В 1987 году академик Петровский, учитель Рабкина, прививший пытливому рентгенологу любовь к хирургии, в своём Всесоюзном центре хирургии создаёт, наконец, для Рабкина отделение на 70 коек.
В том же году на русском языке выходит книга Иосифа Рабкина в соавторстве с А. Матевосовым и Л. Готманом — «Рентгенохирургия».
В 1989 году Рабкин организовывает в Москве десятый по счету Международный конгресс, на него съезжаются специалисты из 15 стран мира, и из операционной в конференц-зал транслируется операция Рабкина по установке протеза.
В 1990 году на английском языке выходит первая в мире книга «Эндопротезирование (стентирование) сосудов и полых органов».
Работы Иосифа Ефимовича получают международное призвание.
Его приглашают в Лондон и присваивают звание Почётного члена Британского Королевского общества.
Из Америки приезжают кинематографисты, снимают фильм — «Передовые рубежи науки» и по нескольким телевизионным каналам показывают опыт работы Иосифа Рабкина в Америке.
Рабкин создаёт свою школу — организует в стране 120 центров эндоваскулярной хирургии. У него теперь много учеников (105 докторов и кандидатов медицинских наук). И не только в Союзе, но и на Кубе, в Венгрии, в Польше, в Болгарии, в Румынии…
Перестройка подводит итог жизни и деятельности Рабкина в России: его изобретение начинают растаскивать — и не кто-нибудь, а ученики, они спешат запатентовать открытие, кто в Европе, кто в Америке. Он хорошо разбирался в своей специальности и в смежных науках, но плохо разбирался в основах патентного законодательства не только в России, но и в зарубежных странах, и оказался в заложниках продажи товаров, связанных со здоровьем. Рабкин пытается бороться. Но к тому времени Петровский по старости уже отошёл от дел, а новый директор оказался не на стороне Рабкина. И лабораторию рентгенохирургии у Рабкина отнимают.
Рабкин со своим служением людям и своим открытием больше не нужен своей стране, как и многие другие врачи, учёные, мыслители…
Трудно передать состояние души человека, лишённого любимого дела. Рабкин не может спать, чтобы забыться, бегает по театрам, музеям, беспомощно мечется по дому, на каждый звонок кидается с надеждой — чудо произойдёт, ему вернут возможность лечить людей. Но звонят лишь дети — пролепетать слова сочувствия.
Лихорадка бьёт одним вопросом: что делать?
Не сразу, не скоро приходит понимание: в Москве не поможет никто. Те, кто защищали, верили в него, — за чертой жизни.
Но ведь есть Дебейки, есть Доттер, Паулин… они когда-то предлагали работу в Америке! А он в то время не хотел уезжать, думал, что достигнет всего в собственной стране. Не получилось.
Растерянность и отчаяние сменяются надеждой: он поедет в Америку и будет продолжать своё дело!
Мучительны сборы. Мучительны ночи: вот так просто бросить всё? И навсегда… Разрушить самого себя? Ведь он — это Россия, её престиж, её открытия, спасённые им люди. Но в Америке его ждёт та работа, которой он отдал свою жизнь без остатка, без которой не может жить — вот какие разрушения произошли с ним, когда у него отобрали работу! В Америке снова будут больные и возможность продолжать исследования!
Но в Америке работа его не ждала. Коллеги-учёные не смогли предложить ему позицию: нет лицензии, да и возраст уже не тот. А ловкачи, такие, как Мак Намара, сам запатентовал его изобретение и воспользовался им. Оказывается, и в Америке царят те же законы плагиата и равнодушия.
Несмотря на это, Рабкин не сдаётся: продолжает следить за развитием науки, изучает новые материалы, ездит на конгрессы, симпозиумы, переписывается с такими известными учёными, как Юлий Пальмас, Свен Паулин, Матер Джем…
Полный планов, идей, энергии, он лишён всего, что ему интересно, что составляет смысл его жизни: не имеет возможности помогать людям и продолжать свои исследования, он может быть лишь наблюдателем. Также приходит осознание: пассивный потребительский образ жизни не для него.
Снова глубокая депрессия, глубокое отчаяние, ностальгия, потеря жизненного импульса — теперь уже без всяких надежд когда-нибудь реализовать себя. Бессонные ночи, попытка найти пути выхода.
И в Америке жизнь случилась. Вторая
Иосиф Ефимович Рабкин — личность уникальная:
он не может не работать,
он не может долго предаваться отчаянию,
он должен творить, создавать.
И этот человек начинает свою борьбу за себя, за свою единственную жизнь. Прежде всего безжалостно тренирует себя физически: спортивный зал, велосипедные далёкие утомительные прогулки летом, лыжные — зимой — лишь бы изгнать из себя слабость, отчаяние и депрессию. Но самое главное — он работает над своей душой — ищет в ней то, что может вернуть ему способность творить.
И в самом деле — неожиданно для себя — находит новую цель жизни: он переосмыслит своё прошлое.
Иосиф Ефимович садится за письменный стол.
День за днём учёный и врач снова проживает свою жизнь.
А его жизнь — это прежде всего люди. И они, люди, прошедшие по жизни рядом с ним, снова живут — в каждом его собственном дне: со своими открытиями, противоречиями, сомнениями, чувствами.
