Майя Поляк
Окончание Продолжение Начало
ТАНАХ марксистов
К большому удивлению, и среди лево-центристских течений в ишуве были воздержавшиеся присоединиться к танцующим 29 ноября: представители движения Кибуц меухад (одно из кибуцных движений) и их лидер Ицхак Табенкин не смирились с разделом страны и полагали, что надо отвергнуть рекомендации UNSKOP даже, если это означает, что еврейское государство не будет создано. Табенкин даже предложил режим международного мандата при участии СССР и США (прим.перев. — это была идея Москвы) лишь бы Эрец Исраэль оставалась единой.
В канун голосования в ООН в газете партии Ахдут Авода (прим.перев. — одна из партий, вошедших наряду с МАПАЙ в Маарах-Аводу, была более левой и более милитаристской, чем МАПАЙ) появились 2 статьи без подписи под заголовком «Брит бейн бтарим».
По словам Якова Цура, «это выражение придало теологический смысл приверженности целостности страны». Авторство статей он приписывает Табенкину, который отказывался смириться с планом раздела даже после того, как движение Кибуц меухад и партия Ахдут Авода уже выпустили плакат, говорящий, что они принимают план со смешанными чувствами — «сожаление из-за раздела и радость от создания государства».
В тех неподписанных статьях говорилось, среди прочего:
«Словесной глупостью крупных политиков отрываются части Родины и никто не кричит… Никто не рычит как галилейский лев (прим.перев. — т.е. Трумпельдор): вся страна наша, Тель Хай, потому что холмы жизни отрываются от нас, переводятся за пределы черты оседлости».
В своей книге «Между морем и пустыней» описывает Яков Цур подход Табенкина к этому вопросу:
«Он понимал, что решение принято. Хоть он противился ему, но полагал, что нет смысла бороться против него. Как верующий человек он не видел в этом окончательное решение, единая Земля Израиля была и оставалась в его мировоззрении существующей, вечной и неизменяющейся идеей, которая должна была осуществиться, если не сегодня, то в будущем».
«Табенкин и его люди не были религиозными в галахическом смысле слова», — объясняет нам Цур. — «Они были марксистами, но в решительном отказе Табенкина согласится с разделом страны была очень сильная религиозная основа. Он видел в ТАНАХе Книгу прав, смысл которых в том, что мы вернемся сюда и заселим заново Землю Израиля. Право не в смысле возможности прийти и искупить прошлое, а в возможности воплотить его в настоящем и будущем».
— Тот факт, что и среди правых, и среди левых были противники раздела, мог ли стать возможностью для сотрудничества между флангами?
«Это не стояло на повестке дня. Движение Кибуц меухад видело в ревизионистском движении самую острую противоположность ему. Даже если риторика была похожей, ее источники были различными: в то время, как Кибуц меухад подчеркивал основу халуцианства как путь, которым достигнем желаемое, ревизионисты высмеивали кибуцы и видели политику как путь к достижению государства».
Несмотря на выравнивание линии в отношении резолюции от 29 ноября, похоже, что даже для Бен-Гуриона прочерченные карты не были чем-то святым. Наоборот: Цур описывает в своей книге, как уже на первых этапах Войны за Независимость было ясно намерение расширить государство за пределы линий раздела. 
На заседании Народного Правления за месяц до вторжения арабских армий объявил Бен-Гурион:
«Решения 29 ноября мертвы. Возможно, не надо говорить это решительно, но это урок реальности… Решения ООН не обязывают и не будем надеяться на них».
Аэцни указывает на то, что уже на этапе обсуждений комиссии Пиля склонялся Бен-Гурион (тогда председатель Сохнута — центральной организации еврейского самоуправления согласно британскому мандату) принять любое предложение о разделе, но рассматривал его как базу для будущего расширения.
«Частичное еврейское государство — это не конец, а начало», — писал Бен-Гурион своему сыну Амосу в октябре 1937г. — «Создание государства, даже частичного, будет служить мощным рычагом для наших исторических усилий освободить всю Страну. …
Ввезем в страну всех евреев, насколько можно вместить, исходя из нашей глубокой веры, что можно вместить более двух миллионов. Создадим многоотраслевую еврейскую экономику — сельское хозяйство, ремесла, морское дело. Организуем усовершенствованную самооборону, избранную армию. У меня нет сомнений, что наша армия будет одной из лучших в мире — и тогда я уверен, что не будет препятствий заселить все остальные части страны — по согласию с арабскими соседями или иным путем».
Бен-Гурион также выразил сомнение в возможности ООН поддерживать законную силу своих решений. В статье, опубликованной в газете «Давар» в марте 1954 г. по заголовком «ООН и наша безопасность» писал Бен-Гурион:
«Когда арабские государства открыто заявили, что уничтожат резолюцию от 29 ноября силой меча, то ООН не помогло сотрудничество между США и СССР и силы 33 государств, проголосовавших за резолюцию, и ни одна страна не ударила пальцем о палец, чтобы предотвратить вторжение арабских армий в Эрец Исраэль с корнем вырвать еврейское государство, за создание которого проголосовали более двух третей членов ООН.
