— Есть ли кто-то на Небесах? — взмолился мотоциклист, повиснув над пропастью. Сорвавшись на горной дороге с обрыва, он успел уцепиться рукой за ветку дерева.
— Да, Я — Всевышний.
— Спаси меня!
— Отпусти руку, и Я спасу тебя!
— Есть ли кто-то другой на Небесах?..
В каждой шутке есть доля правды.
Вы улыбнулись непоследовательности мотоциклиста, который, взывая к Б-гу, не был готов на него положиться? Впрочем, зачастую и мы лишь декларируем наши принципы…
Надпись на американских деньгах гласит: In G-d we trust — «На Б-га мы полагаемся», а не «В Б-га мы верим». Но в чем разница между словами «верить» — «to believe» и «полагаться» — «to trust»? В чем состоит отличие еврейских понятий «ЭМУНА» — вера и «БИТАХОН» — упование?..
«Вера и упование — очень близкие понятия, только вера — это общий взгляд на мир, а упование — взгляд человека, обладающего верой, на самого себя, — писал Хазон Иш — рабби Авраам-Иешаяу Карелиц (1878 — 1953) в своей книге «Вера и упование». — Вера — это закон, а упование находится уже в аспекте конкретного действия. Легко быть «уповающим» тогда, когда не пришло время проявлять это качество, — но очень тяжело, когда этот час наступает! Легко источать упование устами, пока оно пребывает в теории, но не дошло еще до практики, пока оно остается игрой воображения… Но чем же будет испытан человек, действительно ли у него одно и то же на устах и на сердце, истинно ли его упование, или же он привык только разглагольствовать о нем, но в сердце его это качество не нашло себе пристанища? Он будет испытан, когда встретится с ситуацией, которая потребует действительного проявления этого качества… Обратится ли человек в этот тяжкий час к упованию (проявит ли верность своим принципам — Л. К.) и будет полагаться только на Всевышнего, или же именно в этот час поступит иначе и пойдет к высокомерным и сильным, к тем, кто станет ему ложной опорой; обратится к средствам негодным и бесполезным…
Вот, к примеру, Реувен — человек высокой морали; упование на Всевышнего — постоянно на устах его, и всегда он осуждает чрезмерную суетную заботу о пропитании… При этом он, однако, — человек преуспевающий, в магазине у него никогда нет недостатка в клиентах, и не нужно ему тяжело трудиться ради пропитания. Упование — любимая его тема. Любимая — все время, пока судьба улыбается ему…
И вдруг мы видим нашего героя, любителя рассуждать об уповании, как он перешептывается со своими служащими и доверенными людьми о том, как бы расстроить замыслы кого-то, кто решил открыть такой же магазин, как у него… И если вначале он еще прячет свои чувства и не открывается больше, чем нужно, стыдясь перед теми, кто знает его, то в дальнейшем он теряет стыд и предпринимает открытые усилия, чтобы отвратить соперника от его замысла, и так продвигается мало-помалу на своих негодных путях, что чувство стыда испаряется постепенно из его сердца, и он уже делает открыто самые низкие дела…
Однако в действительности упование на Всевышнего — это приобретение, хранимое в сердце, скрываемое тем, кто им обладает, от чужих глаз, и не услышишь из его уст: я — уповающий! И даже в сердце своем он сокрушается постоянно о том, насколько он еще далек в этом качестве от совершенства, и только в делах своих будет обнаруживать его. Такой человек не испугается, что кто-то собирается открыть такой же магазин, как у него; напротив, он постарается помочь ближнему… И сколько же святости прибавится в мире от этого зрелища — как помогает человек тому, кто должен стать ему конкурентом!»…
Когда Всевышний решил обрушить на землю воды потопа, то обратился к Ною: «Сделай себе ковчег» (Берешит 6:14). «У Всевышнего было много путей для спасения, почему же Он утруждал Ноя сооружать ковчег? — спрашивает Раши. — Чтобы люди видели, как на протяжении ста двадцати лет он занимается этим, и спрашивали бы его: «Зачем это тебе?» А он отвечал бы им: «Всевышний наведет на мир потоп». — Быть может, они исправятся».
В течение долгих 120 лет Ной демонстрировал свою веру в приближающийся потоп всему человечеству, но когда этот час наступил, то сам он отказывался в это поверить.
Всевышний сказал Ною: «Войди ты и все семейство твое в ковчег» (Берешит 7:1). Однако Ной не спешил войти в ковчег, несмотря на то, что дожди все усиливались. «И вошел Ной… в ковчег от вод потопа». (Берешит 7:7). «Из-за вод потока, — поясняет Раши. — Ной был недостаточно тверд в вере: он верил и не верил, что начнется потоп. И он вошел в ковчег, лишь когда воды принудили его к этому».
Но почему Ной не верил в потоп? — удивится читатель.
Для того, чтобы поверить в потоп, Ной должен был осознать, что миром правит не закон джунглей, а справедливость, в соответствии с которой зло, в конце концов, будет наказано, а добро вознаграждено.
Ной был праведником, который «не творил зла», но и не достиг уровня Авраама, который «творил добро». Ной не понимал и не верил, что единственный способ спастись — это заслужить спасения, спасая других. Потому Всевышний и указал Ною строить ковчег для того, чтобы он заслужил спасение, заботясь о людях и животных. Не деревянные доски ковчега, а добрые дела Ноя спасли его от потопа. Каждый в своей жизни может строить ковчег — творить добрые дела, которые и являются нашей главной защитой. Впрочем, самое главное -перейти от слов к делу!
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
