Сегодня имеет место устойчивая тенденция считать армию, состоящую из профессионалов, идеальным образцом вооруженных сил. И не только с точки зрения ее боеспособности, но и в плане морально-психологического состояния и уровня воинской дисциплины. Но так ли это?
Американские вооруженные силы превратились в профессиональные более полувека тому назад. И если первый период перехода на контрактную систему комплектования привлек в них сотни тысяч выходцев с самого социального дна Америки, то почти шесть десятилетий, естественно, не могли же не оздоровить их социальный состав. Однако и сегодня они отнюдь не свободны от криминальных происшествий и дисциплинарных нарушений. Потому как изменение принципа комплектования армии не меняет человеческую натуру ее персонала. И профессиональная армия является сколом гражданского общества страны, обладая всеми его добродетелями и пороками.
Подтверждает этот посыл статистика проступков и преступлений американских военнослужащих за последние пять лет, обнародованная Управлением личного состава министерства обороны США. В общем виде данные этой статистики свидетельствуют, что количество дисциплинарных проступков и воинских преступлений возросло в два — три раза по отдельным их видам.
Дисциплина профессионалов
В частности, почти в три раза увеличилось число солдат и сержантов, самовольно покинувших место службы. По американскому военному законодательству «самоволкой» считается отсутствие военнослужащего в расположении части до 30 суток. Если же этот срок превышен, то самовольщик превращается в дезертира. Так вот, в 2015 году в американских вооруженных силах самовольщиков и дезертиров было немногим больше 4500, а в 2018 — почти 11000. По мнению начальника Управления, такой рост этого вида воинских преступлений связан в первую очередь с нежеланием отправиться в район боевых действий. Второй причиной он считает разочарование юных рекрутов, рассчитывавших на материальные выгоды и романтические приключения, которые им сулили вербовщики, а столкнувшихся с большими физическими нагрузками и психологическим дискомфортом, неизбежными для первого периода военной службы любого новобранца.
Чтобы в определенной мере «овеществить» приводимые цифры, думается, целесообразно будет привести данные о личном составе Вооруженных сил США. На 1 янв. 2018 года в них служили 476 тыс. рядовых, 780 тыс. сержантов, 120 тыс. младших и 82 тыс. старших офицеров. Естественно, подавляющее число проступков и преступлений приходится на две первые категории военнослужащих. Именно они и фигурируют в таком разряде военного криминала как «неуставные взаимоотношения с применением физического насилия», что по-русски звучит более сочно — «дедовщина». За 2018 год случаев издевательства над новобранцами в американской армии зарегистрировано более 7 тысяч.
Кстати, эта самая «дедовщина» имеет весьма широкое распространение в военных учебных заведениях США. Кадеты первого семестра (на армейском сленге — «крысиная линия») испытываются на прочность при помощи вполне варварских методов. К примеру, в одном из старейших ВУЗов, Вирджинском военно-инженерном институте, практикуется абсолютное и безоговорочное подчинение «крыс» (кадетов — первогодков) всем старшекурсникам, которые изощряются в изобретении нелепейших и изуверских поручений для них. Тех же, кто взбунтуется, ждет самое откровенное избиение пряжками форменных ремней. Причем, командование относит это изуверство к числу «славных» традиций института, недавно отпраздновавшего 175-летие. Впрочем, аналогичные «традиции» бытуют и в Вест-Пойнте, и в Аннаполисе, и в других военных академиях США.
Одним из главных опасных и распространенных пороков в армии, являются алкоголизм и наркомания. От 20 до 25 процентов военнослужащих были уличены в употреблении наркотиков. Каждый третий солдат и сержант, а также каждый пятый офицер злоупотребляют спиртным. Вооруженные силы по этим причинам несут немалые потери, финансовые и людские: около миллиарда долларов, 40 процентов травм и гибели военнослужащих ежегодно. Безвозвратные потери составили 7 тысяч человек за последние пять лет.
Наконец, значительная часть армейского криминала приходится на сексуальные проблемы. Их, в свою очередь, подразделить можно на традиционные и гомосексуальные. Ибо в вооруженных силах служит немало геев и лесбиянок. И служить они могут практически до тех пор, пока не проявят своей гомосексуальной ориентации или не заявят о ней официально. По большей части, их просто изгоняли из армии, если не совершено какого-либо преступления. Однако теперь геи и представители других сексменьшинств служат открыто и официально. Но, по данным «Организации легальной защиты солдат», за последние пять лет число изгнанных геев и лесбиянок превысило 6 тысяч. Впрочем, этот исход тревожит Пентагон куда меньше, чем пресловутые «сексуальные домогательства». Ведь в настоящее время около 15% американских военнослужащих составляет «прекрасный» пол, а в авиации женщин и того больше — около 19%. В офицерском корпусе их 34 тысячи, что составляет 16%. В отличие от большинства армий, где служат женщины, в американской нет отдельных для них подразделений, служба и быт совместные, только спальные помещения и туалеты изолируются от мужчин. Естественно, что оба пола ежечасно соприкасаются, и куда тут деться «основному инстинкту»? Ситуации, возникающие при этом, порождают весьма щекотливые конфликты, которые и называются в США «сексуальными домогательствами».
