I wanted to vomit and figured I would do that as soon as I exited the tunnel. Then I blanked out and the next thing I knew the airbag was in my face and people were coming to help me out of the car.”
“You had a vasovagal response,” – I said.
“Really?!” – he answered.
“Yes,” – I replied. “It often happens to athletes. You think of vomiting, you imagine it, you begin to feel unwell and then your body’s blood flow leaves your head and the brain loses oxygen and shuts down until it reboots. It happens when some see blood, often their blood, or when they feel very dizzy or nauseous, which is why you sit down and bend over. If it never happened before it is unlikely a medical condition like seizures. Since you ate and have no diabetes it is not low sugar, and you did not smoke anything or take any drugs so it’s not a lung clot or a heart attack. Besides, sweating is a typical reaction following a vasovagal response. You will be fine.”
“Did I hit another car?” – He asked.
“I am not sure but I can say that you are the only one to have sustained any kind of significant injury. It looks like you slightly clipped the incoming car but everyone there seems ok.”
The young man was not reassured and was berating himself for his ill fate.
“Do you want me to call your family?” – I asked.
“No,” – the man replied.
A young man in a yarmulke came over and waved to his wife, who was driving a giant construction pickup truck with a sign “Roofing” on it. She maneuvered the truck into the lane in front of the young man to protect us from any incoming cars. He offered water, blankets, and any other help we might need. I looked at him with gratitude. Strong, confident with kind eyes, it was a reassuring sight.
As the young man’s face regained and sustained his normal color, I slowly lowered his legs down and asked him if he was cold or needed a blanket (I was so concerned about his health that until the young stranger offered blankets, I forgot about the cold temperature surrounding us.)
Eyal LEVIT
Translated by Elena Dubova & Mina Geltman
Оцените пост
(голосовало: 1, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