Прежде всего учителя — врачи и учёные, сыгравшие определяющую роль в становлении его как врача и учёного: Тагер, Петровский, Мешалкин.
На страницах книги начинают жить и другие выдающиеся врачи и учёные, с которыми Рабкин работал, советовался, общался: Майкл Дебейки — американский хирург, первопроходец в самых трудных областях сердечно-сосудистой хирургии, кардиологи Е. Чазов, П. Е. Лукомский, офтальмолог С. Фёдоров, хирург А. Вишневский, врач-космонавт Б. Егоров, основоположники рентгенохирургии — Верни Форсман, Чарльз Доттер, Андреас Грюнциг, Ю. Петросян, Ф. Сербиненко…
Но не только врачи привлекают внимание Иосифа Ефимовича. Его жизнь полна встреч с яркими людьми разных профессий. Это металлофизики, что помогли Рабкину в создании нитинола, отец телевидения — В. Зворыкин, Ю. Харитон — один из создателей атомной и водородной бомбы, ракетчик М. Янгель, маршал И. Конев, артисты — Ю. Дуров, Е. Леонов, скрипач Л. Коган и другие.
Так рождается уникальная книга — «Ещё одна жизнь».
Назвала бы я эту книгу энциклопедией времени.
Главная особенность Рабкина — острая наблюдательность, особое понимание людей. Рабкин видит в герое своего времени лучшее и выписывает это лучшее бережно и тщательно — с мельчайшими деталями.
Через два года он пишет еще одну книгу, уже третью за время иммиграции, «Мыслю о больном».
Параллельно с миром прошлого, возникающим на страницах книг, рождается и реальная новая жизнь: неожиданно Рабкин становится востребованным.
Как-то его приглашают в Бостонский клуб учёных с лекцией о рентгенохирургии. В Клубе собираются люди самых разных профессий, что-то значившие в России и сейчас ещё живущие, как и Рабкин, своим прошлым, своими знаниями, жаждой найти достойных слушателей. Лекция Рабкина производит настоящий фурор.
И Рабкин активно включается в жизнь Клуба: часто читает лекции, участвует в семинарах, пишет статьи, выступает на телевидении, на радио — реализует себя.
Снова новые мысли, идеи, дискуссии… Иосиф Ефимович становится очень важной составной мозгового центра Клуба учёных.
Он уже
не одинок
Теперь и в Бостоне, как и в Москве, его окружают яркие люди: президент клуба — историк профессор Марк Цалюк, крупный биолог, один из основателей генетических гипотез — профессор Б. Фукс (оказывается, с ним Рабкин был знаком около сорока лет назад), нефтяник Я. Басин, Клара Рукшина — доктор исторических наук, кандидат филологических наук, преподаёт в университете, Анатолий Дорон — доктор технических наук, инженер теплотехники, является автором первого ракетоносителя, удостоен ордена Ленина, интересный человек… В. Литвин — международный экономист (долго занимался экономикой США), разносторонне образованный, умный…, Иосиф Лахман — доктор наук, президент Антифашистского комитета Америки. И многие другие.
Неожиданно Иосиф Рабкин становится нужен и в России.
Оказывается, о нём помнят.
Металлофизики присылают ему настенное панно с его автографом, написанное нитинолом, и со словами: «В этом металле увековечено Ваше имя».
Лишь спустя четверть века его оценили по-настоящему и коллеги — признали Международный приоритет учёного. В журнале «Хирург» передовая статья озаглавлена: «25 лет мировому приоритету в науке — нитиноловым спиралям Рабкина».
Теперь Рабкина приглашают в Россию на симпозиумы, конгрессы, избирают действительным членом Академии медико-технических наук России и награждают высшей наградой академии — Золотой медалью имени А. Л. Чижевского. И это в 2008 году — спустя 14 лет после эмиграции!
А два года назад из Британии Иосифу Ефимовичу прислали Золотую медаль, которой награждаются люди, внёсшие мировой вклад в медицинскую науку.
В 1997 году его избирают Человеком года Америки!
Человек творческий, Рабкин творил легенду в Москве и творит легенду здесь: один из самых востребованных в Бостоне людей.
Думаю, главная причина этого та, что всегда Иосифа Ефимовича вела по жизни тайна, которую он хотел открыть. И сейчас он снова дразнит себя тайнами, которые ему необходимо раскрыть. Снова сидит за письменным столом, готовит к выходу новую книгу. Что преподнесёт людям сейчас?
Философия Рабкина, девиз его жизни — искать, внедрять, лечить, учить.
Чем предопределена его личность: генетикой, воспитанием, средой?
Мне думается — характером. Главная черта его характера — высокая пассионарность — избыток сил, избыток энергии. Иосиф Ефимович заряжает своей энергией других и горит сам. Он стремителен, целенаправлен и очень любит фантазировать.
Кроме того, Иосиф Рабкин — глава целого клана и очень любит свою большую семью. Более шестидесяти лет он счастлив в одном браке с Маргаритой. У них трое замечательных детей, все кандидаты медицинских наук, все состоялись здесь, в Америке. У него шесть внуков и правнучка.
Татьяна УСПЕНСКАЯ
Опубликовал:
Оцените пост
(голосовало: 1, средняя оценка: 4,00 из 5)
Загрузка...
