Уважаемая редакция!
Я недавняя подписчица газеты “Еврейский Мир” и каждую неделю все больше убеждаюсь, что в этой газете работают профессионалы, хорошо знающие свое дело. Мне нравится подбор материала, особенно об Израиле. Спасибо за нашу газету.
Хочу поделиться случаем из жизни, который еще раз подтверждает: сколько бы амманы и амалеки разных мастей ни травили евреев, все равно Всевышний всегда с нами!
Июнь 1980 г. Под занавес иммиграции евреев из СССР, мы получили долгожданное разрешение на выезд.
Семья наша состояла из четырех человек: я с мужем и две дочери. Старшей, только что получившей диплом инженера-экономиста (из-за этого диплома мы задержались на два года), и младшей, студентки консерватории, скрипачки. Вот тут-то и возникли серьезные проблемы, которые искусственно создавала “милая нашему сердцу” советская власть.
Для получения разрешения на вывоз скрипки (неважно какой) нужно было обязательно приехать в Москву, чтобы сдать на экспертизу в музей Глинки. А в июле 1980 г. в Москве начинались Олимпийские игры, и въезд в столицу закрывался. Надо было быстро достать билеты на поезд Баку-Москва. Удалось. За день до прекращения движения этого поезда я с дочерью и двумя скрипками уже ехали в Москву. Скрипки у нас не приняли, потому что требовались их фотографии во всех ракурсах. Наконец мы сдали скрипки для фотографирования за 300 рублей. По тем временам приличная сумма, и велели прийти через два дня. Наконец через два дня мы сдали скрипки в музей. За ответом велено было прийти через три дня.
Одна из наших скрипок была фабричной работы, которые продавались в магазинах музыкальных инструментов. Вторая скрипка называлась “Тирольская”. Первая скрипка была просто запасной, а вторая служила моей дочери орудием творческого труда. Ни одна из них не относилась к разряду антикварных или музейных редкостей. Но не тут-то было. Когда мы пришли за получением разрешения, “крупные знатоки” музыкальных инструментов, явно пользовавшиеся инструкциями спецслужб, выдали следующее: за скрипку фабричного производства назначили пошлину в 400 рублей, а “тирольки” вывозу не подлежат. Моя дочь очень тяжело переживала предстоящее расставание с любимой скрипкой. Что это такое, может понять только скрипач. Ведь скрипач и любимая скрипка — это одно целое. Но несмотря на все препятствия, чинимые нам советской властью, мы не отказались от долгожданной возможности вырваться на свободу. Следующим препятствием на нашем пути стало известие о начале забастовочного движения в Польше против друга советской власти Гомулки, а это привело к закрытию пограничной станции Брест и прекращению выдачи разрешений иммигрантам на авиарейсы из Москвы.
На режим “перевалки” иммигрантов перевели станцию Чоп, о которой сложилась поговорка: “Не говори хоп, пока не перепрыгнешь Чоп”. Тот кошмар, который творился на этой станции, нам долго снился.
Настал день, когда мы покидали эту на всю оставшуюся жизнь запомнившуюся станцию. Таможенный досмотр. Все наши вещи из чемоданов вывалили. Пока один таможенник копался в наших вещах, второй потребовал пошлины за скрипку. Я дала ему деньги и документы, которые он взял в одну руку, а в другой держал скрипку. Глядя нахально на дочь, он вдруг заявил: “Небось, везете без понятия”, т. е. надо было понимать — на продажу. Моя дочь не выдержала этой наглости, выхватила из руки наглеца скрипку, смычок лежал рядом, быстро ее настроила, и вдруг в этом огромном зловещем зале Чопской таможни, набитом гебешниками, пограничниками, милицией и всякими агентами, полились звуки замечательной старинной еврейской мелодии “Плач Израиля”. Дочь играла с таким вдохновением, из глаз ее текли слезы, и никто не посмел ее остановить. Все остолбенели, а я в это время думала: неужели нам придется вместо Запада ехать на Восток… Окончив играть, она швырнула таможеннику скрипку и вытерла слезы. А тот решил блеснуть своими музыкальными познаниями и заявил: “Паганини и на одной струне играл”…
К платформе подошел поезд, а нам надо было еще “запихать” наши вещи, разбросанные таможенниками, в чехлы от чемоданов, потому что уже не было времени укладывать их в чемоданы. Спасибо носильщикам-венграм, которые сжалились над нами и на ходу закидывали наши вещи в вагон.
… Мы живем в Америке и упорным трудом добились нормальной благополучной жизни. Нет такого дня, чтобы мы не произносили “God bless America!”
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
