Черчилль как-то сказал, что демократия — самая плохая государственная система… Он был прав: демократия несовершенна, но даже несовершенная демократия лучше, чем отсутствие демократии вообще.
Демократические режимы разнообразны: одни лучше, другие хуже. Мне меньше всего нравятся основанные на принципе пропорционального соответствия, когда отдельные политические партии представляют самые разнообразные мнения. Обычно их слишком много, ни одна не может получить большинство голосов, необходимое для управления. В результате неизбежно формирование коалиций и союзов, что не обходится без сомнительных сделок, и зачастую партии, не получившие достаточное количество избирателей, играют слишком важную роль в управлении страной. Все это выливается либо в хаос, либо в политическое бессилие. Тем не менее, несмотря на недостатки, эта система свойственна большинству европейских и латиноамериканских стран и только одной ближневосточной стране.
Наша демократия, как демократия Черчилля и большинства англоязычных демократических государств, основана на системе, когда к власти приходит партия, получившая большинство голосов. Практически борьба идет между двумя главными политическими партиями. Мы настолько к этому привыкли, что считаем демократов и республиканцев историческими соперниками.
Но это не так. Первые две политические партии (1789 — 1824) были федералисты и демократы-республиканцы. Федералисты сошли со сцены в начале 1820-х годов, и их место заняла партия вигов (Whigs). В 1850-х годах, после того как виги потеряли влияние, на идее антирабства была создана республиканская партия, а демократы-республиканцы, защищавшие рабство, переименовали себя в демократов.
Временами появлялись новые политические партии: American («Know Nothings»), Progressive («Bull Moose»), States Rights («Dixiecrats»), Populist, Libertarian, Ross Perot Party, Constitutional Union, Green Party и многие другие.
Вполне вероятно, что, при наличии лучшей стратегии и финансирования, а также более привлекательных кандидатов некоторые из этих партий-соперников могли бы победить и тем самым свести на нет влияние республиканцев или демократов.
В наше время большинство избирателей относятся к обеим главным политическим партиям с нескрываемым презрением, и вполне вероятно, что мы стоим на пороге драматических перемен в нашей политической структуре. Публика считает, что обе партии изжили себя, предпочитают ссориться друг с другом, нежели делать дело на благо страны и избирателей. Демократы охвачены ненавистью к Бушу больше, чем ненавистью к врагам Америки, а республиканцы поглощены внутренней борьбой, пытаясь разобраться, кто же из них «настоящий» консерватор или республиканец. Тем временем законодательный процесс в полном застое, а процент голосующих избирателей постоянно уменьшается.
История двух Нгуенов в калифорнийском графстве Орандж может быть примером первого слабого толчка вероятного политического землетрясения.
Графство Орандж, как и все калифорнийские графства, управляется попечительским советом (Board of Supervisors), состоящим из пяти членов. 6 февраля 2007 года проводились специальные выборы на вакантное место в попечительском совете в районе, где живут больше 140000 избирателей, из которых голосовали всего 26 %. Все думали, что, как в обычные времена, победит демократический или республиканский кандидат: оба имели достаточное финансирование, поддержку своей партии, политический опыт.
Но сейчас времена иные. Помимо двух главных кандидатов, баллотировались также два малоизвестных молодых претендента вьетнамского происхождения, Транг Нгуен и Джанет Нгуен (представьте себе, они совсем даже не родственники). Нгуены выиграли почти половину всех голосов, оставив позади остальных кандидатов. Вначале перевес был у Транга Нгуена всего лишь в 7 голосов. Голоса пересчитали один раз, потом другой, и в результате 26 марта 2007 года 30-летняя Джанет Нгуен приняла присягу и стала первым супервайзером американского графства Америки с вьетнамскими корнями (с перевесом всего в 3 голоса!).
Джанет набрала 10919 голосов, Транг — 10916, демократ Умберг — 9725, а республиканец Бустаманте — 7460.
Как же это получилось? Оба Нгуена поняли, что избиратели устали, разочарованы и равнодушны. Они также поняли то, что упустили самоуверенные главные партии: удобство системы голосования дома (absentee ballots). Их мудрые советники организовали кампанию по разъяснению удобства использования absentee ballots, заявление на получение которых можно взять в любом почтовом отделении. Заполнив заявление и получив через несколько дней бюллетень, избиратели получили возможность голосовать, «не отходя от кассы», т. е. через домашний почтовый ящик. Стратегия сработала: свыше 30 % избирательных бюллетеней пришли по почте, и большинство из них было за одного или за другого Нгуена.
Конечно, правило, что побеждает партия, получившая большинство голосов, было определяющим. В списках типичного избирательного участка значится приблизительно 800 избирателей. Из них на выборах в местные органы власти голосуют приблизительно 200. Обычно баллотируются 7 или 8 кандидатов, но два лидера суммарно набирают приблизительно 40 % голосов (70 — 80 чел.). Получается, что голоса всего лишь 35 — 40 избирателей дают победу на каждом избирательном участке, а большинство участков выигрывают целый район.
Джанет Нгуен родилась в Сайгоне и приехала в 1981 году в возрасте 5 лет в Америку, проведя нескольких лет в лагерях беженцев. Ее родители бежали из Вьетнама, подобно миллиону беженцев, рисковавших жизнью на деревянных 10-метровых лодках, пересекавших Южно-Китайское море в поиске свободы. Она получила степень бакалавра в университете в Ирвайне, ее брат — солдат американской морской пехоты. Ее английский язык лучше, чем ее вьетнамский, и замужем она не за вьетнамцем; муж Том Бониковски.
Она — одна из многих новых американцев, которые могут заменить традиционных демократов и республиканцев, запутавшихся в трех соснах.
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