Данные независимых исследований гласят, что за последние пять лет около трети женщин — военнослужащих — подверглись такого рода притязаниям. Причем, в большинстве случаев «домогались» непосредственные начальники. Одна женщина из каждых двадцати опрошенных заявляла, что была изнасилована, а три — что стали объектами постоянного психологического давления с целью принудить к сожительству. И почти половина опрошенных женщин признали, что вынуждены терпеть непристойности и грязные намеки сослуживцев. Недавний отчет Пентагона «О положении женщин — военнослужащих» прямо свидетельствует: «Сексуальное насилие превращается в одну из наиболее тревожных криминальных проблем в вооруженных силах». Эта проблема, как и рост числа дисциплинарных проступков и преступлений, различные виды дискриминации по полу и этнической принадлежности, неуставные отношения, злоупотребление наркотиками и алкоголем, приобрели особую остроту в связи с вовлечением все большего числа американских военнослужащих в вооруженные конфликты в Афганистане и в Ираке.
Дисциплинарный кодекс армии США
Противостоять нарушениям воинской дисциплины и преступлениям в вооруженных силах Соединенных Штатов призваны военное законодательство и «Наставление по военному судопроизводству», а также соответствующие разделы уставов. В общем виде эти документы наделяют командиров и начальников внушительными и разнообразными видами дисциплинарных прав, в том числе — правом привлекать своих подчиненных к военному суду. В отношении офицеров установлены следующие меры взысканий: замечание или выговор; лишение права оставлять расположение части на срок до одного месяца, с отстранением от службы и денежным вычетом и без оного. Генералы и адмиралы, кроме того, имеют право запрещать отсутствие в части в течение двух месяцев, подвергать офицеров домашнему аресту сроком до 30 суток и удерживать до 50% денежного оклада в течение трех месяцев.
По отношению к рядовым и сержантам, офицеры имеют право подвергать аресту с содержанием на гауптвахте до 7 суток; высчитывать до 50% из их недельного денежного содержания; понижать в воинском звании на одну ступень имеют полномочия только начальники, обладающие правом присвоения этого звания; назначать в наряд вне очереди на службу или на хозяйственные работы сроком до двух недель; лишать права оставлять расположение части или гарнизона в течение 14 суток; удерживать в течение этого срока денежное содержание.
В случае если военнослужащий любого ранга многократно совершает грубые нарушения воинской дисциплины, то он может быть уволен из армии. При этом имеется два вида увольнения: за недостойное поведение и с отрицательным отзывом. Несмотря на некоторые нюансы в процедуре и последствиях такого взыскания, они в армейском сленге именуются одинаково: «увольнение с позором». И тот, и другой вариант означают, что изгнанный лишается всех льгот и преимуществ выслуги, а также и пенсии, если она ему положена. Если же «пакет проступков» особо тяжел, или было совершено преступление, то дело передается в военный суд, который при его рассмотрении руководствуется статьями «Единого кодекса военной юстиции», весьма отличного от аналогичного гражданского документа. Его статьи четко формулируют вид преступления и определяют, какие наказания оно влечет.
Статистика Пентагона, недавно опубликованная, выявила 8 видов дисциплинарных проступков и воинских преступлений, наиболее часто совершаемых военнослужащими в новом столетии. К ним относятся: самовольная отлучка, если она длилась до трех суток, влечет за собой один месяц тюрьмы и вычет 2/3 месячного содержания; если «самоволка» продолжалась более трех, но менее тридцати суток — 6 месяцев тюрьмы и вычет 2/3 денежного содержания за это время; если военнослужащий отсутствовал более месяца, то он получит до полутора лет тюрьмы с вычетом всего денежного содержания и потом будет уволен из армии «с позором», а в лучшем случае — просто уволен, без тюрьмы; если же «самоволка» совершена во время несения караульной или внутренней службы, то, даже при минимальной ее длительности — тюрьма до трех месяцев с вычетом 2/3 денежного содержания; если же ушел из части, чтобы избежать участия в полевых учениях — то получишь полгода тюрьмы с лишением всего оклада и увольнение «с позором».
Дезертирство в мирное время влечет за собой тюремное заключение от трех до пяти лет, а во время войны — пожизненное или, при отягчающих обстоятельствах — смертную казнь. Невыполнение приказа сержанта или младшего офицера — увольнение из армии «с позором» и тюрьма, сроком от двух до трех лет.
Оскорбление действием, угроза физического насилия или невыполнение приказа старшего офицера влечет за собой увольнение «с позором» и тюрьму сроком до пяти лет. Если оружием угрожали при исполнении служебных обязанностей, то тюремное заключение может иметь десятилетний срок. Вождение транспортных средств в состоянии опьянения, употребление спиртного на службе — тюрьма от полугода до двух лет и увольнение «с позором».