Если бы за молодое государство не воевала Армия Обороны Израиля, то государство было бы стерто с карты в первые дни своего существования.
…Сомнительно, будет ли справедливым обвинять ООН в этом. У этой организации нет полномочий. Нет возможности. Нет инструментов. … Мы должны избавиться от глупой иллюзии, лишенной какой-либо основы, как будто вне страны есть какая-либо сила, которая будет защищать жизни наших граждан. Сила нашей самообороны — это наша единственная гарантия».
Оккупация превратилась в освобождение
Есть полагающие, что резолюция ООН о разделе вообще не была законной.
«Это решение, не имеющее силы, пустой воздух, потому что противоречит международному праву»,
— говорит Зеэв Жаботинский (внук). По его словам,
80-й параграф Устава ООН постановляет, что до смены мандатной власти до «попечительской», как было запланировано, запрещается нарушать права, предоставленные обществу или общине на подмандатной территории.
Параллельно, показывает он, хартия Лиги Наций о Британском мандате предоставила евреям политические права в качестве особо обязывающего пункта договора.
«Само посылание комиссии UNSCOP было нарушением этих прав»,
— говорит Жаботинский.
«В 1947г. еще был британский мандат и Организации объединенных наций нельзя было нарушать наше право на суверенитет над существенными частями Эрец Исраэль.
Резолюция 29 ноября ущемила права еврейского народа, и как таковая противоречит международному праву, как он выражен в мандатной хартии.
Также единственная организация, компетентная принимать решения от имени ООН, — это Совет безопасности, в то время, как генеральная ассамблея может только рекомендовать. Поэтому надо сменить термин «решение о разделе» на «рекомендацию о разделе». Рекомендация принимается только, если обе стороны согласны с ней, — чего не было на деле, потому что арабы не приняли резолюцию.
Если бы приняли, то это отняло бы у нашего права, и тогда в самом деле наше занятие Иудеи и Самарии в 1967 г. было бы оккупацией, а не освобождением.
Но арабы уже на этапе обсуждения сказали, что они решительно противятся предложенному разделу и что будут воевать против этого силой оружия. Они проиграли, и поэтому у нас есть государство».
Руководители ЭЦЕЛя и ЛЕХИ отрицательно относились к голосованию 29 ноября, но не предприняли формальных мер. Позже, придя к власти, они просто представили решение ООН не имеющим исторической важности.
Ицхак Шамир в своем выступлении на Мадридской конференции в октябре 1991 г. представил ход событий похожим образом:
«Резолюция ООН о разделе была нарушена и на деле отменена. ООН не создала государство Израиль. Еврейское государство возникло потому что небольшая еврейская община, существовавшая в подмандатной Эрец Исраэль, восстала против чужой империалистической власти. Не чужую землю мы захватили. Мы отразили арабскую агрессию, предотвратили уничтожение Израиля».
И представление резолюции как катастрофы для еврейского народа приобретает другие пропорции по истечении нескольких десятилетий.
«В самом ли деле решение ООН о разделе страны закрыло путь к возвращению к Сиону, как предупреждал Бегин?
Ответ отрицательный», — писал Хагай Сегаль в этой газете в 2006 году.
«В течение менее двух лет репатриировались в страну 600 тысяч евреев — как число вышедших из Египта. Можно предполагать, что если бы резолюция ООН была реализована в том виде, в котором была сформулирована, репатриация была бы гораздо меньше, потому что не было бы места для приема. Но также можно предположить, что если бы Сохнут отверг резолюцию ООН и заупрямился о создании еврейского государства по обе стороны Иордана, то британцы оставались бы тут еще много времени».
«Оглядываясь назад я думаю, что Бен-Гурион был прав, приняв резолюцию ООН о разделе», — говорит Аэцни.
«Были люди, чувствовавшие, что это удар ножом в сердце, что мы согласились на такую малую часть, но то были личные чувства, которые не привели к политическому сопротивлению. Народ пошел на судьбоносную войну за независимость, будучи объединенным. Не потому что мы такие «объединенные», а потому что груз Катастрофы и груз всей еврейской истории лежал на наших плечах.
Никто не знал, что мы победим, что займем еще части Родины и освободим их от врага. Даже те, кто опасались, что очень быстро арабы составят большинство, ошиблись.
Никто не знал, что арабы убегут, и не было сионистского плана изгонять их. В сущности границы плана раздела не реализовались, потому что мы заняли много за их пределами.
Можно ли было сказать в тот момент времени 29 ноября: «Мы отвергаем и не принимаем эту резолюцию, мы не заинтересованы, потому что речь там не идет о всей Эрец Исраэль? Ведь жажда собственного государства была настолько большой, и достижение еврейской независимости после 1800 лет покрывало все».
Приложение. Резолюция ООН № 181 29.11.1947
Источник на иврите — «Макор ришон»
Оцените пост
(голосовало: 2, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
