В 10:30 утра в среду в зале 85-летнего федерального судьи Томаса Пула Гризе должен был начаться отбор присяжных, которым предстояло бы разбираться в иске, связанном с именем покойного россиянина Сергея Магнитского. Как вдруг выяснилось, что слушание иска откладывается на неопределенный срок.
«Может, на несколько дней, — развел руками секретарь судьи. — Может, на несколько недель».
Иск был возбужден в 2013 году прокуратурой Южного округа Нью-Йорка против зарегистрированной на Кипре компании Prevezon Holdings и нескольких ее «дочек», принадлежащих россиянину Денису Кацыву. По версии обвинения, через ответчиков была отмыта часть барышей от грандиозной налоговой аферы, в которой были замешаны российские правоохранители и налоговики.
Как утверждает владелец фонда Hermitage Management британский бизнесмен Уильям Браудер, одно время бывший крупнейшим иностранным инвестором в России, мошенники «похитили корпоративную личность» трех его компаний. Те молниеносно добились того, что государство выплатило им 230 млн долларов, переплаченных в виде налогов фондом Браудера.
В исковом заявлении описывается сложная сеть подставных компаний, через которые якобы отмывались и прятались эти деньги. По словам прокуроров, часть из них была вложена компаниями Кацыва в элитную манхэттенскую недвижимость, на которую теперь зарится Минюст США.
Адвокаты ответчиков говорят, что Кацыв, который лично ни в чем не обвиняется, купил Prevezon уже после того, как на счета холдинга поступили подозрительные проводки, и понятия не имел об их сомнительном происхождении.
Наблюдатели теряются в догадках по поводу того, почему Минюст США не возбудил уголовного дела об отмывании денег, а ограничился гражданским иском. Одна теория гласит, что у прокуратуры, возможно, слабая доказательная база, которой, однако, может быть достаточно в гражданском деле, где к доказательствам не такие строгие требования. Другие подозревают, что прокуратура надеется по ходу процесса собрать дополнительные улики и потом возбудить и уголовное дело.
Аферу с возвратом налогов раскрыл аудитор Магнитский. Кончилось тем, что в ней обвинили его самого и арестовали. В 2009 году он скончался в больнице СИЗО «Матросская тишина».
Браудер написал имя Магнитского на своих знаменах и подал членам Конгресса идею принятия закона, названного в честь покойного. Бизнесмену-правозащитнику был закрыт въезд в Россию. Сейчас он вряд ли переживает это лишение, поскольку его заочно приговорили там к 9 годам.
Известно, что Браудер был повивальной бабкой не только принятого в 2012 году американского «закона Магнитского», направленного против российских чиновников, которых США обвиняют в преследовании покойного аудитора и коррупции. Бизнесмен также стоял у истоков данного иска, который в большой степени основан на собранных его помощниками материалах.
Немудрено, что нанятые Кацывом адвокаты прилагают много сил к дискредитации Браудера, а в последнее время обвиняют его в афере, отмывание барышей от которой вменяется компаниям Кацыва. Хотя официально Браудер не участвует в иске, адвокаты ответчиков почти два года добивались возможности допросить его под присягой.
Эти попытки не прошли мимо внимания критиков Браудера. Под Новый год Джейсон Мотлег напечатал в либеральном журнале New Republic статью под заголовком «Борьба против Путина не делает вас святым». Подзаголовок гласит: «Звезда хедж-фондов Билл Браудер известен яростными нападками на Путина. Но почему же он не хочет дать показания насчет российских проделок?»
Один раз посыльный вручил британцу повестку на лыжном курорте Аспен (штат Колорадо), но, поскольку Браудер там «не прописан», судья не засчитал эту попытку. Более успешной оказалась другая, в ходе которой посыльный сунул Браудеру повестку в Нью-Йорке, а тот выскочил через другую дверь лимузина и пустился наутек. Судья постановил, что повестка вручена исправно, и Браудера в прошлом году целый день допрашивал в адвокатской конторе защитник ответчиков Марк Симрот.
Впоследствии Симрот жаловался, что Браудер десятки раз сказал «я не припоминаю». Адвокат не скупился на каверзные вопросы, такие как: «Так что в 2005 году вы были большим сторонником Путина, верно?» На что Браудер сказал: «Верно». Симрот также заставил его подтвердить, что в 2004 году он был убежденным сторонником российского правительства. После этого адвокат спросил, почему же свидетель утверждает, что его начали преследовать в России в 2004 году по политическим причинам. «Вы же сказали, что были большим сторонником правительства», — заметил адвокат. «Да», — подтвердил Браудер.
Если Браудер даст показания на суде, защита компаний Кацыва попытается использовать такие моменты для его дискредитации.
Мотлег подчеркивает в своей статье, что вопрос о том, выступит ли Браудер на процессе, пока остается открытым, и недоумевает, почему тот колеблется.
«С точки зрения защиты, — пишет он, — такая уклончивость поднимает резонный вопрос: если Браудер в самом деле был жертвой гонений в России и обратился к правосудию США для того, чтобы восстановить справедливость, то почему же он настолько не горит желанием дать показания под присягой в американском суде?»
Адвокаты Браудера и истец, то есть федеральная прокуратура, тоже не теряются и копают под защиту. Юристы Hermitage давно просят судью Гризе отстранить от дела нанятую Кацывом адвокатскую контору Baker & Hostetler и ее адвоката Джона Москоу, поскольку в 2008–2009 годах они представляли фонд Браудера в России и собирали информацию на тот случай, если там его привлекут к суду.
Поначалу Гризе отказал, но 18 декабря прошлого года таки отстранил Москоу и его фирму, поскольку они повели атаку на своего бывшего клиента. 10 дней спустя судья передумал и отменил свое решение, объяснив, что он принимал его на основе недостаточной информации, и затребовав у сторон дополнительную.
Стороны прислали ему еще кучу бумаг, в связи с чем общий объем документов по этому делу приблизился к 15 тысячам страниц, а Hermitage между тем обратился в апелляционный суд Второго округа с ходатайством об отмене решения Гризе, снова допускающего Baker & Hostetler и Москоу к защите.
На этой неделе апелляционная инстанция затребовала у сторон подробное обоснование их позиций, и процесс пришлось отложить. Не в первый раз и, возможно, не в последний.