Симуляция заболевания или намеренное членовредительство влечет увольнение «с позором», тюрьму до пяти лет, а в военное время — до 10 лет. И, наконец, сексуальные домогательства, изнасилование влекут увольнение «с позором» и тюремное заключение, в отягчающих обстоятельствах — от 20 лет до пожизненного.
Можно привести и еще ряд конкретных рекомендаций этого кодекса, но, думается, и без того вполне очевидно, что он весьма строг, временами — просто жесток, однако — вполне эффективен. Его нормативно-правовые последствия дают возможность командиру быстро реагировать на проступки подчиненных, варьируя по своему выбору меры дисциплинарного воздействия. Поэтому кодекс можно считать достаточно мощным орудием для поддержания уставного порядка и дисциплины в подразделениях, укомплектованных таким непростым людским материалом как контрактники. И, тем не менее, сегодня руководство Пентагона озабочено уровнем морально-психологического состояния и дисциплины в регулярных войсках и в частях организованного резерва.
В первую очередь это относится к соединениям, принимающим участие в операциях, проводимых в Афганистане, Ираке и некоторых других регионах за пределами США. Судя по данным Пентагона, весьма лаконичным и не бесспорным — только в этих формированиях совершено в 2018 — 2019 гг. более тысячи серьезных нарушений дисциплины, многие из которых подлежат военно-судебному разбирательству.
На фоне жесткого, оперативного и эффективного дисциплинарного кодекса американской армии, некоторое недоумение вызывает дисциплинарная практика, бытующая в вооруженных силах Российской Федерации. Хотя, говорить о дисциплинарном и криминальном в них благополучии не приходится. По данным главного военного прокурора, только в первом полугодии прошлого года в российских вооруженных силах зафиксировано около 10 тысяч преступлений, осуждены почти 7 тысяч военнослужащих.
Так что, при равной, примерно, численности с американской армией, российская и Нацгвардия — намного обогнали ее по количеству криминала. К сожалению, сколько-нибудь точной статистики по нарушениям воинской дисциплины нет, но, не возникает сомнений, что и тут Россия уже точно опередила Америку. А их специфика, спектр вполне подобны американскому, разве что коррумпированность можно отнести к более российскому явлению. Но не возникает сомнений, что для эффективной борьбы с нарушителями и преступниками, российские командиры должны бы располагать полным набором дисциплинарных средств, не менее строгих и разнообразных, чем американские.
Между тем они, в сущности, безоружны перед сонмом нарушителей дисциплины и военных преступников. Права российских офицеров любого ранга — не говоря уж о сержантах — ограничены рамками выговора, наряда вне очереди и лишения увольнения из части. Речи нет о других мерах дисциплинарного воздействия, если уж такая эффективная и традиционная, как арест на гауптвахте, сегодня, в сущности, почти недоступна для большинства строевых командиров. Ибо арест этот отнесен к числу уголовных наказаний и может быть назначен только по решению суда.
Безотносительно, какими бы соображениями ни было вызвано такое ограничение командирских прав, оно крепко ударило по дисциплинарной практике в российских Вооруженных Силах. Шутка ли: хочешь наказать злостного нарушителя дисциплины — вези его в районный суд, удаленный, может быть, на многие десятки километров бездорожья от какого-нибудь таежного гарнизона.
Как тут не обратиться к незабвенному Козьме Пруткову, который изрек: «Подавая сигналы в рог, будь всегда справедлив, но — строг!» Потому как очевидная несуразность сужения и либерализации комплекса дисциплинарных прав российского командира ставит его в почти безвыходное положение, когда он должен наказать нарушителя, но лишен возможности это сделать. Можно себе представить, каким хладнокровием должен обладать офицер перед распоясавшимся солдатом — хамом, уверенным в своей безнаказанности.
Но, и кроме того, невозможность при помощи дисциплинарной практики навести и поддерживать уставной порядок в подразделении служит для многих офицеров оправданием их снисходительного, мягко выражаясь, отношения к «дедовщине». Да — да, не надо фарисействовать, эти офицеры так или иначе поощряют «дедов» к поддержанию порядка в казарме методами лагерной зоны.
Сегодня в России много говорится и пишется о переходе вооруженных сил к комплектованию на контрактной основе, как панацее для решения всех проблем. В том числе предполагается, что профессионализм автоматически снимет и негативы дисциплинарной практики. Однако 30-летний опыт американской армии, как видим, свидетельствует, что и профессионалы нуждаются в строгих и разнообразных мерах для поддержания в их подразделениях дисциплины и порядка.
Марк ШТЕЙНБЕРГ
Вышла книга Марка Штейнберга «Еврейский меч России и СССР». Книгу можно приобрести на сайте Amazon.com
Оцените пост
(голосовало: 1, средняя оценка: 1,00 из 5)
Загрузка...
